Дженет Каган - Песнь Ухуры

– Это значит, что мы почувствуем запах воды в воздухе…

– По крайней мере, хоть Несчастье и Яркое Пятно почувствуют, – с сожалением заметил Кирк. Чехов кивнул и продолжил:

– Дальний Дым обозначил нам два маршрута, капитан. Этот легкий, но занимает двенадцать дней…

– А другой?

– Пять, но cиваоанец предупредил, что этот более опасен. – Они все изучающе смотрели на карту, пока Чехов указал на один и затем на второй маршруты.

– Время – это то, чего у нас нет, мистер Чехов, – сказал Кирк.

Несчастье и Яркое Пятно, все еще широко раскрыв глаза, смотрели на карту, стараясь ухватить ее суть. Наконец Несчастье тронула материю одним осторожно выдвинутым когтем.

– Среталлес! – вдруг сказала она, неожиданно поняв рисунок. Несчастье проследила еще раз маршрут, который Чехов показал им. – Я понимаю!

– Ты знаешь этот маршрут?

Она кивнула, и шерсть на ее спине ощетинилась.

– Что бы ты посоветовала? – спросил капитан.

Она подняла на него свои медные глаза.

– Оба пути убили… – Несчастье не смогла закончить фразу. После целой минуты молчания она сказала:

– Время убивает тех, кто ждет вас, не так ли? Я выбираю короткий маршрут. Я хорошо его знаю. Возможно, моя неудача в предыдущих попытках поможет нам сейчас.

– Ну что, мы согласны? – Остальные кивнули, и Кирк продолжил:

– Нужна ли какая-нибудь церемония при отправлении, Несчастье?

Никто не вышел из палаток, чтобы проводить их. Из нескольких куполов поднимались струйки дыма, если бы не это, то лагерь показался бы вымершим, – Мы просто идем. Ничего больше.

– Нет прощаний? – удивился Кирк.

– Нет, они надеются только на приветствия в Среталлесе.

– Я тоже надеюсь, Несчастье, – пылко ответил капитан. – Я тоже. Ну что ж, давайте посмотрим, как далеко мы сможем уйти, прежде чем столкнемся с дождем. Несчастье, раз ты хорошо знаешь маршрут, то мы с тобой пойдем впереди. Спок и Яркое Пятно прикрывают тыл. И держите глаза открытыми.

Ухура вставила:

– Ой имеет в виду: слушайте в оба уха, Несчастье.

– А теперь давайте выйдем на дорогу. Партия осторожно двинулась к лесу. Высоко над их головами «приветственная делегация» подняла шум, и Кирк улыбнулся. «Вот теперь, по крайней мере, прощание стало веселее», подумал он и почувствовал себя немного лучше.

Леонард Маккой чувствовал себя как в аду. Когда он встал из-за компьютерной консоли, каждый мускул его тела откликнулся на движение протестом. «Нужно попробовать увеличить дозу Вилсон-Чэпел серума, подумал он. – Посмотрим, будет ли от этого польза».

Пессимизм побеждал, Маккой предположил, что лучше не будет. Все, что мог серум, это замедлять прогрессирование синдрома АДФ, но не останавливать его. Он не помогал всем без исключения: еще два гуманоида умерли. Как Мики заметила, такая вероятность всегда существовала – оба были в том состоянии, которое для гуманоидов определяется как заключительная стадия синдрома АДФ. Кристина Чэпел все еще держалась, но это не успокаивало Маккоя.

Но к облегчению Леонарда это утро не принесло новых случаев заболевания среди добровольцев, работавших с высокой степенью риска заразиться, – похоже, профилактический прием серума все-таки имел смысл.

Завтра все может быть по-другому, но Маккой сохранял надежду день ото дня.

Что его больше всего беспокоило сейчас, так это доклад Медицинского Командования Звездного Флота о людях, которые умерли через пять дней после заражения синдромом АДФ. Обе жертвы имели те же самые факторы. Это свидетельствовало о том, что у некоторых людей есть генетическая предрасположенность к более быстрой и более сильной реакции на болезнь.

Мики немедленно проверила медицинские карточки каждого в своей группе. К счастью, показатели были иные Маккой попросил Звездный Флот сделать то же самое с записями всех, кто работает в рискованной близости от жертв синдрома АДФ. Их изолировали от больных и накачали большой дозой серума.

Все остальное население человеческих миров было на профилактическом режиме, и доктор надеялся, что поможет людям выиграть время.

Маккой осознал, что прокручивает в мозгу медицинские показатели команды «Энтерпрайза»:

Джеймс, Скотти, Ухура, Зулу – все были свободны от подобных факторов.

Однако доктор ничего не мог сказать о Споке, этот человеко-вулканец всегда составлял проблему для медицинского прогнозирования. Что касается Вилсон, то о ней он ничего не знал, – ему следовало проверить записи…

Чехов! Вот что Маккой пытался вспомнить. Павел Чехов находился в категории повышенного риска! Маккой гневно стукнул кулаком по консоли. Не было никакой возможности предупредить «Энтерпрайз» о новой ускоренной версии протекания болезни. Он даже не знал точно, был ли кто-нибудь из команды, оставшейся на борту, заражен синдромом АДФ. Маккой неожиданно рассердился на Джеймса за то, что тот убрался туда, где доктор не мог хотя бы одним глазом следить за ним.

Вдруг он подумал, что, может быть, Чехов там в большей безопасности, чем где бы то ни было.

Поток адреналина, захлестнувший его, моментально снял боль. Возможно, мелькнула мысль, если есть люди с факторами повышенной степени риска, то существуют и факторы, понижающие ее. Если он рассмотрит жертвы болезни с точки зрения этих факторов, то у него появится еще один шанс для атаки на АДФ. Он сел и погрузился в работу.

Джеймс Кирк, пробираясь через заросли толстых лиан, больше всего на свете желал иметь мачете. Партия пробиралась вперед медленно, но уверенно.

В течение последних двух часов растительность на их пути была очень густой, поэтому каждый шаг требовал усилий. Но, по крайней мере, дождь как будто прошел стороной, не задев их. Это единственное небольшое обстоятельство было им на руку.

Против них, однако, работало полное незнание местной флоры и фауны.

Это заставляло всех быть в два раза более напряженными и осторожными. У cиваоанцев эта проблема отсутствовала. Все пошли на звуки, которые Яркое Пятно и Несчастье определили как ориентир. Кирк был уверен, что эта напряженность скоро истощит их физические и умственные силы. Он поймал себя на том, что наблюдает за Несчастьем и немного расслабляется, ориентируясь по ее реакциям.

Древком копья он отодвинул в сторону лиану, чтобы дать возможность пройти Ухуре и Чехову. Пораженный выдержкой Ухуры, он с усилием воли вспомнил, что она прошла, как и все остальные, через те же тренировки по выживанию в Академии Звездного Флота. «Это потому, что она кажется такой тихой и хрупкой, – думал он. – Такую, как она, нельзя встретить в шумном баре или на пляже».

Чехов споткнулся, Кирк поймал его за руку и был поражен, заметив, как он осунулся.