Антон Текшин - Волшебство не вызывает привыкания — 3 [СИ]

А когда мы вышли в разгромленное фойе, нам навстречу неожиданно грянули выстрелы. Стрелок с автоматом залёг за перевёрнутым шкафом для сменной одежды, и выпускал по нам очередь за очередью, периодически что-то крича. К счастью, с прицелом у него были явные проблемы — большинство пуль уходило в молоко. Но и оставшегося хватило, чтобы заставить нас повалиться на пол. В том числе и с дырками в теле. Беседину прилетело прямо в грудь, пробив бронежилет, Талии перебило плечо в дополнение к трём попаданиям в живот. По сути девушка заслонила собой церебрика, когда началась стрельба. Я шёл чуть позади, задержавшись у очередного тела, поэтому отделался лишь парой лёгких царапин в боку и левой ноге.

Прошило мясо насквозь, не задев кость? Ерунда, до вечера заживёт. А вот раньше меня от одного только вида собственной крови в обморок бы опрокинуло.

Шипя от боли, я перекатился за колонну, поддерживающую высокий свод. Какое-никакое, а укрытие. И уже оттуда швырнул подобранную с трупа бестии сферу Силы в сторону вопящего автоматчика, когда тот принялся менять опустевший магазин.

— Лови аптечку!

Шарик хоть и выглядел хрупким, как хрусталь, на самом деле обладал немалым весом и солидным запасом прочности. Об напольную плитку он грохнулся, будто металлический, заставив стрелка испуганно подскочить. Значит, не такой уж и дурной, раз боялся гранаты. Очень жаль, что у меня их с собой не было, нужно завести привычку таскать парочку на всякий случай.

Стоило автоматчику высунуться, как в его сторону ринулась взбешённая Талия. Полукровка смогла оттащить раненного Егора за груду каких-то ящиков, а сама прыгнула навстречу, рискуя получить ещё одну очередь, уже практически в упор. Но даже несмотря на раны её скорость оставалась всё такой же поразительной, а вот стрелок наоборот, выглядел неважно. Да и двигался, будто под водой. Видимо, его тоже зацепило выхлопом от активированной сферы где-то на верхних этажах, а затем он, как и мы, спустился сюда в поисках выживших приятелей.

Раскрученный хлыст зацепил его самым кончиком, но этого хватило, чтобы пережечь незащищённую шею. Фирменный выпад, вбитый до состояния рефлекса, что тут скажешь. Противник без головы — это уже не противник.

Не успело ещё тело рухнуть на пол, как я рванул к Егору. Тот оставался в сознании, хотя крови потерял немало. В ход тут же пошла сфера Жизни, ускорявшая регенерацию, а Талия безо всякого стеснения срезала лямки бронежилета и запустила пальцы прямо в рану. Церебрик протяжно застонал, закатив глаза, однако в следующую секунду в окровавленных когтях демонессы тускло блеснула помятая пуля.

Мне осталось лишь наскоро перебинтовать простреленную грудь, искренне надеясь, что этого будет достаточно. Беседин уже потерял две трети хитпоинтов, но их снижение вроде бы приостановилось. В обычных условиях без хирургического вмешательства он гарантированно бы скончался от внутреннего кровотечения, сейчас же люди выкарабкивались и после куда более тяжёлых ранений. Хоть какие-то плюсы от волшебства.

Остатками бинта я наскоро перехватил свои дырки в шкуре, а Талия не стала даже тратить ткань, только повыковыривала из себя застрявшие пули. Определённо, с приходом магии стало проще жить, хотя вот отсечённую голову на место уже не пришьёшь. И с простреленной ногой быстро не побегаешь. Но я всё равно мог достаточно быстро ковылять, только бросать тут потерявшего сознание Егора было никак нельзя. Мало ли, какой ещё шатун с «Калашниковым» сюда забредёт.

Пришлось нам разделиться. Талия отправилась на поиски Анатолия, оставив меня приглядывать за обстановкой в фойе. Впускать внутрь только со сменкой и полным портфелем учебников, а всех прогульщиков отправлять к родителям, а ещё лучше — сразу к предкам.

Однако, уже через десять минут она прилетела обратно, буквально пылая от гнева. Пожалуй, сейчас об неё уже можно было поджигать спички.

— Ублюдки! Ненавижу!

— Что с Толиком?

— Да всё с ним в порядке, — раздражённо отмахнулась демонесса. — Нажрался душ, теперь дрыхнет. Какой-то придурок решил горгулью при помощи сферы Поглощения победить, представляешь? Это примерно то же самое, что попытаться заколоть вампира колом из кристаллизованной крови. Неудивительно, что оно в ответ ударило по ним самим.

— Тогда в чём дело?

— Пошли, сам увидишь.

— А как же Егорыч?

— Он уже не в опасности. Я проверила всё здание, каждую живую душу. Никто его не побеспокоит.

Что-то в её словах проскользнуло такое нехорошее, что я невольно поёжился. Но перечить не стал, и направился вслед за ней. Девушка повела меня изломанным маршрутом в отдельное крыло, где располагался просторный спортзал.

Сразу видно — строили с размахом. Игровая площадка спокойно трансформировалась под любую популярную игру — от футбола до баскетбола, а вокруг по кругу шли простенькие трибуны в несколько уровней. Сейчас они были основательно загажены бытовым мусором, оставшимся после спортсменов. При виде такой картины в памяти всплыло меткое слово: «срач». Видимо, это место использовалось для душевных посиделок их немаленькой компании. Понятия не имею, чем им не угодила школьная столовая, которая так же имела собственное крыло.

Талия повела меня прямо через этот свинарник, грациозно переступая через пустые бутылки и прочие отходы. Да уж, уборкой здесь никто особо не заморачивался…

Мы пересекли поле, поскрипывающее под подошвами берцев, и вышли к небольшой подсобке, где по идее должен храниться спортивный инвентарь. Обшитая проклёпанным металлом дверь, которая закрывалась сразу на несколько замков, сейчас представляла собой груду дымящихся обрезков, а за посечённым проёмом клубилась непроглядная тьма. Электричества в здании давно уже не было, поэтому полукровка любезно посветила мне волшебным кнутом.

Неоновый свет мягко прокрался в помещение, проявив кучу гимнастических матов, беспорядочно разбросанных на полу. И ещё задолго до того, как мои глаза различили прочие детали, я уже примерно представлял, что именно там было заперто. Специфический запах резко ударил в ноздри, несмотря на гарь и цементную пыль, преобладавшую в воздухе.

Теперь бешенство Талии перестало вызывать вопросы. Я и сам испытал похожее чувство, стоило только осознать увиденное. Это была чистая, незамутнённая ярость. В тот момент даже беспощадные демоны не рискнули бы к нам двоим сунуться.

Потому что внутри подсобки на жёстких матрасах лежали вповалку измождённые женские тела.

«Любви достойна только мать».

Чем дольше я смотрел на эту татуировку, тем больше хотелось свести её самым радикальным способом. Пусть даже вместе с куском кожи, где она была набита. На пленнике, что сейчас скалился на меня дешёвыми коронками «под рыжьё», было много ещё чего нарисовано, но именно эта циничная надпись заставляла меня скрипеть зубами.