Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #4

Беседа обратно перешла в разряд приятельских подколок и беззлобных шпилек.

— Нельзя мне, — сурово принялся защищаться инспектор. — Я ещё маленький, неразумный.

— Ничего, — сладко, с придыханием прошелестел голос букинистки. — Мне в самый раз. Считай, щеночком забираю. И сидеть научу, и, — градус эротизма в динамике достиг накала, — лежать правильно. И не только лежать...

— Убегу, — решительно не сдавался Сергей. — Спрячусь. Паспорт потеряю. Шефу нажалуюсь...

Последний довод окончательно развеселил женщину. Отсмеявшись, она признала вторую «ничью» и перешла к делу:

— Фрол Карпович — это серьёзно... Ладно, убедил, побегай пока на воле, пощипай свежую травку... Раз ты письмо не читал — запоминай. В указанном тобой месте находились четыре подворья. Агафьины, Масловы, снова Агафьины — родня, похоже, и Рваных. По домовым книгам узнала. Они семьдесят лет хранятся в паспортных столах, потому особых усилий прикладывать не пришлось.

— Погоди, — Иванов сосредоточился. — Рваных? Правильно услышал?

— Да.

— Рваные... — показывая большой палец, растянул рот до ушей Швец. — Про них мне и рассказывали... Кликуха от фамилии пошла.

Лана продолжала:

— С кого начнём?

— С последних.

— Рваных?.. Два брата. Дмитрий Михайлович и Никита Михайлович. 51 и 55 года рождения. Старший и младший. Жили с бабкой — Рваных Прасковьей Ильиничной, 1902 года. В семьдесят четвёртом переехали в новую пятиэтажку, но прожили недолго — через пару лет сменили адрес на, — прозвучало название одного из областных центров неподалёку от столицы. — Там прописались по улице Бажова 21 квартира 7, потом Никита перебрался на Зоопарковую 47, в частный дом, где и проживает по сей день. Бабка умерла в восемьдесят первом. Старший брат с семьдесят второго числится пропавшим без вести, однако информации по розыскному делу у меня нет. В базе одна карточка заведена, пустая. Если очень надо — поищу концы, однако заранее предупреждаю — быстро не смогу, даже за деньги. Теперь Агафоновы...

— Оставь, — попросил инспектор. — Сами посмотрим. Нам один чёрт с каждыми детально разбираться предстоит.

— Как скажешь, — легко согласилась собеседница. — Помогла?

— Очень. И... спасибо тебе огромное от меня и Тохи.

— Мелочи, — фыркнула Лана, весьма довольная той проникновенностью, с которой прозвучала благодарность. — Сочтёмся.

Разговор закончился. Сидевший словно на иголках призрак возбуждённо спросил:

— Ну? Что она?

— Жениться предлагала, — рассеянно пробормотал Сергей, усердно разыскивая иконку почты на вкладках экрана.

— Иди ты...

— Угу.

— Может, не надо? — распереживался за друга Антон.

— Согласен. Я, во всяком случае, не хочу... Ого! — смартфон открыл текстовый документ с данными жильцов давно снесённых домов. — Их тут по пол аула числилось в каждом адресе!

— Дай! — Швец выхватил аппарат у друга, всмотрелся в полученные данные и, ни капельки не удивляясь, отмахнулся. — Ничего особенного. У Агафоновых и Масловых из старых хозяев значатся одни деды и бабки. Остальной народец в семидесятом прописался. Могу на что хочешь спорить — по факту они там не жили. Узнали, что домишки идут под снос и оперативненько подсуетились в паспортном. По жилищному законодательству СССР каждому официально зарегистрированному лицу квадратные метры в новострое полагались. Не менее девяти... Надеялись по отдельной квартирке отхватить. Знакомая схема. Прокатывало редко, но попробовать стоило. Обычно, максимум трёшку давали на всех. Зато наши братья Рваных, ну и фамилия... никого к себе не вписали. Сироты, что ли? Ни папки, ни мамки...

Забрав смартфон обратно, Иванов посмотрел в текст. Действительно, про семейные особенности интересующих личностей в нём не было ни слова.

— Неизвестно. Может, и сироты. А может, Лане удалось заполучить не все данные. Крыса, к примеру, в архиве нужный листик сожрала с голодухи — и прощай!

— Могли и домовую книгу заменить, — подкинул вариант Антон. — По утере или ветхости. В таком случае в неё вносили только тех, кто проживал в доме на момент обмена документа... Прокатимся к Никите Михайловичу?

Что-то подобное Серёга и ожидал от непоседливого напарника. Прикинул расстояние — далеко. Вспомнил о том, что сегодня среда, а значит середина рабочей недели. Просить у босса законную командировку нельзя — придётся раньше срока делиться информацией. А чем делиться? Домыслами и догадками? Кроме второй раз всплывшей фамилии Рваных и давней истории про пропавшую почтальоншу у них ничего нет. Вставит фитиль Фрол Карпович за несанкционированную возню в уже закрытом с его тяжёлой руки дознании, ой как вставит... В этом сомневаться не приходилось.

Швец же распалялся всё больше и больше:

— Я расписание знаю. Вечером в поезд — утром там. День на отработку дедушки. Затем экспрессом назад — и в пятницу утром на работу. Мухой обернёмся! Серёга! — свободная от лимонада рука затеребила пиджак напарника. — Рваных к нам сам не заявится! Если шефа боишься — зря. Не спалит! В крайнем случае я на себя вину возьму. Мол, так и так, проявил нездоровую инициативу, готов огрести по шее...

Рассердившись на ненужный героизм Антона, инспектор допил потеплевший напиток, с хрустом смял стаканчик в кулаке и ответил:

— С ума не сходи. Едем вместе, значит и отвечаем вместе. Запоминай — в случае аврала делай морду кирпичом и упирай на эти... как там Машка говорила... «вновь открывшиеся обстоятельства».

Против ожидания, призрак не обрадовался согласию коллеги. Задумался, негромко спросил:

— Ты же не хотел ехать. По физиономии было видно. Почему поменял мнение?

— Не «не хотел», а сомневался. Прогуливать работу, знаешь ли, чревато...

— Правду говори.

Мимо них прошла точёная, красивая девушка в лёгком топике, ультракороткой юбке и на поцокивающих каблучках. Обдав друзей мягким ароматом духов, она, повиливая бёдрами, окатила их небрежным, без особой заинтересованности, взглядом и пошла себе дальше, радуя эстетические мужские вкусы молодостью и проработанной в спортзалах фигурой.

Проводив красавицу жадными, чуть посоловевшими глазами, Иванов, горько вздохнув, покаялся:

— Мне самому интересно до истины докопаться. Ну и развеяться не помешает. Видишь, какие ходят? А мы на работе торчим... Из удовольствий одно пиво... Надо сменить обстановку, ну или в клуб завалиться в субботу! Коктейлей попить, пар выпустить.

Мотивация друга нашла в призрачном сердце Антона горячий отклик.

— До субботы далеко, до Рваных ближе. Бросай хандрить! Потом в клубешник смотаемся, никуда он от нас не денется... Предлагаю предложение: сейчас разбегаемся кто куда и пересекаемся вечером. Доберёшься до вокзала — вызови... Готовь цыплёнка в дорогу, яйца варёные и билеты купить не забудь. Туда и обратно! И на меня тоже! Купе выбирай, не жлобься. Деньги я отдам! Очень, знаешь ли, хочется на поезде прокатиться...