Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию

Майская ночь была чудесна. На небе ни облачка, яркий свет звёзд завораживал, предутренняя свежесть бодрила. Помощник инспектора неожиданно вспомнил, что он уже лет пять не гулял до утра. «Всё в суете и беготне, а жизнь проходит» — грустно подумалось ему.

Пока шёл — думал почему-то про домовую. Он привык к ней как младшей (всё же определился) весёлой сестрёнке. А ещё с ней оказалось очень интересно смотреть фильмы. Маша искренне переживала за судьбы героев, от души комментировала и выражала своё мнение поступками тех или иных персонажей, а при виде постельных сцен стыдливо закрывала лицо ладошками, оставляя, правда, щёлочку между пальцами. И это у неё получалось так забавно, что Сергей никак не мог определиться — куда интересней смотреть: в экран телевизора или на поглощённую фильмом кицунэ.

Неприятности из-за злющей старухи Васильевны, её инициативной группы, тупого участкового и с прочих госструктур, активно мешавших жить в последнее время, утряслись сами собой. Получив паспорт на руки и к нему целый пакет сопутствующих документов (налоговый код, страховой полис, даже свидетельство о рождении и аттестат за 9 классов школы), Машка теперь смело гуляла из квартиры на улицу и обратно, представляясь дальней родственницей Иванова, приехавшей из глухой деревни поступать в городской колледж. Молодец Дима Осипенко, сдержал слово! Бумаги были настоящие!

... Круглосуточный оказался закрыт, на удивление. Почему — не ясно. Ни таблички, ни охранника на входе, чтобы спросить, когда заработают, не было. Пришлось идти в другой, дальше по улице.

Иванов снова погрузился в задумчивость — вспомнились события последних дней и драка в кафе, а потом мысли плавно перетекли на Розу. С женщиной они расстались нормально, а Машка вообще подругами. Швец окружил призрак проститутки такой заботой и галантностью, что та невольно стала на него смотреть восхищёнными глазами. Так, как дамы смотрят на кавалеров своей мечты, загадочно называя, с придыханием — «Он...». Что же, пусть у них всё получится... Как раз сегодня Антон решал вопрос с жильём для новой знакомой, чем немало удивил коллегу.

— На кой вам недвижимость, если вы можете сквозь стены гулять? Где захотелось — там и отдыхай. Хоть в президентском люксе! — искренне недоумевал помощник. — Вы же, не обижайся, мёртвые!

— У всех должен быть дом, — отвечал инспектор. — Даже у нас. Понимаешь, привыкли мы так. Хочется что-то своё иметь. Такое... место, где можно было бы почувствовать себя хоть немного живым, хоть в воспоминаниях.

... Вот и маркет. Наконец-то! Серёга купил сразу сигаретный блок, по привычке учитывая любовь начальника к табакокурению, и пошёл домой, досматривать сериал. Но не успел пройти и пары сотен метров, как заметил на обочине дороги здорового, но очень худого и облезлого серого пса, лежащего прямо на асфальте.

— Слышь, псин, уйди с дороги! Тебя машина может задавить! — парень счёл своим долгом предостеречь животное от возможных неприятностей.

Собака повернула к нему голову.

— Да, да, я тебе говорю! Уйди оттуда, дурик!

Неожиданно зверь пошёл прямо на незваного доброхота. Медленно, вяло, но в каждом его движении чувствовалась былая мощь когда-то красивого, ловкого бойца.

Кроме них, на достаточно освещённой улице не было никого, и это напрягало. Инстинктивно помощник нащупал в кармане куртки отобранную у бесов «Осу», правда, с обычными патронами.

— Убрался с проезжей части?! — нарочито громким голосом начал говорить он с псом. — Ну и молодец. Иди по своим делам, мне тебя угостить нечем.

Зверь шёл к нему.

— Вали, я сказал! — «Оса» перекочевала в руку. — Иначе хуже будет!

Пёс не дошёл до Серёги метров десять. Остановился под фонарём, словно давая себя рассмотреть получше. Огромная, лобастая голова с умными глазами, клыки толщиной мало не в палец, в холке не менее метра. И, вдобавок, жуткая худоба, облезлая шерсть, вырванная огромным клоком на боку и открывающая след от рубленного удара. А ещё через зверя проходил свет.

— Призрак! — ахнул Иванов. — Ещё один на мою голову! Нет, ну надо же такому случиться! Жил честно-благородно, ни о чём таком и не помышлял, и тут уже второй призрак за неделю! Сходил, блин, за куревом...

На руке вспыхнула Печать — помощник приготовился к схватке. Однако пёс повёл себя странно. Вместо того, чтобы напасть, или убежать, или раствориться в воздухе он начал медленно, спокойно подходить к Сергею, мотая головой слева направо. Получалось у него не очень, но смысл был понятен: «Нет».

— Ты поговорить хочешь? — осторожно, напрягшись в ожидании нехорошего, поинтересовался парень.

— Гав! — утвердительно, именно утвердительно пролаял призрак, лёг на живот, положил морду на лапы и немигающим взглядом уставился на Иванова.

— Ты хочешь, чтобы я к тебе подошёл?

Никакой реакции.

— Тебе нужна помощь?

Снова ничего.

— Хочешь пойти со мной?

— Гав! — у собаки радостно завилял хвост.

«Говорил мне дед — никогда, внучек, не заговаривай с бродячей собакой, — тоскливо подумал Сергей, — Иначе не отвяжется. Хотя и к месту может прийтись, если зверь хороший».

— Ну и зачем ты мне? И зачем я тебе?

— Гав, — серьёзно, вдумчиво ответил четвероногий.

— Понятное дело... Ты меня понимаешь?

— Гав! — утвердительно.

— Это хорошо, что понимаешь... Давай тогда я в другой сюда приду и мы обсудим твоё желание, — попробовал он отвертеться от такого счастья, как собака-призрак в квартире.

Зверь ничего не ответил, лишь тоскливо-пронзительно взглянул в глаза помощника. Он действительно всё понял. И Серёга, в душе до одури обожавший собак, не выдержал:

— Пошли, завтра покумекаем, куда тебя пристроить!

Развоплотить псину Иванов даже не подумал.

***

— Ты где шлялся?! — домовая встретила ночного путешественника за сигаретами, уперев ручки в бока и грозно шевеля ушками. — Я же переживаю... А это кто?

— Это... Вот... На улице увидел... бродячий... — замямлил он.

— Собачка! — радостно взвизгнула она и сразу полезла к псу. — Какой красивый!

Помощник с сомнением посмотрел на ободранного, неухоженного зверя. Оказалось, что они с кицунэ практически одного роста, псин даже повыше немного был. Но Машу это нисколько не смущало.

— Как тебя зовут? — затараторила она. — И давно ты один? Бедненький... Я тебя накормлю... Хотя ты же призрачный! Зачем тебе еда? — и повернулась к Серёге, делая жалостливые, полные слёз, глаза. — Давай его оставим, пожалуйста!

Иванов животных хоть и любил, но здраво отдавал себе отчёт в том, что собака в квартире — это огромная ответственность. А ответственность он не любил. Но и домовую обижать не хотел, потому мягко попытался донести до неё голос здравого смысла.