Василий Горностаев - Рассвет - твой враг: Ребилд

Притяжение становилось все сильнее, отламывая куски от моего несчастного жилища. Волшебную картину унесло в разрыв, и квартира окончательно превратилась в сарай.

Улетел последний кусок стены. Я увидел напарницу, уже касавшуюся ногами портала. Вика держала ее за руку, а сама держалась, обхватив сваю.

Шершень встал на ноги, потер мохнатой лапой рану на голове. Гад уже практически черно-белый, упадет от одного тычка. Если бы я только мог дотянуться…

Арматурина, за которую уцепился, не выдержала. Одна секунда. Я оказался в нескольких метрах над землей, и врезался в кипящую поверхность разрыва.

Поднял глаза, и увидел Олега, сидящего на дереве.

Что-то большое пронеслось по ноге. Тут же онемел большой палец левой руки. Красный муравей, размером с мелкую собачку, едва не цапнул меня за нос. Я отбросил его в сторону, но у муравья было много друзей, готовых без испуга выйти на любого медведя.

— Ммать! — я вскочил, ловко цепляясь за корявые сучья, тоже забрался наверх. Насекомые не последовали за мной. Они снова присоединились к широкой муравьиной реке, рассекавшей джунгли.

— Кусачие, суки! — ругался Олег. — Ну, хоть далеко от своих не отходят, и то хлеб.

Рубашка у него на груди разорвана, штаны в дырках, будто их постирали чем-то не тем. На плече рана. С виду ничего серьезного, но надо будет хотя бы обработать.

А какого, извините, рожна мы делаем в этом дождевом лесу? Память постепенно возвращалась. Ну да. Разрыв. Меня затянуло вверх. Олега получается тоже.

Судя по тому, что куски мебели и старая лодка дяди Миши тоже присутствовали в тропическом пейзаже, воронка много чего всосала. Катер наполовину утонул в муравьях. Попытка вернуть его обратно казалась весьма сомнительным занятием.

— Артур, че это вообще? — напарник был крайне недоволен.

— Исчерпывающий вопрос. Если бы я еще знал, — сказал я, стряхивая пот и воду со лба. В лесу стояла дикая жара, хуже, чем в парилке. — Помнишь, как мы здесь оказались?

— Смутно, — он потер затылок. — Взлетел, упал. Пока очухивался, эти набежали. Они же прогнали пчел.

— Ясно. А портал?

— Вон там был. — Олег кивнул в направлении маленького оврага. Сейчас в нем не было ничего кроме густой зелени и осколков моей посуды. Значит, разрыв закрылся. Схлопнулся, после того как поднял нас.

Это радует. Было бы очень грустно, если бы эти муравьи попали в реальность. Хрен бы мы их потом вычистили.

Что-то еще. Какая-то мысль ускользала от меня.

— Так! А девки?! — к счастью, обе живы, если верить системе. И даже относительно здоровы. Насколько мне известно, окно партии не работает между планами. Следовательно, Вике тоже не удалось удержаться.

— Я их не видел, — пожал плечами Олег. — Пока вылез, пока тебя нашел. Это самое, что делать-то будем?

— Вот за что тебя ценю. Не устаешь задавать нужные вопросы.

Понятно что. Надо выбираться отсюда. Главное, как? Мы же не можем снова открыть разрыв. Да и выход я знаю только один — через приложение, созданное Тэном. Но приложение — в телефоне. Телефон в кармане плаща.

А плащ пчелы спионерили!

— Зато наверняка заметил, в какую сторону ушли наши полосатые гости, правда? — хотя, такая себе зацепка. Лес густой, тут петлять и петлять. Кстати, выглядит знакомым. Будто я здесь уже когда-то был.

— Туда… вроде, — показал на небольшую тропку, с другой стороны муравьиного потока, — или нет. Особо не обратил внимания. Внизу еще какие-то сопли разлиты, одежду на раз проедают.

Местная дикая природа явно делает большой акцент на слове «дикая».

Сопротивляемость огню увеличена на 3 %. Ошибка инициализации протокола. Сопротивляемость тьме увеличена на 692 % (Отражение+Поглощение).

Сбой системы принудительной эволюции. Проводится внутренняя проверка.

Эта мерзость еще и глючит, хотя сама по себе глюк. Логично, с другой стороны. Она предназначена, чтобы перестроить тело игрока, неспособного вернуться в Паутину. К несчастью для системы, мы сейчас в Паутине. Как бы меня здесь окончательно не заглючило.

Все тело скрутило, судорогой свело руки и ноги. С большим трудом я удержался, чтобы не свалиться прямиком в муравьиный рой. Олег помог сохранить равновесие.

В этот момент, из кармана его куртки выпала книжка и шлепнулась на плоский камень у дерева. Вокруг нее начало растекаться мутное пятно слизи.

— Черт… — выругался напарник. — Эту я еще не дочитал.

Эфемерный ком принял облик морской звезды и пополз прочь. Однако чувствовал он себе скверно. Стонал, испарялся с утроенной силой. Совсем скоро, тварь исчезла.

— Ты еще и жалеешь? Видел? — спросил я. Такое чувство, будто напарник в пол уха слушал про мою драку с его кумиром.

Мы пошли на звук.

В джунглях орала одна весьма райская птица. Грозилась взять того, кто ее сюда доставил, и объединить его простым и нежным способом с немытым кирпичом.

Дело происходило на гигантском пне. Из ствола срубленного дерева, шириной метров так в восемь торчали мелкие ростки, размером с тысячелетний дуб. Настя сидела, прислонившись спиной к ростку и зарывшись лицом в коленки.

— Ты как, в порядке? — я подбежал к девушке, проверил, не пострадала ли она. Если не считать кучи мелких дырок на одежде и оторванного рукава куртки, все было нормально. — Где она?

Осмотрелся в поисках Вики, но не нашел. Настя показала куда-то вверх. Как наблюдательный лидер, я обо всем догадался по реакции Олега, душой, словно вернувшегося в седьмой класс.

Между двумя ветками висела попа и сердито дрыгала ногами. Неведомая гадость проела Вике здоровую дыру на джинсах, заставив светить полосатыми трусами на весь лес.

— Интересный фрукт, — отметил я.

— Киииииим! — раздался яростный вопль с другой стороны дерева. Среди дальнейших ста слов, цензурными были только местоимения. В целом, смысл этой тирады заключался в следующем: «прекрати просто там стоять и вытащи меня из этого дупла, иначе плохо будем всем. А если ты, Олег не уберешь телефон, его потом придется доставать врачу».

— Я не услышал волшебного слова, — сказал я, залезая на дерево. — Веришь или нет, от этого пропадает вся мотивация.

— Мы здесь из-за тебя и твоей безрукой курицы, не забыл?!

— Эй! — вяло возмутилась Настя.

— У куриц так-то рук вообще нет, — очень полезное замечание от Олега.

— Лично я виню пчел, — забравшись чуть выше Вики, я пнул ветку. Дерево оказалось на удивление крепким. Оно загудело, но даже не треснуло.

— Если бы это было так легко, я бы и сама справилась, — ворчала Вика. Чтобы дерево развалилось, понадобилось целых два именных приема. Пленница дернулась, и резко отскочила, как кошка, застрявшая когтем в обивке дивана. Она ловко приземлилась на пень, но штаны трещали по швам.