Василий Горностаев - Рассвет - твой враг: Ребилд

— Есть смысл «Стигме» под меня копать? — спросил дядя Саша и ответил сам себе. — С чего бы? Живем мы мирно, никого не трогаем. Себя никому не позволяем трогать. От сволочей из Хабаровска официально открестились, как и все нормальные поселения на востоке.

— Я не думаю, что ты им очень интересен, — сказал я, осматривая окрестности.

— Но все же. Ладно, допустим, мой пасынок мог стать агентом. Полукровка, предрасположенность есть, прецеденты есть. К тому же, это случилось до встречи с Ириной. Но сынок… — на лице отчима появилась хитрая ухмылочка. — Каковы были шансы, что именно ты станешь первым слугой «Стигмы» превращающимся в генма? Да еще и без всяких связанных с этим трудностей?

— Вот чего-чего, а трудностей просто выше крыши.

— Не смеши меня, парень. Тот, кто может просто так взять и начать творить зло не станет этого бояться. Он будет наслаждаться своей жаждой. А ты, Артур… в тебе нет Жажды. Есть только заменивший ее страх, который пытается исковеркать все хорошее в твоей душе. Это жутко и больно, но ты не монстр, которому нужно очищение бриллиантовым пламенем генма.

— Мы же вроде договорились, без философий.

— Ты хороший человек, Артур. Может даже хороший агент. И ты никогда не станешь сумасшедшим беглецом, но это не главное. Главное в другом. Или ты настолько хитер, чтобы обмануть меня. Или кто-то еще считает, что мы с тобой оба идиоты. В любом случае, нам нужно многое обсудить.

Внутри обычного дачного дома, с белым заборчиком и треугольной крышей скрывался настоящий восточный интерьер. Бумажные фонарики, такие же бумажные скользящие двери и узоры в виде квадратиков.

Мама ждала нас в гостиной.

Она выглядела гораздо моложе, чем когда я видел ее в последний раз. Вполне могла сойти за нашу с Алисой ровесницу. Если не младше. У женщины, сидевшей на красном диване, почти не было ничего общего с моей матерью, кроме каких-то общих черт лица.

Нервная, истеричная домохозяйка с трясущимися руками исчезла, вместе с необходимостью играть эту роль. Разве что истеричность никуда не делась, как я позже заметил.

Я увидел властное, хищное существо с пышными светлыми волосами и периной из семи пушистых хвостов. Большие лисьи уши с кисточками, холодные голубые глаза и два совершенно не вампирских клыка.

Отвези меня домой, волшебная лиса.

Это и есть твое истинное лицо, которое ты скрывала от нас всю жизнь? А отец даже не подозревал… Хотя, кто его знает. Они все отвернулись от меня. Может быть, и на той стороне семьи ожидают какие-нибудь инопланетяне и попаданцы из будущего.

Мама сурово посмотрела на дядю Сашу и спросила. — Зачем? Зачем ты его привел?

По сравнению с ней он выглядел совершенно обычным. Либо, решил до последнего хранить человеческий облик.

— Он сам пришел за советом. Стоит признать, мальчик впутался в достаточно неординарную историю.

— Гони его в шею, — сказала Ирина Петровна, бывшая воспитательница в группе дошкольного обучения, и по совместительству семихвостая лисица.

— Эм, я вообще-то здесь сижу, — я подал голос, напоминая забывшимся генма о своем существовании.

— Помолчи, Артур, — она резко заткнула меня. Ух, ностальгия. Прям как двадцать лет назад. — Ты же понимаешь, они специально прислали именно его. Тот клан давно хочет от тебя избавиться.

— Есть такая буква… — дядя Саша потер лоб. — Но все же, что-то не сходится. Скажи ей.

— Я превращаюсь в генма, мам, — пробормотал я. — Наконец-то мы станем настоящей семьей.

— Он еще издевается, — хмыкнула мама, еще сильнее распушив хвосты. — Это невозможно. А если бы его кто-то обратил, «Стигма» уже бы мокрого места не оставила от обоих.

— А ты принюхайся, — нахмурился отчим. — Это конверсия. От парня за версту несет беглецом, будто он месяц назад вывалился из дыры. Но мы оба знаем, такого не бывает.

— Значит, это они что-то сделали. Специально, чтобы ты заинтересовался.

— Можно спросить, кто такие они? — я снова напомнил о своем присутствии.

— Жаль, я не научила тебя не влезать в чужие важные разговоры, — вздохнула лисица.

— Возможно, это наших рук дело. — произнес дядя Саша.

— Мы перестали общаться, когда мне было девять. Девяносто процентов пробелов в моем воспитании — твоя вина, мам.

Она зашипела, как сердитая кошка.

— Много лет назад, — пояснил отчим. — Я перешел дорогу главе одного из кланов «Стигмы». Довольно мрачная история, пожалуй, подробности сейчас не важны. С тех пор они периодически пытаются отравить нам жизнь, хоть и не могут навредить в открытую. Есть вероятность, что твое состояние — их рук дело.

— Я на самом деле не общался с руководством. Только с наблюдателями, — я старался подбирать слова так, чтобы у него не сработала внутренняя сигнализация. — И в Паутине никого не знаю, разве что одну гильдию. И то лишь потому, что, Михаил Юрьевич с ними дружил.

— Случайно, не Казаков? — удивился дядя Саша. — Пересекался с ним?

— Несколько раз охотились вместе. Он учил меня прокачивать систему, рассказывал всякое. Когда умер, оставил мне дом, — который я не уберег.

— Слышала? — он обратился к маме. — Ты прекрасно знаешь на кого работал старик. Если так, наша догадка может не так уж и верна.

— Глупости! — вскрикнула мама. — Ты всегда… всегда был на его стороне. И сейчас выгораживаешь. Я тебе гарантирую, мальчишку прислали, чтобы он разрушил здесь все, что мы здесь с таким трудом построили.

— Ну конечно, мамочка, — как-то само вырвалось. — Иного обо мне мнения у тебя просто не могло сложиться.

— Это как минимум взаимно. Ты ведь до сих пор называешь нас не иначе как «вампирами» и «кровососами».

— Мам, ты пьешь кровь прямо сейчас.

У нее в руках была изящная фарфоровая кружечка с фирменным бордовым эликсиром.

— Саш, уведи его, я так больше не могу.

Отчим хотел что-то сказать, но резко передумал и сказал другое. — Боюсь, нам не стоит оставлять его без присмотра. Такая конверсия может закончиться чем угодно. Может быть опасно.

— Опасно привечать агента в сообществе, — огрызалась мама. — По головке за такое не погладят никого. Пусть отправляется на все четыре стороны, а если взбесится, о нем есть, кому позаботиться!

— Ты ведь на самом деле так не думаешь, — сказал я. — Тебе не плевать на меня, как бы сильно ты не хотела это продемонстрировать. Иначе бы ты не позвонила.

В тот момент, я ощутил непреодолимое желание подразнить ее. Не знаю, как это объяснить. Все эти годы, я считал, что мать не просто равнодушна ко мне, а что она искренне жалеет о моем существовании. Но теперь, когда я узнал истинную причину такого отношения, и что в глубине души у нее остались какие-то материнские чувства… Пфф, карма существует и наказывает вампира.