Владимир Пекальчук - Собственность государства

Мы доели это необычное, но однозначно замечательное блюдо и принялись за десерт в виде замечательного фруктового желе.

- Как думаете, что с рейтингом у наших прямых трансляций? – спросил Каспар после ужина.

- Завтра спросим у Валлендела, - сказал я и подумал, что если он будет низким, то нам даже не придется устраивать саботаж.

Очередной день начался как обычно, только позвонил Валлендел и сказал, чтобы мы начинали свои тренировки без него: все равно камер и операторов не будет. Зато вечером вероятна пресс-конференция, потому мы должны быть готовы к ней.

Перед обедом нам привезли парадную униформу, которая мало чем отличалась от наших обычных кителей: цвет тот же, только фасон другой и ткань другая. Смотрится, в целом, роскошнее, но сама форма менее удобна и непрактична. Главное различие – в вышитом на нагрудном кармане гербе Дома Керриган и очень мелкой надписью «собственность Дома Керриган».

- А что надо будет делать на пресс-конференции? – спросил у меня Рюиджи.

- Спроси что-нибудь попроще, можно подумать, я хоть раз в таком участвовал. Думаю, Валлендел даст необходимые инструкции.

Сразу после обеда заявился Валлендел и скомандовал взять все наше вооружение и экипировку, но не одевать. Потом нас посадили в микроавтобус и повезли куда-то, как оказалось – в какую-то студию. Там появился и граф Керриган собственной персоной, а мы попали в руки съемочной бригады, которые принялись цеплять на нас микрофоны.

Нашу броню, разгрузки и вооружение мы аккуратно сложили у стены.

- На вопрос «что тут делает ваша экипировка?» ответить сможете? – спросил нас Валлендел.

- Так у нас же круглосуточная боеготовность, случись что, возвращаться на базу слишком долго.

- Совершенно верно.

Тут появилась и госпожа ЛаВей и принялась инструктировать нас, как себя вести, какие ответы давать на самые вероятные вопросы и так далее.

И тут у нее зазвонил телефон.

- Алло? Да… Ладно… Проклятье! – она отключилась и в сердцах бросила: - ну почему эту мразь до сих пор не вышвырнут вон поганой метлой!!!

Лейтенант приподнял бровь:

- Речь про ту, о ком я подумал?

- Да, она самая! Я просто не понимаю, почему у нее не отберут аккредитацию?!

- А ведь не за что. Она знает толк в изящных словесах…

- Ага. И теперь мы влипли, она ведь сюда точно не отдыхать приехала! Валлендел, в общем, выкручивайтесь, как можете, валите на любые директивы, любые секретные постановления – на что угодно, если нет никаких директив – придумайте, но не отвечайте на ее вопросы и не дайте втянуть себя в полемику, иначе она вас просто смешает с говном.

- А о ком вообще речь, сэр, мадам? – спросил я.

Валлендел вздохнул.

- Ирма фон Бунстер. Слыхал про такую?

- Нет, а кто она?

- Рейховская журналистка, аккредитованная в Аркадии. Профессиональная дрянь, еженедельно обливающая нас – то бишь, всю Аркадию – помоями с виртуозностью мастера. У нее в арсенале куча штучек вроде вопроса «Скажите, у вас в управлении уже перестали бить подследственных или еще нет?» и тому подобного. И ладно бы она только у себя в Рейхе этим занималась, но ее газета, «Вельтбеобахтер» - очень авторитетное издание, имеющее свой филиал и у нас. Порой у меня такое впечатление складывается, что она регулярно оказывает интимные услуги кому-то очень высокопоставленному. Даром, что на такую тощую суку и взглянуть страшно, ничем иным я не могу объяснить тот факт, что фон Бунстер никак не вышлют. И вроде Рейх – союзник наш, но ее нападки снискали ей дома огромную популярность. И вот она тут…

Мы расселись вокруг стола, пришел ведущий – довольно импозантный джентльмен средних лет, пошла проверка камер и микрофонов, начали заходить и рассаживаться на местах напротив нас представители прессы. Еще несколько минут ушло на последние приготовления, а затем включилась надпись «в эфире» и пресс-конференция началась.

Вначале шло вступление, когда ведущий ввел телезрителей в курс происходящего, затем граф, периодически ссылаясь на Валлендела, расписал наши планы и перспективы. Потом минут двадцать вопросы задавались непосредственно ему, иногда лейтенанту.

В процессе я довольно быстро выделил из толпы журналистов высокую худощавую блондинку в белом деловом костюме. Разобрать, что написано на ее нагрудном значке, я не смог, но акцент выдал в ней уроженку Рейха. Присмотревшись и прислушавшись, я пришел к выводу, что это и есть Ирма фон Бунстер: хоть в зале присутствует еще пара журналисток с германским акцентом, длинная и худая только она, да и манера задавать вопросы аки наивная несмышленая девочка, как говорится, настораживает.

И вскоре я понял, что не ошибся. Как только общее количество вопрос пошло на спад, «длинная» активизировалась, весь зал как-то даже притих, предчувствуя, что главные, самые сильные, своеобразные и каверзные вопросы сейчас последуют от нее. В каком-то смысле, граф и лейтенант остались с ней лицом к лицу.

Но Ирма фон Бунстер, задав пару вопросов для отвлечения, перешла к атаке в самое уязвимое место:

- А могу я пообщаться напрямую с вашими бойцами, ваша светлость?

- Вы это и делали все время, - немедленно отреагировал Валлендел.

Фон Бунстер улыбнулась.

- Уверена, вы добросовестно заблуждаетесь, лейтенант, а не цинично лжете. Видите ли, я хочу пообщаться именно с бойцами подразделения, к которому вы имеете минимальное отношение. Как-нибудь на досуге попросите ваших бойцов честно ответить, считают ли они вас одним из них. Ответ вас удивит, если вы его не знаете. Так что, - обратилась она к графу, - вы позволите мне задать несколько вопросов бойцам, или они тут сидят просто для вида, не имея права открыть рот?

- Да сколько вашей душе угодно, - беспечно ответил Керриган, причем я даже не расслышал в его голосе ноток обреченности.

Журналистка обратила свой взор на нас.

- Скажите, пожалуйста, что вы чувствовали, когда проводили зачистки? Вначале некроманта, потом одержимого?

- В первый раз мы боялись пропустить обед. Во второй – спешили как можно быстрее закончить и вернуться в наши кроватки до того, как они остынут, - спокойно ответил я.

Зал встретил мою реплику жидкими смешками.

- Хм… Я не это имела в виду. Ваша служба трудна и очень опасна. Вот вы едете на зачистку, готовитесь рисковать жизнями за своих хозяев. Многие из вас пошли в специальное тактическое подразделение от полной безысходности, и большинство умрет молодыми. Что вы, выходец из самого низа, чувствуете, когда едете защищать знать, которая шикует за вашими спинами?

- Простите, я не совсем понял ваш вопрос. А что, по-вашему, я должен чувствовать?

- Ну, возможно, желание все бросить, дезертировать, перебраться в другую страну, где нет рабства и такого вопиющего неравенства, и там спокойно жить? Я, конечно, понимаю, насколько некорректно и наивно задавать этот вопрос в присутствии вашего хозяина, но сомневаюсь, что он позволит нам побеседовать с глазу на глаз.