Владимир Пекальчук - Страж империи

– Почему не мог?

– Потому что не дожил. Он умер в одиннадцатилетнем возрасте. И, опережая твои следующие вопросы, я официально заявляю, что мне уже порядком надоело рассказывать о своем прошлом, о котором не то что рассказывать – вспоминать неприятно.

– Упс… Прости, я не нарочно… Зато теперь мне понятно кое-что о человеке, который пришел с той стороны Зоны… И возникает уже совсем другой вопрос… Когда ты успел стать начальником школы, если всего дней десять-двенадцать, как пришел?

Я зевнул.

– Да уж, хватка у тебя что надо, для службы безопасности самое оно… В общем, школе дня три. Учти, что это государственная тайна.

Арлин хихикнула:

– Ну, еще бы.

На завтрак у нас был салат из тунца, томатов и яиц, к нему мягкие тосты с ломтиками мяса и грибным соусом, причем к тому моменту, как мы приступили к трапезе, снедь еще не успела остыть. Видимо, ресторан где-то неподалеку. Хотя что я удивляюсь – дворянский правительственный квартал же.

После завтрака Арлин любезно подбросила меня до особняка графа Сабурова, помахала мне рукой и повернула в сторону дворца. Глядя ей вслед, я внезапно вспомнил, что не взял у нее телефон. Да, лопухнулся. С другой стороны, она никак не намекнула мне, что горит желанием его дать.

Я спокойно вошел в особняк, прошел к его кабинету и спросил у секретарши, у себя ли министр.

– Да, проходите, вас ждут.

Я постучал, вошел и обнаружил, что все в сборе: министр, Скарлетт и Зарецки.

– Доброго утра дамы и господа.

– Доброго, доброго, садитесь, Александер.

Я уселся в свободное кресло.

– Есть новости?

– Да, есть. Я официально получил зеленый свет и нашел финансы.

– Замечательно. Стало быть, дело за новобранцами?

– В общем и целом, они у нас есть… Скарлетт?

Скарлетт кашлянула и сказала, не глядя ни в какие бумаги:

– На данный момент получено от кандидатов третьего-четвертого уровней тысяча сто сорок три прошения о переводе в училище С.И.О., «четверок» среди них двести два человека. Также есть еще три кандидата пятого уровня, но все трое имеют, насколько я понимаю, заведомо недостаточные физические показатели.

– Короче говоря, к нам попросилась примерно половина сиберийских курсантов, имеющих нужные нам уровни дара, – хмыкнул министр.

– Замечательно, – обрадовался я, – хоть и досадно насчет «пятерок». Что там по возрасту?

– Все – от пятнадцати до восемнадцати лет. Разрешения принимать новобранцев моложе пятнадцати нам не дали.

– Ладно, что по самим кандидатам? Что они из себя представляют?

– Если речь о степени готовности – то большинство из них являются кадетами военных училищ. К слову, сегодня-завтра ожидается еще больший поток желающих, потому что заявление о наборе в спецучилище будет сделано только через час по первому телеканалу.

Я взглянул на министра:

– Ну если так, то чего ждать? Можно начинать отбор. Сколько всего человек предусмотрено финансированием?

– Пятьдесят человек, – ответил граф. – Критерии обсудите с Зарецки. Кое-какую бумажную работенку сделаете со Скарлетт, полагаю, она подходит на роль вашего заместителя.

– Конечно… Как только уволится из министерства обороны.

– Да, это уже решено. Вы будете формально числиться в министерстве чрезвычайных ситуаций.

– Отлично. Еще один момент – «кишкодеры». Так вышло, что я никогда раньше не слыхал о сиберийском аналоге, хотя в общем-то знаком с почти всем, что стреляет, от Урала и до Пиреней.

– У нас похожие образцы не приняты на вооружение. А это важно?

– Еще бы. «Кишкодер» – не просто визитная карточка СТО.

– А без них совсем никак? – спросил Зарецки. – В среднем, на один отряд в Аркадии приходится два-три «Стахльверка», в вашем их было два, в частности. Они настолько необходимы?

Я кивнул:

– Да, необходимы. В моем отряде их было два не потому, что больше не надо, а потому, что даже среди эстэошников мало кто осваивает его на должном уровне. Идеальный боец С.И.О. вооружен именно «кишкодером» и ничем иным, а если мы говорим о будущем идеале – то боец, ведущий борьбу с одержимыми в одиночку, не может обойтись без «кишкодера» тем более. При всех моих талантах, за месяц в зоне… ну, полагаю, было не менее четырех ситуаций, где я гарантированно сложил бы голову, будь у меня не «Стахльверк», а что-либо другое.

– Понятно, но тут есть проблема. У нас ничего подобного нет, а закупить их в Рейхе мы не можем. У нас до сих пор отсутствуют дипотношения, сами понимаете.

– Есть проблема – нужно решение. Либо найти способ через посредника закупить, либо начать производство у себя. Второй вариант мне нравится больше, потому что «Стахльверк М2» – образец хоть и отличный, но в нем слишком многое принесено в жертву снижению себестоимости. Статистически, каждый кишкодер в среднем делает в бою двенадцать с половиной выстрелов, меняя при этом два с четвертью владельца. Он окупается даже за такое число выстрелов, но если мы пытаемся создать СТО нового образца – то и кишкодеры нужны соответствующие, и они при этом окупятся. Все-таки, от них будет зависеть жизнь первоклассного воина, ага?

Министр забарабанил пальцами по столу.

– Думаю, я знаю, кто этим заинтересуется. Но нужны финансы. А финансы выделят вы сами знаете при каких условиях. Придется поначалу закупить партию «Стахльверков», но это я организую.

– Тогда у меня все, – сказал я, – вроде, вопросов больше не осталось. Матфей, давайте найдем где-то свободный закуток и обсудим критерии отбора.

С программой мы мудрить не стали, а просто взяли систему испытаний, по которым проходят отбор кандидаты в элитные спецподразделения.

– Только я не уверен, что это осилят подростки в пятнадцать-восемнадцать лет, – заметил Зарецки, – оно для военных со стажем разработано – отсеивает девять из десяти.

– Ясно, что не осилят полностью. Надо просто заставить их выложиться на полную, а потом взять тех, кто покажет самые лучшие результаты. Сколько времени это может занять?

– С учетом предполагаемого количества кандидатов – несколько дней.

Жизнь показала, что Зарецки с прогнозом ошибся: в течение дня после объявления о наборе поступило еще две с лишним тысячи прошений, так что на тесты пришлось отвести неделю, а инструкторы получили указание ужесточить нормативы.

За это время я успел скатать в ближайший к столице городок, где министр выделил под спецучебку временно законсервированную военную базу, рассчитанную примерно на полк.

Выбор именно этой базы я сразу же одобрил: оказалось, что тут база внутри базы, с внутренним ограждением, периметром из колючей проволоки и прочими средствами удержания непрошеных гостей. В прошлом, во время Херсонесской войны, тут был центр подготовки шпионов, забрасываемых в Содружество, а сейчас база весьма кстати пустовала.