Мария Данилова - Сезон звезд. Академия магии

– Почему? – Разложив ингредиенты, я приготовила ступку.

– Собери травы и смешай все, – раздавал указания Каспар, я повиновалась. – Потому что не мне тебя огорчать.

– Огорчать? – Нахмурилась я. – Давай без этих лирических отступлений.

– Хорошо. Но предупреждаю: я тебя щадил.

– Ага, ясно, переходи к делу.

– Та часть легенды, которую рассказывают всем студентам Академии, конечно же, ванильно-зефирная, чтобы никто не сомневался в этом месте. Но тебе никто и никогда не расскажет, что Грэхом Диллейн был Темным магом, и в тот момент, когда метеоры пролетали над ним, он не сражался за свою жизнь, он продавал ее. Дьяволу. Он желал заключить самую выгодную сделку в жизни любого Темного мага. И он открыл врата. Как раз в тот момент, когда метеоры приблизились к земле.

– Подожди, но это неправда! – Возразила я. – Он не мог быть Темным!

– Ты дыру в Ад видела? – Коротко уточнил Каспар.

– Да, но…

– Без «но», – отрезал Каспар. – Когда метеоры улетели, врата пытались закрыть. Но без необходимой силы никому не удалось этого сделать.

– Они хотят закрыть врата сейчас? – Предположила я.

– Нет, – опроверг мое предположение Каспар. – Это невозможно.

– Почему?

– Потому что тогда, в 1420 году, когда врата в Ад были обнаружены, не сумев их закрыть или уничтожить, их решено было охранять. Ты видела защитные заклятия по краям, – Каспар, видимо, имел в виду те движимые круги из заклинаний, – они сдерживают тех, кто стремится наружу.

– Подожди, но метеоры ведь усиливают магию, портал же можно было закрыть любому сильному магу.

– В том вся и сложность, метеоры усиливают любую магию. В том числе и демонов, что так отчаянно стремятся на Свет. Чтобы закрыть портал, придется снять защиту и неизвестно, что вырвется наружу.

– Кроме тебя?

– Кроме меня.

Мурашки пробежали по телу, я сглотнула.

– Но как же я вытащила тебя?

– Кейн вложил в печать силу и нужные заклинания. Они сработали, и ты сделала все, что было необходимо.

– Но он мне ничего не рассказывал.

– Все дело в вашей связи, Аврора, – объяснил Каспар. – Я знаю брата всю свою жизнь. Я самолично делал из него машину для убийств. Я воспитывал в нем ярость, ненависть ко всему живому. Восемнадцать долгих лет я вкладывал в него беспощадность, искоренял из его очерствевшего сердца жалость.

Каспар сделал небольшую паузу, а потом его голос смягчился.

– Но хватило нескольких минут знакомства с тобой, чтобы оживить его душу, – добавил Каспар, и я выронила ступку. Мое сердце сжалось, душа встрепенулась… – Не останавливайся, должна получиться однородная масса.

Да, верно. Каспар был беспощаден, и он делал таким Кейна. А Кейн… Не верится, мне просто не верится…

Мне так хотелось, чтобы он оказался рядом, заглянуть ему в глаза, увидеть то, о чем говорил Каспар. Я знала это, конечно же, я понимала, что это все не просто случайная череда не связанных между собой совпадений, он не мог каждый раз просто оказываться в нужном месте в нужное время.

Но слышать эти слова от почти что бездушного Каспара… бесценно.

– Теперь смешай жидкости, – продолжал Каспар.

– Что именно я делаю?

– Это зелье сделает тебя восприимчивей и более податливой моим указаниям, – объяснил Каспар. – Я смогу скорректировать все твои действия и создать ряд нужных заклинаний.

Я слегка поежилась.

– То есть ты сможешь мной управлять?

Каспар понял. Он был слишком умным, чтобы сомневаться, будто он просто решил обдумать мои слова.

– Ты хочешь услышать, что я не причиню тебе зла? – Спросил он. Да, было бы не плохо. – Ты не знаешь меня, Аврора. Что бы я тебе не сказал, ты не доверишься мне до конца. И это правильно.

– Но?

– Никаких «но».

– Почему? – Я отложила ступку. – Почему ты не убеждаешь меня?

– Потому что я все еще не верю в эту затею, – объяснил Каспар. – Потому что я слишком привык к клетке Ада.

Мурашки пробежали по всему моему телу, я проглотила ком в горле и вздохнула. Потом вернулась к жидким зельям и смешала их вместе. Пока все бурлило и готовилось, а мне надо было добавить еще парочку щепоток тех порошков, которые я принесла, Каспар не нарушал тишину. Но я не хотела, чтобы его последние слова повисли в воздухе тяжелым бременем.

– Ты сказал, врата охраняли, – напомнила я. – Кто?

Я хотела выдвинуть предположение, но тот монстр, которого я видела в своих видениях, когда уже пыталась дойти до конца того злополучного коридора, был даже по магическим меркам не реальным.

– Первое, что соорудили здесь, был форт, – все еще холодно отвечал мне Каспар. Я была рада такому тону его голоса, ведь боялась, что обидела или разозлила его. – Его охраняли хорошо, но потом Совет принял решение стереть воспоминания об этом месте и обнести его такой защитой, чтобы никто не смог сюда пробраться. Если бы это сделали просто так, это естественно привлекло бы тонны ненужного внимания. Поэтому было принято решение основать Академию. Кому интересны студенты?

– Кхм-кхм, – прокашлялась я.

– Теперь собери зелье.

– Я не о том, – покачала головой я. Для кого? Видит ли он меня? – Вообще-то тебе сейчас я интересна.

– Да не особо.

– Что?! – Я нахмурилась. – А разве я тебе не помогаю?

– Технически это твое желание.

– Какой ты милый, – хмыкнула я.

– Я не Принцем рос, уж извини.

– Принято, – улыбнулась я. – Зелье готово.

Я закупорила пробирку и поднялась на ноги, снова подходя к зеркалу. Каспар был все еще там, за моим левым плечом.

– Оно будет действовать недолго, – сообщил Каспар.

– А как же метеоры?

– Если бы ты собрала ингредиенты сейчас, тогда бы оно действовало дольше, – объяснил Каспар. – А так – только пять минут.

Я взглянула на часы – половина третьего ночи. Слишком поздно или слишком рано.

– Ладно, – я подняла руку с пузырьком, но Каспар меня остановил.

– Прежде, чем ты что-либо сделаешь, ты должна кое-что узнать, – судя по тону его голоса, он явно не собирался признаться мне в любви к шоколаду.

Я напряглась.

– Ты уверен? – Во мне говорил страх.

– Я все еще не хочу тебя заставлять.

– Почему? – Снова спрашивала я, заглядывая в его зеленые глаза. – Ты ведь хочешь спасти Кейна.

– Но я не хочу перейти черту.

– Какую черту?

– Ты должна знать, – ушел он от ответа.

– Каспар, – впервые назвала его по имени я, а он вздрогнул, как будто я пронзила его электрическим разрядом. – Пожалуйста.

– О чем ты просишь меня?

– Я не хочу знать.

– Но ты должна.

– И тогда я передумаю?

– Тогда ты будешь знать правду.

Я сделала глубокий вздох. Каким-то шестым чувством я уже догадывалась о том, что он хочет мне показать. Но я не хотела это принимать.

Он поднял ладонь так, чтобы я ее видела.