Ольга Миклашевская - Змеи. Гнев божий [litres]

Впервые в жизни Каракатица была по-настоящему счастлива. Но тогда, когда, казалось бы, счастью ее уже не было предела, Морской Царь объявил, что берет ее на битву вместе с богатырями. Вот тут-то начался переполох! Какие-то сестрицы попадали в обморок от зависти, более сердобольные – от страха. Богатыри же, заслышав новость, очень обрадовались, ибо уже много столетий не видели живой женщины. Конечно, при виде Морской Девы все тут же сразу в нее влюбились. Особенно мила она стала двадцать первому богатырю, только вот отец строго наказал им думать только о войне, и оба не смели ослушаться Морского Царя.

Поначалу Морская Дева ловила на себе украдкой брошенные взгляды да едва виднеющиеся сквозь густую бороду теплые улыбки. И ей было того достаточно. Жизнь внезапно приобрела цвета, и Морская Дева больше не завидовала более известным сестрицам. Вот и к ней солнышко повернулось своим желтым бочком.

Шли годы, и бои обезобразили лик Морской Девы, а ядовитые стрелы, пущенные врагами в ее ноги, заставили их распухнуть до такой степени, что стало тяжело передвигаться. Богатыри перестали обращать на воительницу внимание, и даже ее самый горячий поклонник, двадцать первый богатырь, предпочел делать вид, что ее больше не существует.

Тучи сгустились еще сильнее, когда у отца появилась новая любимица: сестрица-лебедь, которую, пока та не вышла замуж, он холил и лелеял, словно самый редкий в мире цветок. Временами Морская Дева ловила себя на мысли, что готова на что угодно – а убийство для нее теперь не было чем-то противоестественным, – лишь бы вновь обратить на себя отцовское внимание. Теперь ей мало было отличаться от сестриц – она хотела свою историю. А что могло сделать ее более знаменитой, чем убийство всех своих сестер?

Как-то ночью она встала и взяла из кухни самый острый нож, которым разделывают бычков да фазанов, и одну за другой перерезала спящим в зале сестрам глотки. Те спали настолько крепко, что не издали ни звука. Когда настал черед самой младшей сестры, Морская Дева заколебалась и оружие дрогнуло в ее руке. Этого мгновения было достаточно, чтобы Чернава открыла глаза и успела оглядеться на содеянное Морской Девой.

– Что же ты такое натворила, сестрица? – прошептала Чернава, и ее слова каким-то образом тронули каменное сердце Морской Девы.

Она села на холодный пол и расплакалась. Слезы ее были соленые, как океан, в котором она родилась.

– Но ничего-ничего, – утешала ее младшая сестрица. – Будет тебе. Это дело поправимое. Нам всего-то нужно успеть отыскать Хроноса, пока не взошло солнце, и уговорить его вернуть нас в прошлый вечер.

На том и порешили. Под пологом ночи Морская Дева с Чернавой покинули дворец и отправились через реки и моря на поиски Хроноса. Мало кто когда-либо отваживался спуститься в Тартар – бездну, находившуюся еще ниже темного царства Аида. Но Морская Дева не побоялась столкнуться с охранявшими пропасть сторукими чудовищами, ведь она прежде одолевала и не таких монстров.

Хронос был не рад их видеть. Ослепший за долгие годы, проведенные в кромешной темноте, он услышал приближение девушек и раздраженно сказал:

– Оставьте меня в покое.

Но сестры заверили его, что им нужна от него совсем небольшая услуга – и они тут же исчезнут туда, откуда явились. Хронос ничего не пообещал, но согласился выслушать.

– Мою сестру обуяла зависть, – поведала Чернава, – и она по неосторожности зарезала всех наших незамужних сестер. Теперь она об этом сожалеет, но повернуть время вспять можешь только ты, Великий Отец.

Чернава назвала Хроноса Великим Отцом, потому что именно он создал воду – родную им стихию.

– А мне какой с этого прок? – заупрямился Хронос. – Если ко мне выстроится очередь из желающих исправить свои поступки, я вас за это благодарить не буду. Разве что…

И даже во тьме чувствовалось, что древний бог расплылся в предвкушающей улыбке.

– Что? – насторожилась Чернава.

– Я скажу об этом только ей, – ответил Хронос, подразумевая вторую сестру, – на ушко.

Выбора не было, пришлось подчиниться. Морская Дева с трудом взобралась на плечо Хроносу, едва перебирая своими распухшими ногами. Хронос неспешно повернул голову к гостье, обдав ее на удивление свежим дыханием, и зашептал прямо ей в ухо:

– Окажи старику услугу: повесели его чуток. Я верну тебя в прошлое, но только если ты поклянешься мне взамен убить свою красавицу-сестру. И учти, я узнаю, если ты нарушила обещание! А, и передай остальным, что больше никому никогда я помогать не стану. Не хочу, чтобы эти избалованные временем детки то и дело нарушали мой покой.

Каракатица до сих пор спрашивает себя, как так получилось, что Хронос согласился помочь ей – ей, даже не какой-нибудь богине. И во-вторых, как так получилось, что она согласилась на его требование.

Когда они наконец поднялись обратно на поверхность, Чернава спросила:

– О чем же он тебя попросил?

– Да так, – улыбнулась Морская Дева только одной стороной своего лица, – сущий пустяк.

Ничего не подозревая, Чернава взяла Морскую Деву за руку, и у той внутри все перевернулось от отвращения к себе. Вот, значит, как все работает: прекрасные снаружи прекрасны и внутри, а жизнь превратила ее не только в урода внешне, но еще и обезобразила душу.

Хронос сдержал свое слово, и, вернувшись во дворец, сестры обнаружили, что все живы. Это была радость, доступная лишь им двоим, и весь вечер они держались друг друга, удивляя других Морских Дев своей неожиданной близостью.

Но вот снова настала ночь, и все, ничего не подозревая, легли спать. Не то чтобы дочерям Морского Царя так сильно необходимо отдыхать, но чайки им как-то нашептали, что человеческий сон способствует внешней красоте, вот все и купились на сомнительное заверение.

Как и прошлой ночью, все быстро заснули – одна только Морская Дева лежала на спине и смотрела в расписанный речным пейзажем потолок. Вот из-за осоки выглядывает всклокоченный водяной, а вот виднеется хвост берегини, отчаянно выискивающей, чьим бы сердцем полакомиться на ужин. Вода изображена так естественно, что кажется, еще чуть-чуть – и окажешься в Подводном царстве.

Морская Дева решила, что на этот раз ей не нужен нож. Она справится и руками. Если сказать точнее, ногтями. Они у нее достаточно острые и твердые, чтобы перерезать горло получше любого ножа. Удивительно, как она раньше до этого не додумалась.

Сквозь разноцветные витражи в зал проникал тусклый лунный свет и озарял лики спящих девиц. Но Морская Дева не могла оторвать взгляда только от одной, которую ей предстояло убить.

В первый раз кто-то отнесся к ней по-доброму, и вот ей нужно собственными руками от нее избавиться. Вот уж и правда Хронос знает толк в развлечениях.