Александр Гулий - Фамильяры Смерти [СИ]

— Департамент внутренних расследований города. Оперативный агент тридцать два ноль пять Елисеев Егор Валерьевич, — он достал из кармана ксиву и протянул охраннику так, чтобы беглянке тоже было видно. Несмотря ни на что она поступила на редкость логично. Раз уж заметила слежку, то что еще остается нормальной девушке, кроме как найти ближайший пункт охраны в общественном месте? Непонятно только, какого черта такая тихая и общественно сознательная девчонка разнюхивает то, чего разнюхивать не стоит.

— Не знаю, что происходит, но вы напугали эту девушку, она подумала, что вы шпионите за ней, — сказал охранник, возвращая ему документы.

— Я действительно за ней следил, но это касается дела, вопрос безопасности этой особы, я бы даже сказал.

— Слышали, леди? Вам не о чем беспокоиться, это сотрудник Департамента.

— Слышала, — кивнула она, переминаясь с ноги на ногу, — но вы уверены, что его документы подлинные?

— Вот же дотошная девчонка, — пробормотал Егор и, приложив руку к встроенному в специальный наушник микрофону, произнес: — перешлите на ее телефон необходимую для подтверждения моего статуса информацию.

Спустя секунду она, не отрывая от него взгляд, достала из карманов джинсов древний черно-белый телефон и с легким удивлением произнесла:

— Вы мне прислали пустое сообщение?

— Что? — изумился оперативник. — Кто в наше время пользуется черно-белыми телефонами?

— Полагаю, я. Но специфическая кодировка номера все же подтверждает вашу принадлежность к Департаменту. Я ведь правильно понимаю, это тот самый номер, с которого дозваниваются преступникам на выключенные телефоны, и который за все время существования Департамента ни разу не удалось взломать или подделать?

— Да, это он.

— В таком случае, мне хотелось бы знать, что произошло, я нарушила какой-то закон?

— Нет, девушка, вы ничего не нарушали, однако я настоятельно прошу вас проследовать со мной в главное отделение Департамента.

— На каких основаниях? — спросила она и от ее абсолютно ничего не выражающего взгляда разноцветных глаз у Егора заныли зубы. Слишком подозрительных для нынешнего спокойного времени людей он не любил, сразу складывалось впечатление, что им есть что скрывать. Хотя в некотором роде так оно и было.

— Неожиданно ваше имя и имя еще одного человека всплыло в ходе расследования, подробности которого я не имею права разглашать. За вами в целях сбора дополнительных сведений и для вашей же безопасности была установлена слежка, но так как я был раскрыт, мое руководство приняло решение прояснить ситуацию. Поэтому я прошу вас пройти со мной для дачи показаний, после этого вас отпустят заниматься своими делами.

— Что ж, в таком случае пойдемте, дадим показания. Но для начала мне нужно позвонить, если не возражаете.

— Это еще зачем?

— Если я все правильно поняла, то этим звонком я вам только работы убавлю и процесс ускорю. Вам же не охота гоняться по половине города за моим другом?

— Ладно уж, звони, — обреченно махнул рукой мужчина, понимая, что секретность их операции только что была беспощадно уничтожена чересчур смекалистой девчонкой, быстро сложившей, что к чему.

Она набрала нужный номер, прошло несколько гудков, а затем в трубке раздался голос:

— Где тебя носит, Гелла?

— Сейчас к тебе в двери позвонят представители Департамента и попросят поехать с ними, не отказывайся, встретимся уже там.

— Живыми мы оттуда уйдем? — насмешливо поинтересовался Данил, оставив расспросы на потом.

— Я очень на это надеюсь, — ответила Гелла и положила трубку.

Через пятнадцать минут к главному отделению Департамента подъехали две машины. Выйдя Данил, быстро подошел к своей подруге и поинтересовался:

— Все нормально?

— А у самого-то? — насмешливо ответила девушка. — Я в порядке, не переживай.

— Что мы здесь делаем?

— Даем показания, — сказала Гелла, поднимаясь по ступенькам к входу.

Их провели через половину здания к допросным и уже собирались развести по разным комнатам, но она не дала этого сделать.

— Раз это не допрос с пристрастием, мы были бы признательны, если вы позволите остаться нам вместе.

Егор, недовольно поморщился, но кивнул двум провожатым и молодых людей пригласили в комнату для допросов. Откажись он, и принятая дружелюбная стратегия могла пойти коту под хвост, а этого допускать было никак нельзя. Сам оперативник зашел в соседнюю дверь, чтобы следить за ходом допроса, который Виталий Петрович, его непосредственный начальник, решил провести лично. Ждать его появления пришлось минут пять, это должно было немного потомить их гостей. Затем мужчина стремительно вошел в допросную и коротко представился:

— Меня зовут Виталий Петрович, вы здесь по моей просьбе.

— Здравствуйте, Виталий Петрович, — стройным хором ответили молодые люди, будто тренировали это приветствие всю дорогу до Департамента.

— Полагаю, вы догадались, по какой именно причине вы здесь находитесь?

— Полагаем, да, — ответила Гелла, — но уточнить все же хотелось бы.

— Фамилия Лисецкий вам о чем-нибудь говорит? — спросил мужчина, наблюдая за их реакцией. Они были напряжены, и собраны, но страха не ощущалось. А девушка так и вовсе периодически впивалась взглядом в свое отражение в зеркале допросной, будто видела его впервые в жизни. Дождавшись согласного кивка, он продолжил: — Что ж, в таком случае, вам, я думаю, известны также слухи об этом человеке и его репутация.

— Один из последних наркобаронов, которого вот уже какой год не могут посадить из-за недостатка прямых улик, — ответил Данил. — Некоторые считают его позором Департамента.

— Вы правы, юноша. Мы пытаемся привести Лисецкого к ответственности уже семь лет, однако безуспешно. Он не оставляет следов и все свои операции осуществляет через подставных лиц. Несколько месяцев назад он запустил на рынок новый вид наркотиков, от которого люди сходят с ума. Криминогенный фактор рвется к предельным отметкам, несмотря на все старания снизить уровень преступности. И вот мне интересно, зачем двум молодым людям понадобилось так тщательно разнюхивать подробности личной жизни этого вне всяких сомнений опасного человека и его дочери.

— Этот человек предположительно виновен в несчастье, случившемся с одним моим знакомым, — сказала девушка, вперив в мужчину холодный взгляд. Конечно, таким бывалым служителя закона было не пронять, но он не смог не отметить странность этого взгляда, некоторую нечеловечность даже.

— Можно поподробнее? — учтиво спросил он, придерживаясь выбранной тактики и стараясь вести себя максимально вежливо и внимательно, дабы ребята почувствовали, что их воспринимают, как равных и стали более открыто говорить.