Виктор Угаров - Дикий артефакт [litres]

Аптекарь и его подручный переглянулись.

– Через полчаса доложит начальству, – уверенно заявил слуга. – О том, что в городе появился еще один слабый Темный. Пора идти.

Вокруг Вышеградской крепости было множество пивоваренных заведений, но молодой аптекарь точно знал, в котором из них располагается Дневной Дозор. Медлить не стоило, местный глава Дозора, оборотень-вервольф, отличался крутым нравом.

И они отправились на встречу.

Впереди шел подросший мальчик-изгой Леви. Незаконнорожденный сын еврея и портовой шлюхи, а ныне – владелец магазина со скромной вывеской «Apotheca. Levi Daven», взявший фамилию своего учителя.

Талантливый юноша, преуспевающий в науках и уже известный в солидных кругах врачевателей и алхимиков с улицы Златой как знаток лекарственных снадобий и экзотических ядов.

А за ним спешил невзрачный Давен, в отличие от ученика не имевший ни имени, ни заслуг. Бывший красавец-эллин, не многим известный как Черный торговец жизнью и смертью. И совсем никому не известный под именем Морского Змея, истинный облик которого знали только его собратья-хтоники.

Выбравшись из центра Пражского Града, они добрались до подножия холма, вершину которого венчала окруженная стеной крепость. Поплутав немного среди многочисленных строений, они вышли к добротному двухэтажному зданию, окруженному небольшим парком. Над парадной, украшенной резьбой дубовой дверью красовался герб одной из самых известных в Чехии дворянских фамилий.

У входа никого не было, он предназначался для важных гостей. Вся деловая жизнь проходила на заднем дворе, куда постоянно подъезжали и уезжали конные повозки с тюками и бочками. На углу пустынного фасада, в тени, маячила фигура худощавого мастерового, который подходил к ним на площади.

Фигура махнула им рукой и исчезла.

Лекарь и слуга, не сговариваясь, подошли к тому же углу и, повернувшись спиной к солнцу, через свои тени вошли в Сумрак. В мире стертых красок они увидели, что в поблекшей и сильно постаревшей стене появился проем, лишенный двери. Стала видна лестница, ступени которой густо поросли синим мхом.

«Лентяи, – подумал Леви. – Для того чтобы заморозить эту пакость и очистить от нее лестницу, требуется совсем мало Силы». Ему, с детства приученному к тяжелому труду, такое отношение к порядку в доме было противным и непонятным.

Но он здесь не хозяин, и Леви, брезгливо переступая через заросли мха, стал подниматься вслед за тощим дозорным.

– Подождите здесь, – сказал сопровождающий, когда они вышли из Сумрака на втором этаже. Они оказались в маленьком коридорчике возле единственной двери. – У хозяина важный гость, я доложу о вас.

Он приотворил дверь:

– Герр Шульц… – Но его прервали, и изнутри раздался громкий голос.

– Я знаю, кто пришел, Ганс, пусть заходят!

К удивлению аптекаря, кабинет главы Дневного Дозора, в отличие от лестницы в Сумраке, был опрятен и чист. Больше всего он напоминал большую приемную залу в каком-нибудь городском учреждении. Вдоль аккуратно побеленных стен были расставлены массивные скамьи для посетителей. В углах комнаты возле маленьких бюро старательно скрипели перьями два колдуна низкого ранга, а сам хозяин разместился за рабочим столом у дальней стены.

Крупные габариты оборотня дополняли живот и красные щеки любителя пива.

Змей в обличье Давена с интересом огляделся и вздрогнул, когда наткнулся на пронзительный взгляд черных глаз женщины, сидевшей в гостевом кресле. Наряд посетительницы, одетой по последней венской моде, его не обманул.

Цыганка Лала! Ведьма, которую он заприметил, когда отсиживался в развалинах во время Великой битвы. Узнает или нет? Вроде бы не должна, у него сейчас совсем другая внешность. Но его-то аура осталась неизменной, как у тогдашнего Черного торговца, так и теперь, в облике скромного слуги Давена.

Опытная ведьма даже в разгар сражения могла заприметить отблески ауры Иного в недалеких от нее остатках каменной стены – и запомнить. Непроизвольно, но запечатлеть в памяти! Змей стал лихорадочно творить заклинание для отвода мыслей. Положение спас глава Дозора тем, что отвлек внимание важной гостьи.

– Как я посмотрю, у меня сегодня в гостях знатные Иные! Угощу-ка я вас одной диковинкой. – Вервольф довольно потер руки и рыкнул: – Гертруда!

Из боковой двери появилась юная блондинка в скромном одеянии немецкой служанки. Она обвела гостей медленным взглядом крупных васильковых глаз и, тряхнув пышной гривой волос, улыбнулась. По телу всех присутствующих тут же прошла теплая волна, и появилось желание познакомиться с красоткой поближе. «Зов вампира», – сообразили гости, и стали смущенно переглядываться.

– Прекрати свои фокусы, девочка! – с притворным недовольством произнес Шульц. – Лучше приготовь-ка нам кофе. По турецкому рецепту, как я тебя учил. И сладости не забудь.

– Кофе? – удивился Леви.

Он стряхнул с себя остатки наваждения от колдовского зова и поинтересовался:

– Но зачем нам лекарство, герр Шульц? Насколько я знаю, оно слабое, от легких недугов. К тому же, судя по слухам, довольно горькое.

Видя удивление посетителей, вервольф самодовольно улыбнулся:

– Уверяю вас, господа, в отличие от ваших снадобий это зелье в недалеком будущем покорит всю Европу. Надолго, а возможно, и навсегда!

Белокурый ангел, мечта любого юного германца, сделала книксен и, стрельнув глазами в посетителей, исчезла за дверью.

– Не знала, что вы берете на службу вампиров, – проворчала цыганка. – У них же неодолимая тяга к крови, как вы держите девчонку в узде?

– Подкармливаем помаленьку. – Шульц пожал плечами. – Нехватка Иных для Дозоров, вы же знаете. Вас долго не было в наших краях, уважаемая Лала, грядут перемены. Сейчас Инквизиция разрабатывает правила поведения для вампиров. За примерный образ жизни будем выдавать им разрешения на охоту.

– Индульгенции для кровососов? – усмехнулась цыганка.

– Лучше так, чем паника среди людей, – отрезал дозорный. – После волны казней еретиков от вампиров осталась сущая малость. Ведь их зачастую убивали просто так, по подозрению в колдовстве. Народ в провинциях простой, почуют неладное – и арбалетный болт в спину. Или деревянный кол. Пусть потом церковники разбираются! Некоторые вампиры не выдерживали, срывались и выходили на открытую охоту. Представляете результат? От переизбытка Силы у них мутился разум. Они начинали убивать не ради пищи, а для удовольствия, оставляя за собой сотни трупов. Чтобы развоплотить такого спятившего упыря, нам приходилось устраивать облавы с участием сразу обоих Дозоров. Эту девицу, – он кивнул на дверь, где исчезла белокурая Гертруда, – мы поймали, когда она вырезала целую деревню и уже научилась превращаться в летучую мышь.