Мария Демидова - Катализатор

— С помощью этого? — Дюк с сомнением кивнул на доставленные предметы. Высокопарная речь не произвела должного впечатления.

— В том числе, — кивнула женщина и поправила изящные очки в серебристой оправе. — Мы долго обдумывали план действий, ждали удобного момента, но медлить больше нельзя.

Дюк закончил считать и убрал деньги за пазуху.

— Продолжайте.

Её планы на первый взгляд казались безумием, однако, если вдуматься, вполне поддавались осуществлению. И, пожалуй, действительно могли многое изменить. Дюк был далёк от грёз о всеобщем равенстве и не верил в мир во всём мире. Человеколюбивые мотивы «Миссис N» его не трогали. Но он разбирался в людях. И представлял себе, что начнётся, когда по воле этой целеустремлённой идеалистки жизнь резко изменится. Наступит паника. Существующая власть обрушится. И тот, кто окажется в нужном месте в нужное время и сможет воспользоваться ситуацией, станет новой властью. За такой куш стоило побороться. Даже если для этого нужно было войти в какое-то братство и заполучить на предплечье странный символ, выписанный свежеукраденными чернилами.

— Это часть ритуала, — пояснила женщина.

Ну что ж, ритуал так ритуал. Пока ему с этим ритуалом по пути.

Последний в этом учебном году семинар был назначен на начало июня, и Крис ловил себя на том, что жалеет о грядущих каникулах. Атмосфера занятий Грэя здорово подстёгивала воображение, помогая отыскивать новые пути для исследований и экспериментов. Сожаления обострились после знакомства с Беатрикс. Всё-таки вспомнив, где видел её раньше, он оправдал свою прежнюю забывчивость неожиданностью появления на физическом факультете главного хранителя музейной библиотеки.

После второй встречи они перешли на «ты» и уже вовсю обсуждали малоизученные свойства поля и перспективы его безопасной изоляции. Как ни странно было встретить единомышленника среди искусствоведов, факт оставался фактом. Беатрикс не только живо интересовалась научными изысканиями годящегося ей в сыновья студента, но порой благодаря свежему взгляду на вопрос наталкивала Криса на идеи, которые самому ему вряд ли пришли бы в голову. А последний разговор показал, что музейщица была ещё и ценным источником информации.

По сложившейся за несколько встреч традиции после семинара они сидели в «Тихой гавани». Крис говорил. Беатрикс слушала.

— Теоретически, если с детства подвергать человека воздействию поглотителей энергии, совсем слабому, конечно, то это станет чем-то вроде прививки. Это как с ядами — можно выработать иммунитет…

— И ты пробовал?

— Ну… Несистемные опыты не в счёт, — уклончиво ответил Крис. — Нужно большое исследование, в медицинских условиях, с репрезентативным количеством подопытных, ну, то есть пациентов… А на это нужна куча разрешений, гранты и много чего ещё. Иначе результатов не добиться.

Крис замолчал, заметив, что Беатрикс отвлеклась от разговора и, нахмурившись, смотрит в окно. Обернувшись, студент увидел на стене дома напротив явно только что нарисованную жёлтой краской окружность с двумя разрывами. По переулку торопливо удалялся человек в мешковатой кофте с капюшоном. Крис был уверен, что за пазухой он прячет баллончик с краской.

— Вот ведь шпана… — пробормотала Беатрикс. — Ведь суть же не в этом…

— Ты о чём? Знаешь, что это за символ?

Женщина огорчённо вздохнула.

— Когда-то очень давно, ещё в довоенные времена, было такое научное общество, они называли себя Объединением равных и занимались примерно тем же, чем ты сейчас. Исследовали поле, пытались найти способ избавить людей от энергозависимости. А теперь всё это извратили. Обод используют как символ борьбы с магами. Смотреть больно…

— Обод? — заинтересовался Крис, ещё раз оборачиваясь и разглядывая метку, которая уже начала терять чёткую форму и обрастать потёками краски. — Почему обод?

— А ты разве не знаешь? — Беатрикс явно была удивлена. — Мне казалось, ты всё знаешь об артефактах, изолирующих поле…

— Я даже не знаю, что они существуют! — глаза Криса загорелись. — То есть я тут распинаюсь о том, как ослабить связь с полем, а где-то уже существует штука, способная его изолировать? И ты об этом знаешь, но молчишь, как заговорщик на допросе!

— Не горячись, — улыбнулась Беатрикс. — Точно не известно, может ли Обод изолировать поле. Хотя говорят, что так. Но эксперименты если и проводились, то, опять же, до Эпохи войн, так что никаких документов не сохранилось. Извини, я была уверена, что ты знаешь. Ты же в музее постоянно бываешь и с нашим оружейником, вроде, дружен.

— И что с того?

— Ну он же теперь заведует всеми музейными фондами. Все редкие, опасные и секретные артефакты у него наперечёт. Неужели не показывал?

С чего вдруг Эш должен показывать ему секретный (если он действительно секретный) артефакт, Крис не понимал. Но от самой мысли, что в недрах музея, быть может, хранится ответ на вопросы, мучившие его несколько лет, захватывало дух.

— Не показывал.

«Но я обязательно должен это увидеть…»

Гай зашёл к Рэду после работы, когда музей уже закрылся и все сотрудники разошлись по домам. Все нормальные сотрудники, усмехался про себя оборотень. Фанатичные трудоголики не в счёт.

— Извини, задержался. Тяжёлая смена.

— Что-то серьёзное?

— Да не то чтобы… — Гай неопределённо махнул рукой. — В основном мелочёвка всякая. Просто много. Люди совсем озверели. И лучше бы буквально, — добавил он, заметив ироничную усмешку оборотня. — Ты мне что-то хотел показать?

Рэд извлёк из ящика стола оставленную Магдаленой распечатку.

— Хочу понять, что за ерунда заполонила город. Вы же наверняка в курсе.

Гай лишь мельком взглянул на снимок. Узнать символ было несложно — за последний месяц он уже порядком надоел. Хулиганов, малюющих его на стенах, лейтенант и его коллеги отлавливали почти каждый день. Правда, ясности это не добавляло — большинство вандалов, рисовавших знак, просто поддались стадному чувству.

— Модный символ, — поделился своим взглядом на ситуацию Гай. — Толпы подростков прикидываются последователями древней секты, которая пыталась не то людей сделать равными магам, не то магов от влияния поля защитить. Они смастерили какой-то артефакт, назвали его Ободом и утверждали, что с его помощью можно привести всех к равенству…

Тут Рэд наконец-то вспомнил, где видел предмет, похожий на разломленное кольцо. Обод, значит… Кажется, расспрашивать о странных знаках нужно было не столько Гая, сколько Эша.

— Я так понимаю, у них ничего не получилось? — уточнил оборотень, но ответить ему лейтенант не успел: в дверь музея решительно постучали. — Ну написано же: «Закрыто»… — пробурчал охранник, выходя в фойе.