Мария Демидова - Катализатор

— А дома тебе не спится?

— Нет, — заявила Джин, зевая. — И тебе тоже нужен отдых. Ты ещё не забыл, что это такое?

— Почти забыл, — нехотя признал Эш. — Но чем быстрее я закончу, тем раньше смогу нормально отдохнуть. — Он встал и помог заботливой колдунье подняться на ноги. — Пойдём домой. И обещай больше не спать на лестнице, хорошо? Если уж на то пошло, у меня не настолько маленький кабинет, чтобы тебе не нашлось в нём места.

Весь день Элис что-то мучило. И дело было даже не в том, что практикантка, вопреки обыкновению, не зашла к Эшу утром, чтобы предложить помощь. В самом поведении девушки сквозило отчётливое беспокойство. Элис прятала глаза, яростнее обычного теребила косу и суетливо перемещалась по залам, находя десятки мелких дел и (случайно, конечно, случайно!) всё время оказываясь как можно дальше от северной башни. Если бы Эш не заметил Элис в холле, он порадовался бы, что девушка впервые за несколько недель решила нормально выспаться и вовсе не пришла в музей. Но студентка выглядела такой несчастной и потерянной, что о радости пришлось забыть.

Он поймал её в коридоре библиотеки. Практикантка, торопливо выходившая из читального зала со стопкой книг в руках, почти налетела на неожиданно появившегося перед ней заместителя директора. И, машинально подняв глаза, встретилась с его пытливым взглядом.

— Надо поговорить? — спросил Эш, не давая Элис времени отступить.

Она обречённо кивнула.

— Тогда отнеси книги туда, куда собиралась, и приходи ко мне. Только, пожалуйста, не отвлекайся на другие дела. Я буду ждать.

Ждать пришлось недолго. Вернув книги на положенные места, Элис осторожно постучалась в кабинет первого зама. Даже сейчас, несмотря на предстоящий разговор, это место казалось ей самым уютным в музее. Впрочем, кабинет Эша производил такое впечатление практически на всех, кто в нём бывал. Даже несмотря на воцарившийся здесь в последнее время беспорядок, помещение казалось надёжной крепостью, где можно укрыться от любой бури. И развешанные по стенам кортики, стилеты и кинжалы выглядели всего лишь мирным украшением, безопасной деталью интерьера.

— Что случилось? — спросил Эш, кивком указывая Элис на стул.

Девушка села и, не решаясь поднять на наставника глаза, выдавила:

— Я… ухожу из музея… — и, быстро взглянув на Эша, торопливо добавила: — Не потому, что хочу, но… — она запнулась. — Просто…

— Если ты опустишь голову ещё ниже, то ударишься лбом о стол, — предупредил оружейник. Ирония замечания расеялась в мягкости тона.

Элис подняла голову.

— Родители считают, что мне не стоит здесь работать… и практику проходить тоже, — объяснила она подрагивающим от подступающих к горлу слёз голосом. — Они хотят, чтобы моя работа была менее… то есть… не связана с…

— Магией, — подсказал Эш.

— Да, — Элис облегчённо вздохнула. Самая сложная часть разговора, кажется, была позади. — Они настаивают. Говорят, что мне здесь не место. Я не хочу с ними ссориться… но… Это так нелепо!

— Они о тебе беспокоятся, в этом нет ничего нелепого. — Эш встал, обошёл стол и, отодвинув кипу бумаг, присел на его край напротив Элис.

— Эти дурацкие новости, эта дурацкая статья… — голос девушки звенел от бессильного отчаяния. — Они насмотрелись, начитались, напридумывали себе невесть что… Они не понимают, какие это всё глупости…

— Я рад, что хотя бы ты понимаешь, — заметил Эш. — А ещё, наверное, понимаешь, что первая в жизни практика — совсем не то, ради чего стоит рушить отношения с семьёй. Кто знает — может, они правы?

Элис вскинула обиженный взгляд. Оружейник улыбнулся.

— А если нет, ты всегда сможешь вернуться. Когда эта суматоха уляжется.

— Правда? — Судя по взгляду студентки, она действительно думала, что музейные двери навсегда закроются для неё, стоит переступить порог.

— Правда. Мы будем тебе очень рады. Я-то уж точно. В любом случае предлагаю расстаться друзьями. Даже если ты решишь не возвращаться.

Элис наконец-то улыбнулась, и Эш облегчённо вздохнул.

— Загляни ко мне перед уходом, — попросил он. — Я напишу тебе характеристику и отдам свидетельство об отличном прохождении практики. Только откопаю бланки в этом бардаке. И ты ведь всё равно не собиралась исчезнуть не попрощавшись?

Если бы пять лет назад выпускнице Зимогорского унивеситета Кристине Гордон сказали, что совсем скоро она не просто будет работать в горячо любимом музее, но и обзаведётся там собственным уютным кабинетом, девушка вряд ли поверила бы. Однако Рэд, получивший от Магдалены Олмат карт-бланш на усовершенствование системы безопасности, убедил директора в том, что всех сотрудников, имеющих дело с сильными артефактами, необходимо обеспечить индивидуальными энергетически изолированными рабочими местами, чтобы избежать наложения полей. Так что в отведённых под административные помещения северной и южной башнях замка выгородили несколько десятков крохотных комнатушек, разделённых тонкими стенами и мощными силовыми полями.

Исследование, которое занимало Тину сейчас, использования опасных артефактов не требовало. За последние недели в её кабинет из библиотеки перекочевали почти все книги, в которых так или иначе упоминалось Объединение равных. После того, как Эш поделился полученной от профессора Тига информацией, Кристина старательно искала хоть какие-то сведения о связанном с Ободом ритуале. Добиться больших успехов ей пока не удалось. Во многом потому, что многие книги, которые могли пролить хоть какой-то свет на происходящее, в фондах отсутствовали.

В соседнем кабинете негромко переговаривались Эш и Рэд. Тонкая перегородка не пропускала магию, но звуки заглушала плохо. Тина не сомневалась, что за стеной на самом деле трое: последние несколько дней Джин тоже не покидала музея. Казавшаяся бесконечной инвентаризация близилась к завершению, и Эш, надеясь поскорее отделаться от замучивших бумаг, перестал уходить домой на ночь. И то, что Джин разделила с ним эти безумные дни, никого не удивило.

Несмотря на пять лет знакомства, эти двое до сих пор казались Кристине очень странной парой. Обычно они держались отстранённо — будто до сих пор были друг для друга лишь преподавателем и студенткой. Иногда перебрасывались резкими замечаниями и взглядами, от которых холодок бежал по спине. Иногда ссорились — так, что воздух между ними густел и начинал искрить от напряжения. Но стоило прошлому поднять голову, как резкость и холодность исчезали. И вот уже Джин смотрит на Эша усталыми, полными слёз глазами, а он мягко прижимает её к себе, утешая. И кажется, будто лишь так, вплотную друг к другу, они и могут существовать.