Юлия Набокова - Лунатики [litres]

– Не переживай, – раздался за спиной низкий голос, когда Ада, чтобы не показать своих слез, на перемене отвернулась к окну.

Ада порывисто обернулась и встретилась взглядом с обычно молчаливым Никитой Кравцовым. Высокий сероглазый парень перевелся к ним в начале года и ни с кем особо не подружился, оставаясь для одноклассников загадкой. Зойка несколько раз предпринимала попытки с ним пококетничать, но всякий раз, к удовольствию Ады, натыкалась на равнодушие Никиты. Новенький был единственным парнем в школе, который не поддался чарам Зои. И вот сейчас он впервые заговорил с Адой.

– Что?

– Не переживай из-за Зои.

– Я и не переживаю. – Ада с деланым равнодушием пожала плечами, мол, нет ей никакого дела до Подколодной.

– Вот и правильно. – Никита серьезно кивнул и внезапно спросил: – Что делаешь вечером, Аделаида?

Ада замялась. Признаваться в том, что свой день рождения она проведет дома с мамой и братьями, как и любой обычный день, ей не хотелось. Может, пригласить Никиту? Но на столе не будет даже торта, не говоря уж о непозволительной роскоши – шампанском.

– Я тебя приглашаю в одно потрясающее место, – внезапно предложил Никита.

Ада недоверчиво взглянула на него и, заметив, как внимательно прислушивается к их разговору Зоя Подгорная, нарочито громко уточнила:

– Ты зовешь меня на свидание?

Подгорная аж вздрогнула всем телом от негодования и метнула на Аду убийственный взгляд.

– Я зову тебя отметить твой день рождения. Так что?

– Согласна. – Ада улыбнулась Никите и бросила победный взгляд на пошедшую красными пятнами Зойку, внезапно утратившую свой лоск и блеск. Не сказать чтобы Никита сильно нравился Аде, но ради того, чтобы досадить Подколодной, она не против закрутить с ним роман. В конце концов, уже пора. Она теперь совершеннолетняя!

Они договорились встретиться в восемь у торгового центра, и Ада королевой проплыла мимо застывшей столбом Зойки. Этого Подколодная стерпеть не смогла – на входе в класс Ада почувствовала сильный толчок в спину и рухнула на колени, порвав последние приличные колготки. Хотелось расплакаться от досады, но Никита подал ей руку и помог подняться. Так, рука в руке, они дошли до ее парты, за которой Ада обычно сидела в гордом одиночестве, и Никита сел рядом с нею, давая понять, что Ада теперь под его защитой.

Вечером в ожидании Никиты Ада примерила самое нарядное платье – с летящей юбкой и узкой талией, перетянутой ремешком. Она бы предпочла что-то менее броское, но выбирать не приходилось – платье отдала располневшая соседка, подрабатывающая певицей на свадьбах.

– Дочка, какая ты красивая! – в восхищении ахнула мама, а потом грустно добавила: – И взрослая совсем.

Как сердцем почувствовала, что Ада домой больше не вернется. А потом достала с антресолей самые красивые туфли – уже забылось, кто и когда их отдал за ненадобностью. Были они совсем новые, на изящной шпильке – и Аде жали нещадно. Но она была готова вытерпеть эти муки ради того, чтобы хоть раз в жизни почувствовать себя принцессой и увидеть, как парень смотрит на нее не с жалостью, отмечая поношенные вещи, а с восхищением.

День выдался теплым, Ада накинула на плечи легкую курточку и по пути к торговому центру ловила на себе заинтересованные взгляды. Никита уже ждал ее в назначенном месте и был поражен. Но не так, как рассчитывала Ада. В его глазах читалось сомнение. Как будто бы он уже пожалел, что пригласил ее на свидание.

– Что-то не так? – расстроилась Ада.

– Ты выглядишь прекрасно, – заверил он. – Это я дурак, надо было предупредить, чтобы ты оделась во что-то более удобное.

Ада замялась, не понимая, в чем загвоздка.

– А впрочем, – Никита улыбнулся, – у тебя же день рождения. Сегодня ты должна блистать!

Она ожидала, что Кравцов отведет ее в ресторан или хотя бы в кино. Но одноклассник увлек ее прочь от торгового центра, к жилым новостройкам.

– Куда мы идем? – занервничала Ада, когда Никита свернул во двор панельной высотки. – Если ты ведешь меня к себе домой, то я никуда не пойду.

Никита взглянул на нее с недоумением, как будто такая мысль даже не приходила ему в голову, и торопливо объяснил:

– Ничего такого! Я живу не здесь. Но у меня есть ключи от крыши этого дома.

– От крыши? – поразилась Ада и замедлила шаг. – И что мы там будем делать, на крыше?

– Как что? Отмечать твой день рождения!

Ада плохо представляла, как можно отмечать день рождения на крыше. Видимо, сомнения отразились на ее лице, и Никита хлопнул себя по школьному рюкзаку, который висел на плече:

– Я взял шампанское, клубнику и шоколад.

Клубника? В октябре? Для Ады это было что-то невероятное, как подснежники в январе. Ради клубники с шампанским она была готова отправиться за Никитой хоть куда – даже на крышу небоскреба.

– Сколько тут этажей? – Она задрала голову, считая окна.

– Двадцать пять. Так что, идем? – Он протянул ей руку, и Ада, смеясь, вложила свою ладонь в его:

– Идем!

С крыши открывалась невероятная панорама окрестностей: в сгущающихся сумерках округлый торговый центр переливался неоновой рекламой, как огромный елочный шар, сверкали цепочки фонарей на парковке, алой рекой пылали фары автомобилей, застрявших в вечерней пробке. Ада без труда отыскала красную крышу школы и панельную коробку своего дома с детской площадкой, на которой она почти ежедневно выгуливала братьев. Отсюда все виделось иначе, и, подойдя к краю крыши, Ада почувствовала себя вольной птицей, парящей над вечерним городом. От высоты закружилась голова, Ада покачнулась на непривычно высоких каблуках, и Никита крепко удержал ее за плечи:

– Осторожней! Не подходи так близко к краю.

– Спасибо, что привел меня сюда. – Ада повернулась к нему, взглянула снизу вверх, и Никита отчего-то смутился, кивнул в сторону, где он накрыл праздничный ужин:

– Пойдем есть клубнику!

Ада удивилась, увидев небольшой круглый стол и два стула, как на летних террасах кафе.

– Откуда это?

– Приготовил днем, – пояснил Никита.

– Для меня?

Никита молча улыбнулся, и Ада оценила его красивый жест – никто никогда не делал для нее ничего подобного. Все это происходило как будто не с ней, а с какой-то другой девушкой, которая носит красивые платья и каблуки и гуляет по крышам.

С изяществом принцессы она опустилась на складной стул. Порыв теплого ветра шаловливо взметнул волосы, и Аде сделалось легко и весело.

– Салют в твою честь! – И Никита стрельнул пробкой из шампанского в раскинувшееся над ними небо, а затем разлил напиток по хрустальным бокалам, тоже заранее принесенным из дома. Такие же бокалы стояли в серванте дома у Ады, пока мать не продала их, чтобы хоть как-то свести концы с концами. После рождения беспокойных братьев-близнецов, когда отец их бросил, мать только и делала, что сводила концы с концами, хваталась за любую работу, а к выпускному классу не придумала ничего лучше, как устроиться в школу Ады уборщицей…