Юлия Набокова - Лунатики [litres]

Соня хотела снова прилечь, но тут скрип затих. Коляска не доехала до комнаты хозяина в конце прихожей. Она остановилась у спальни мальчишек. Скрипнула дверь, как-то особенно зловеще, и следом вкатилась коляска. Соня так и подпрыгнула от недоброго предчувствия и скатилась с кровати, неудачно ступив на сломанную половицу. Раздался громкий треск, сонно подняла голову Вика:

– Что?..

– Ничего, спи, – шепнула Соня и выскользнула за дверь.

В темной пустой прихожей ей сделалось еще больше не по себе. Дверь в комнату мальчишек была приоткрыта, и сквозь нее лился тусклый лунный свет. Вне себя от тревоги, она метнулась туда и толкнула дверь.

Коляска стояла у кровати Яра. Хозяин сидел к Соне спиной, его правая рука лежала на подлокотнике коляски. Что-то сверкнуло в темноте, и Соня с ужасом поняла, что Федор крепко сжимает топор, которым Лис днем колол дрова во дворе. Федор еще не шевельнулся, а она уже мысленно представила, как он заносит топор над спящим Яром, и метнулась к нему, чтобы помешать. Но мужчина ее опередил – с неожиданной ловкостью он развернул коляску, оказавшись лицом к лицу с ней, и крепко сжал топор в руке.

– Не подходи, – глухо сказал он, подняв на нее ярко-синие глаза. – Я не хочу тебе навредить.

Соня пораженно замерла – она не ожидала, что приютивший их хозяин окажется лунатиком. А затем осторожно шагнула к нему.

– Зачем вам топор? – Голос отказывался ей повиноваться. Вместо крика, способного разбудить Яра и предупредить об опасности, из горла вырвался слабый сип. Но мужчина ее услышал.

– Он сказал мне, что я упал во сне, – промолвил Федор с неожиданной горечью. – Все эти годы я винил себя… Пытался вспомнить, за каким чертом я полез на ту стройку. А сегодня я увидел его, – мужчина повернулся к спящему Яру, который беспокойно заворочался на постели, – и вспомнил. Это он привел меня туда. – Он повысил голос и сердито махнул в сторону Яра топором. – Это он заставил прыгнуть, а потом велел забыть!

У Сони по спине пробежал холодок. Так вот какая трагедия случилась с хозяином дома, вот из-за чего он стал инвалидом… От его голоса Яр открыл глаза и недоуменно уставился на зависший перед ним топор. Он был слишком слаб и еще не понял, что проснулся.

– Вы говорите про Аркадия Полозова? – догадалась Соня, не сводя глаз со смертельного лезвия, зависшего в опасной близости от Яра. Должно быть, сын похож на отца в юности, поэтому Федор так напрягся, когда увидел его за ужином и услышал его голос. Раньше парень был без сознания, и хозяин его толком не разглядел. А теперь подсознание сыграло с Федором злую шутку – он проснулся лунатиком и перепутал реальность со сном.

– А он совсем не изменился за эти двадцать лет… – процедил мужчина, подтверждая догадку Сони. Он не видел разницы между Яром и его отцом Аркадием Полозовым, каким знал того в юности. – Не то что я, превратился в развалюху! – Он с яростью замахнулся топором на Яра, и Соня тенью метнулась между ними, закрыв Яра собой.

– Перестаньте! – вскрикнула она. – Это не он, это его сын.

– Сын? – Федор вздрогнул, и, воспользовавшись заминкой, Соня выбила из его руки топор и пнула под кровать.

– Что происходит? – Яр слабо приподнялся на постели.

– Кто здесь?! – молодецки рявкнул Муромец, просыпаясь.

На крики сбежались Ви и Лис, спавший на печи.

– Он тоже лунатик? – ахнула Ви, глядя на синеглазого хозяина.

– И старый знакомый Полозова, – объяснила Соня.

Федор вздрогнул при упоминании этой фамилии, а Яр побледнел еще больше. Бросил взгляд на коляску – и сразу все понял.

Из-за суматохи они не сразу услышали шум приближающейся машины. А когда во дворе залаяла собака, бежать было поздно. За забором полыхнули фары, разрезая тьму, и лунный камень в кармане у Сони ожег ее холодом.

– Это машина отца, – выдохнул Яр, отшатнувшись от окна.

Комната была погружена в темноту, их было не видно с улицы. Но ночные гости вовсе не собирались проезжать мимо. Прозвучал требовательный клаксон, заглушая собачий лай. Хозяин пробудился от лунного сна и обвел непонимающим взглядом застывших ребят.

– Что происходит? – Он обернулся к окну. – Кого это принесло?

В калитку заколотили.

– Помогите нам, – взмолилась Соня. – Они не должны нас здесь найти. Это вопрос жизни и смерти.

Федор несколько мгновений смотрел на нее, словно решая, как поступить. Затем его взгляд метнулся на Яра – помогать сыну своего врага ему явно не хотелось.

– Их прислал Полозов, – выпалила Соня, и это решило их судьбу.

– В подпол, быстро! – скомандовал мужчина и первым выкатился за дверь.

Соня поспешила за ним.

– Ты думаешь, ему можно верить? – Лис схватил ее за руку. – Он чуть не прикончил Яра!

– Он был в лунном сне и принял его за другого, – горячо возразила она. – И потом, разве у нас есть выбор?

– Лучше напасть на них сейчас, пока они не ожидают, – пробубнил Муромец. – Спустимся в подвал – загоним себя в ловушку, и у нас не будет шанса победить их.

– Яр? – Ви, еще слабая после простуды, повернулась к Яру, ожидая его решения.

Собака во дворе захлебнулась собственным лаем и затихла.

– Эй, хозяева! – раздался со двора громкий окрик Марка, и все вздрогнули.

– В подвале у нас будет шанс остаться незамеченными. – Яра резко качнуло, и Муромец подставил ему крепкое плечо.

Было понятно, что в схватке против Марка и лунатиков им сейчас не выстоять. Все заторопились на кухню, где хозяин впотьмах уже откинул коврик и приоткрыл люк в подвал.

Лис первым юркнул вниз по деревянной лестнице, принял внизу Соню и Вику. Последними спустились Яр и Муромец.

– Сидите тихо, – шепнул Федор, и дверь люка захлопнулась.

– Кажется, нам крышка, – мрачно заметил Муромец.

Ви шикнула на него, и в подвале повисла мертвая тишина.

А затем над головой прогремели шаги и раздался резкий голос Марка.

Марк был в бешенстве. Они прочесали лес вдоль и поперек, но не нашли беглецов. Прошедший накануне ливень стер все следы и размыл тропы. Полдня они попусту месили грязь и кормили комаров, и теперь Марк весь чесался от зудящих укусов. Но возвращаться на базу ни с чем было бы равносильно проигрышу.

Выйдя из леса в сумерках, они прокатились по окрестным поселкам, показали местным фотографии брата и его дружков – но никто их не узнал. Темнело, деревенские окна гасли, сельский люд рано ложился спать. Ночь, всегда бывшая ему сообщницей, на этот раз отвернулась от него. Опрашивать ночью будет некого – им попросту не откроют. И Марк с досадой повернул машину обратно, погнал в сторону города. Как вдруг у обочины промелькнул покосившийся указатель с названием, показавшимся знакомым. Марк ударил по тормозам и сдал назад.

– Ты чего? – Ада, сидевшая рядом, удивленно покосилась на него.