Галина Липатова - Паладинские байки

На брата Микаэло Жоан жаловался не впервые. Робертино и Оливио знали, что семейству Дельгадо, небогатым сеньорам домена Кастель Дельгадо, сильно не повезло с наследничком. Волей богов старший сын Джорхе оказался магом, а значит, по уложениям о наследовании короля Амадео Справедливого, домен наследовать не мог. А третьего сына, Жоана, определили в паладины, потому что традиция, всегда так было, что кто-нибудь из Дельгадо в каждом поколении по прямой линии уходил либо в паладины, либо в инквизицию. А едва Жоан прошел посвящение и пути назад уже совсем не осталось, как у Микаэло что-то в голове перемкнуло, и тут-то вся его дурь и проявилась в полный рост. Старый дон Дельгадо уже двадцать раз пожалел, что поторопился с Жоановым паладинством, и что не отправил в паладины Микаэло – того б там уму-разуму бы научили. Вся надежда оставалась только на дочку Аньес, на удивление рассудительную и умную для своих шестнадцати лет. Дон Дельгадо давно уже пытался испросить у короля разрешение исключить из наследования Микаэло и отправить того в монастырь или в армию (если его туда возьмут), а наследницей сделать Аньес. Король не хотел нарушать законный порядок наследования, но старый Дельгадо не оставлял надежды все-таки этого добиться. А сам лишить наследства старшего сына он не мог по внутренним законам провинции Сальма.

– Одна только надежда, что уж теперь-то король все-таки удовлетворит отцово прошение, – со вздохом сказал мэтр Джорхе. – Если окажется, что Микаэло в Планине наделал что-то политическое… или, не приведите боги, еще что похуже… По церковной части, например…

–Так вы еще сами не знаете, что случилось? – Робертино тоже выдвинул из-под кровати сундук и открыл его.

– В том и дело, что толком не знаем, – опять вздохнул маг. – Все, что нам известно – это что его там поймали в спальне дочки тамошнего князя. С какими-то отягчающими обстоятельствами. А потом он попытался сбежать… И при этом вроде бы развалил какую-то часовню.

Жоан поднял руки к потолку:

– О Дева, свет не видывал еще такого идиота… даже кадет Джулио – и тот поумнее будет!

При этих словах сунувшийся было в дверь спальни упомянутый Джулио быстро исчез, так что заметил его только Робертино. А еще он заметил, что Джулио прижимает к левой половине лица окровавленный платок.

– А что вообще Микаэло в Планине делал? – поинтересовался Оливио, все так же лежа на кровати.

– Путешествовал, идиот… Он у нас себя великим путешественником возомнил… Книг про путешествия начитался и сам решил прославиться, дубина самшитовая… – Жоан выгреб остатки барахла из сундука и теперь с недоумением рассматривал узорчатые женские чулки, которые он только что вынул из бумажного пакета с розовой ленточкой. – Хм… а это у меня откуда… и чье? По-моему, они даже ненадеванные… Пошутил кто-то по-глупому, что ли…

– Забыл разве? Ты же сам говорил, что просил кого-то из фрейлин купить модные чулки сестре в подарок! – с укором напомнил ему Оливио.

Жоан обрадовался, положил чулки обратно в пакет и завязал ленточку:

– А, точно, я же собирался Аньес подарок ко дню рожденья сделать. Спасибо, что напомнил, а то из-за придурка Микаэло всё из головы вылетело… Эх, и Аньес же, наверное, очень расстроилась… только одни боги знают, увижусь ли я с ней или по почте слать придется… Ух, доберусь я только до Микаэло, уж я его в бараний рог скручу, уж я ему таких люлей навешаю, что всю дурь выбью!

– Увы, Жоан, как по мне, дури у него на нас всех с избытком хватит, – мрачно усмехнулся Джорхе. – Проще убить.

– Да ты что, он хоть и дурак, но брат же все-таки. На такое я не пойду! – возмутился Жоан.

– Да я тоже, но вот насчет заколдовать его как-нибудь – это надо подумать. А точно. Превратить бы его в статую на месяц, и пусть в гостиной постоит в наказание. Я как раз недавно такое заклинание освоил, – мечтательно сказал Джорхе. – Оно, правда, кратковременное, но, думаю, если поправить в схеме нужный вектор, перенаправить немножко поток силы, внести петлю жизни и подключить поток маны от какого-нибудь амулета-накопителя… для начала на мышах потренироваться…

– А попробуй, в самом деле. Бате, зуб даю, идея понравится. По крайней мере, пока Микаэло будет изображать статую, он никакой дури точно не наделает, – Жоан покидал кое-что из вещей в сумку, остальное свалил обратно в сундук и задвинул его под кровать. – Ну, мы пошли. Счастливо оставаться… и пожелайте нам удачи!

– Удачи! – хором сказали Робертино и Оливио.

Джорхе поклонился им на прощанье. Жоан подошел к нему, тот положил руку ему на плечо, и они оба исчезли в телепорте.

Робертино вздохнул:

– Да уж… Слушай, Оливио, а ты-то сам никуда не едешь? Как и в прошлый раз?

– А куда мне ехать? – все еще лежа на кровати, мрачно ответил паладин. – К папаше родному? Да спасите боги!!!

– Но ты же хотел все-таки родню по матери навестить. Ты сам же говорил, что никогда их не видел. Запрос подавал в Кестальское управление учетной палаты…

Вместо ответа Оливио взял с кровати все еще валяющееся там письмо, скомкал его и бросил Робертино. Тот поймал, развернул.

Это был ответ Кестальского управления королевской учетной палаты на запрос паладина Оливио Альбино по поводу розыска семьи Альбино (сеньора Педро Альбино, сеньоры Ины Альбино и сеньориты Луисы Альбино). Робертино пробежал его глазами:

«Сим уведомляем, что по вашему запросу выяснено следующее: домен Каса ди Альбино, из коего происходит упомянутая вами донья Лаура Мона Вальяверде, урожденная Альбино, расположен в Верхней Кесталье, близ города Пассеринья. Однако домен последние пять лет значится выморочным. В текущем списке дворянства Кестальи представители семейства Альбино не числятся. В храмовых погребальных метриках города Пассеринья за 1234 год указаны следующие носители фамилии Альбино: дон Педро Леон Альбино и донья Ина Сара Альбино и Делья. Погибли во время Пассеринского землетрясения в 1234 году и погребены на кладбище Пассериньи. Местонахождение сеньориты Луисы Марии Альбино с того времени неизвестно. Имение Каса ди Альбино в 1236 году переведено под временный протекторат наместника Кестальи графа Сальваро до обнаружения наследников или наследниц».

– Сочувствую… Шесть лет назад, получается… И ты до сих пор ничего не знал?

– Вот именно. Может, папаше и сообщили тогда, что родственники покойной жены погибли, но мне он ничего не сказал. Да он мне вообще о родне по матери никогда ничего не говорил, я знал только, что у меня есть родной дядя и кузина. Понимаешь… он ведь на маме женился по приказу короля. И никогда ее не любил, потому что она из бедных верхнекестальских дворян, всего приданого у нее было – маленькая шкатулка с украшениями. Дорогими, но это все, что она имела.