Татьяна Богатырева - Чувство ежа

Выслушав про вчерашнюю засаду и сегодняшние улыбочки Поца, Филька кивнула и пообещала с Поцем поговорить. Затем несколько мгновений смотрела на Дона, словно что-то хотела спросить, и вдруг передумала.

– Надо доверять себе, Дон. Всегда. Себе, а не тому, что кажется правильным и очевидным.

Неужели сама догадалась про глюки? С нее станется. Иногда кажется, что мадонна Феличе знает все и про всех, даже то, чего люди сами про себя не знают.

Филька ему улыбнулась, получилось чем-то похоже на улыбку Виолы – глюки, брысь!

– Нарисуешь – не забудь мне показать. – Подмигнула и показала жестом на дверь, мол, свободен. И уже в зале, опередив Дона на шаг, хлопнула в ладоши и объявила, что после перерыва Орсино и Цезарио свободны.

Неожиданно радостно отреагировал Ромка. Обернулся к Дону – до того он что-то экспрессивно втолковывал Киллеру и Арийцу, – просиял, явно хотел что-то ему сказать, но его остановила Филька, подняв ладонь.

– Саша, Марат и господин режиссер остаются на последний час репетиции.

Ромка опять погас, кинул обиженный взгляд на Дона и почему-то на Киллера.

Черт, да с чего Ромку так колбасит?! Все уже, пора выходить из образа!

Дон было шагнул к нему, чтобы отвести в сторонку и напомнить, что вживаться в роль до сноса крыши – не лучшая идея. Но помешал Поц.

Подошел к самой сцене, перекосил морду улыбкой.

– Мы, это, тоже в спектакль хотим. Интересно, – выдавил Поц.

Димоно-Колян за спиной Поца синхронно кивнули и что-то буркнули.

Дон едва не сел где стоял. Поцаны предлагают зарыть топор войны? Просятся в спектакль после того, как Арийца назначили Оливией? Значит, понимают, что и им могут дать девчоночьи роли?

Или Поц что-то задумал? Судя по глазам, ему самому нож острый это примирение.

А неважно. Даже если и задумал, даже если это – всего лишь перемирие, пусть! Худой мир лучше внезапных нападений, но что им ответить? Не откажешь же, оскорбятся на всю жизнь. Но и соглашаться… Поц любую роль загубит, какой из него актер? Может, взять их в стражу и придворные? Отличные роли без слов.

Дон уже шагнул вперед, собираясь дипломатично предложить Поцу роль капитана Антонио, но внезапно вперед вылез Ромка, хмурый и злой как черт.

– Нет! В моем спектакле вы играть не будете!

Дон мысленно выругался. Как не вовремя ему встряло! Никогда не лез вперед батьки, а тут – нате вам! Все поперек! И ведь не скажешь, что идиот, поздно, да и не при Поце показывать раскол в рядах.

Поца окончательно перекосило, Димоно-Колян набычились, и позади Дона тоже сомкнулись ряды. Он спиной почувствовал, как за ним встали Ришелье с верным гвардейцем Витьком, а Киллер придвинулся к Арийцу и положил Дону руку на плечо. Все это заняло не больше секунды, но ее хватило, чтобы всем стало раз и навсегда понятно: мира, дружбы и жвачки не будет. А будет драка, причем прямо сейчас.

– Миша, иди-ка сюда, – резким до зубной боли и настолько же ласковым голосом велела мадонна Феличе, прекращая драку в зародыше. Пока до Поца доходило, что вот прямо сейчас он при всем желании не сломает шею ни Дону, ни обоим предателям, ни наглецу Ромке, она тоже подошла, как ни в чем не бывало улыбнулась, потрепала Дона по плечу и продолжила: – Идите обедать, перемена скоро закончится, а у вас еще биология. Не вздумайте прогуливать!

– Прогуливать? – Киллер за спиной неестественно хохотнул. – Фелициата Казимировна, да мы бы никогда!

Филька царственно проигнорировала реплику, продолжая глядеть на Поца. Под ее взглядом он быстренько завял, сгорбился и пошел, куда ему указали, – в ту же комнатку за сценой.

– Так мы тоже пошли? – уточнил Кир де Ришелье. – Биология у нас.

– Сначала обедать, – напомнила заботливая Филька, еще раз потрепала Дона по плечу и ушла откусывать голову Поцу.

В столовую они пошли всей толпой, даже Витек и Ариец.

А ведь Витька они взяли с собой впервые, подумалось Дону. Уже третья неделя, как он по сути в семье, а вместе ни разу даже не обедали, не говоря уж про «пивка попить» или «в киношку сходить». Непорядок. Да и пополнение семьи Киллером толком не отметили.

А тут еще Ариец.

Что с ним делать?

Ладно, Витек – он еще в прошлом году на тренировках у Сенсея к Ришелье тянулся. Рядом с Поцем держался только потому, что одноклассники.

Но Ариец… Он все семь лет, что Дон его знал, глядел Поцу в рот и не делал ни шагу без его позволения. А тут – нате вам, переметнулся в стан врага, да еще с этой девичьей ролью. Это ж позор на всю жизнь! Для поцанов – все равно что повесить себе на лоб табличку «лицо нетрадиционной ориентации». Как-то с трудом верится, что Ариец добровольно подставился.

Хотя…

Если ему Поц велел – Ариец бы и не такое сделал.

Правда, для Поца слишком сложный план. Многоходовки – не его конек. Это кардинал наш Ришелье бы завернул так, что ни один враг не просчитает. Но где Ришелье, а где Поц! Недооценивать противника, конечно же, нельзя. Но и переоценивать рискованно. Если Ариец искренне встал на путь исправления, оттолкнуть его будет несусветной глупостью.

Еще большей глупостью, чем сотворил Ромка с Поцем.

Феерический идиот! Вылез вперед батьки, и ладно бы – по делу, но поперек же! И знает же, что у Поца все по пацанским понятиям – вожаки базарят, мелочь не суется.

Но объяснять Ромке, почему он идиот и к чему приведет его выходка, Дон пока не стал. Не при ребятах же! Или как минимум – не при Арийце с Витьком и не в школьной столовой.

Потому за обедом Дон улыбался – сдержанно, но тепло, как положено «королю-солнцу». И наблюдал за всеми тремя: Ромкой, Витьком и Арийцем.

Ариец явно чувствовал себя неуютно, смотрел больше в стол или на Киллера, тогда Киллер ему ободряюще улыбался. Вообще получилось довольно странное разделение на пары: Витек косплеил верного гвардейца при кардинале Ришелье, что было предсказуемо, а вот Ариец жался к Киллеру, не поднимая глаз на всех прочих. Стокгольмский синдром? При характере суровом, нордическом? Да бред же. Собачий.

Ромка же достался Дону. И выглядело это так, словно если б не достался – то распихал всех локтями, лишь бы не мешали заглядывать в глаза и напрашиваться на похвалу. Чисто щенок. Даже когда разглагольствовал о постановке и давал ценные указания для герцога Орсино, звучало как «почеши меня, Большой Хозяин».

Все это Дону категорически не нравилось.

– Ты ешь давай, Немирович [33] Дон имеет в виду Немировича-Данченко, одного из основателей МХАТа. , – прервал Дон нездоровое виляние хвостом. – Голодный режиссер хуже татарина.

Ромка недоуменно посмотрел на сунутый ему под нос стакан компота, просиял и занялся наконец обедом.

– Кстати, о татарах, – Киллер прищурился и повертел в руке свой пустой уже стакан. – Сбор-то мы как, устраиваем? Ты ж вчера хотел.