Оксана Крыжановская - Будь моей девушкой, или мой супер-парень

- Притом, у нас вампиры, вообще-то, были упырями: страшными мертвецами, которые вылизали из могил, чтоб схрумячить тебя. А потом писатели и сценаристы сделал из вампиров мачо-менов, которые только спят в гробах и видят, как их небьющиеся сердца похитят обычные, но несомненно красивые с богатым внутренним миром девушки.

- И это говорит нам так, у кого главный и один из любимых героев вампир, а второй зомби, - фыркнула Катя.

Я развела руки в сторону и философски протянула:

-"Нудно идти в ногу со временем". И притом он не вампир…

- Вот только не надо тут спойлеров! - воскликнула она, так как никогда не любила спойлеры. - И ты когда третью книгу начнешь?

- Да я первую главу уже почти написала, могу скинуть в вк.

- Допишешь, скинешь, - согласилась она.

Дальше у нас разговор плавно перешел на дом, так как мы добрались до нужного района.

- Тетя сказала пройтись по улице Лебедева и Иванушкина, посмотреть на запущенные дома и пораспрашивать соседей.

Пройдя по переулку, мы вышли на улицу Лебедева и у крайнего дома увидели женщину в фиолетовом халатике, галошах и косынке, которая вилами сгребала листву в костер. Черный поток дыба трубой шел вверх, иногда порывов ветра наклоняясь то на женщину, то от нее.

- Ну и кто пойдет? - спросила Катя.

- Давайте я, - ответила и направилась к погруженной в работу женщине. - Изви… кха-ха… - я закашлялась, так как ветер, словно выждав, когда я подойду к костру, направил дым в мою сторону.

Женщина выпрямилась, повернулась, держа наготове вилы, словно в опасении, что к ней и впрямь может подкрасться упырь, хотя в нашем мире скорей какая-нибудь гопота.

- Чего надо? - настороженно спросила женщина.

В опасении я сделала осторожно шаг назад, а потом попыталась улыбнуться как можно дружелюбно. Правда, этому очень уж мешали двусмысленно направленные в сторону моего живота зубцы вил.

- Извините, я лишь хотела узнать: тут дом нигде не сдается?

- Ааа, - протянула она. Ее лицо разгладилось, а вилы наконец-то воткнулись в землю. - Дома у нас тут пустующие есть, но вот сдает их кто, я не знаю. Пройдитесь, посмотрите.

- Спас... кха-ха… ба, - прокашляла-проговорила я, возвращаясь к подругам.

- Фу, - тут же протянула Катя, вздернув нос, - ты вся костром провонялась.

- Чего только не сделаешь ради подруги, - протянула я, рассмеявшись.

Мы направились вверх по улице Лебедева, на которой все дома оказались в относительной запущенности, особенно из-за опавшей листвы. Притом, кроме той женщины с вилами нам больше не посчастливилось никого встретить. Безлюдность и тишина не слишком прибавляли улице оживленность. Да и небо затянулось серыми тучами, наводя на улицу угрюмую обстановку.

- А вокруг тишина и только мертвые с вилами стоят, - перефразировала я известную фразу.

- Ага, - поддакнула Катя.

- А мне уже нравиться эта улица, - добавила Надя.

- Гляньте, - вдруг воскликнула Катя, указав на дом по левую от нас сторону.

Дом был не большой, с накрененным вправо забором и заросшей почти до колен травой. Но указывала девушка не на дом, а на огромного пушистого кота, который сидел на подоконнике по ту сторону стекла и смотрел на нас явно с вызовом.

- Все опоздали, - хохотнула Катя. - Он его уже занял.

- Как плотоядно он на нас смотрит, словно говорит: "Подойдете - съем!".

- Да уж, с таким котом и собаку не надо держать! - воскликнула Надя.

Коту видно надоело наше внимание, так как его шерсть вздыбилась, а пасть открылась, открыв вид на мелкие, не менее острые зубки.

- Пойдемте отсюда, а то вдруг его давно не кормили!

Мы были уже почти возле конца Лебедева, как увидела довольно запущенный дом. Хотя скорей всего он выбивался на фоне рядом большего, видно летом побеленного, дома с голубым ярким заборчиком, зацементированным участком возле ворот, развивающимся флагом России над крышей и тявкающей собачкой, которая пыталась протиснуть свою моську между зубцами забора. Рядом же дом, который мы приметили, был с каменным, высоким, облупленным забором, выгоревшей на железной двери краской и впереди с заросшей травой, со слегка вытоптанной тропинкой. Над забором виднелась длинная крыша, которая поворачивала влево, полоса стены, и верхняя часть рабы, с облупленной, посеревшей белой краской.

- Постучим? - предложила Надя.

- А если нам откроют то, что делать будем? - спросила Катя.

- Представимся какими-нибудь хари-кришнами, - улыбнувшись, предложила я.

Катя положила левую руку на бедро, припустила второй рукой очки и томно проговорила:

- А вы верите в бога?

- Ахаха… Тебе только плетки не хватает! - рассмеявшись, добавила я, и вторил за ней: - Вы верите в бога? Нет? - Затем я сделала вид, что дергаю хлыст. - Тогда я тебя накажу, противный!

- Боюсь, тогда нас примут не за служителей церкви, а за стриптизерш, - проговорила Катя, а потом оглядела нас и добавила: - Да и вообще мы не слишком похожи на служителей церкви.

В это она была права. Я была одета в темно-синие джинсы, кеды и пайту с черепом, да еще сумка в виде гроба, не говоря уже о пирсинге. Надя так вообще была в стилах, джинсах с разорванными коленками и черной косухой со скелетом с одним глазом, который держал в руках бутылку с ромом, на котором был изображен тоже скелет, только в пиратском прикиде, а за плечом у нее висел бэк со Сплинк Нотом. Более-менее одетой была Катя: в сером, вязаном платье до колен, черных лосинах с серебреными вставками по краям, замшевых полусапожках и кожаной куртке.

- На стриптизерш тоже, - заметила Надя. - Ну, кроме одной, - добавила она, взглянув на Катю. Та фыркнула и застегнула куртку, словно ей впрямь придется раздеваться, если в доме кто-то будет и ее приму за стриптизершу.

- Да уж, с нашим прикидом, нам тогда нужно будет спрашивать: "Вы верите в Дьявола?", - протянула весело я.

- Чтоб нас отсюда с вилами погнали! - фыркнула Катя.

В следующую секунду, калитка возле которой мы застыли, с противным скрипом отворила и вопрос: "Стучать или не стучать?" решился сам собой. На улицу вышел мужик с ведром в руках в потертых синих спортивных штанах образца "СССР", полосатой бело-синей майке и в резиновых розовых шлепках с салатовыми цветочками. Короткие, грязные волосы торчали в разные стороны, а лицо со щетиной было помятое и сразу же могло поведать, чем мужик занимался ночью.

- Извините, - подошла я к нему, дождавшись, когда он выльет ведро в траву и повернуться.

- Че? - Хоть я стояла от него в шаге, но перегар до меня долетел такой, что мне силой пришлось бороться с подступившей тошнотой.

- Вы не знаете, тут нигде дом не сдается?

- Не знаю, - буркнул он и быстро удалился, на прощанье, одарив наши уши еще одной порцией скрипучего звука.

- Хоть бы маслом смазал, - морщась, протянула я, подходя к подругам.