Теа Харрисон - Узы Дракона

— Боже, что за горячая штучка! — Тяжело вздохнул Престон. — Что бы я только ни отдал за возможность быть с ней.

Пиа бросила взгляд на громилу и почесала затылок. Ей всегда казалась манипуляцией фигурка Фейри на позиции PR-директора «Куэлебре Энтерпрайзис». Типа, «Посмотрите какие мы хорошие, дружелюбные и совершенно не страшные!», — ну-ну.

Фейри подняла нежную руку. Как только крики утихли, она заговорила.

— Сегодня будет лишь краткое заявление. Позже мы предоставим подробности, когда разберемся в сложившейся ситуации. «Куэлебре Энтерпрайзис» сожалеет о причиненных неудобствах, что повлек за собой инцидент, и сообщает добропорядочным гражданам Нью-Йорка, что все вопросы по возмещению ущерба будут незамедлительно решены.

Тут озорная улыбка Фейри исчезла. Она посмотрела смертельным взглядом прямо в объективы.

— В остальном же, мы гарантируем, что Куэлебре использует все имеющиеся у нас ресурсы, чтобы провести полное расследование. Он дает личные гарантии, что о причинах, повлекших сегодняшнее происшествие, позаботятся быстро и обстоятельно. Такого больше никогда не повторится.

Слишком круто для заигрываний. Толпа репортеров вокруг Фейри замерла. В баре стихли разговоры. Даже Руперт перестал сервировать напитки.

— Проклятье. Не многовато ли страху нагнала эта цыпочка? — сказал кто-то неподалеку.

Перед башней разразился хаос, и прежде, чем кадр вернулся в студию новостей CNN, блондинистая репортерша проговорила напряженным тоном:

— Вы только что просмотрели публичное заявление Куэлебре, и прозвучало оно довольно весомо, друзья.

Новости дали краткую справку по биографии Куэлебре. Известно об этом мультимиллиардере-затворнике было не так много. Он был признанным старейшим обладателем Силы среди Древних рас, железной рукой управляющий территорией Нью-Йоркской общины Веров. Кроме того, он является важным, хотя и теневым игроком на Вашингтонской политической арене.

Фотографии и видеосъемки были расплывчатыми. Даже самые чуткие камеры могли захватить его только с дальнего расстояния. Канал представил пару снимков группы крепких, сильных мужчин. В середине возвышалась массивная, доминирующая фигура, запечатленная в агрессивном движении, — темная голова повернута в сторону.

Куэлебре никогда публично не говорил о том, кем является, но новостные шоу любили спекулировать на эту тему. Они избегали прямо утверждать о том, что, судя по значению имени «Драгос», Куэлебре мог быть мифическим гигантским крылатым змеем.

Хотя даже самые незначительные полукровки, обретающиеся где-то на границах политики общества Древних рас, знали, чем и кем был Куэлебре. Каждый из них до костей прочувствовал Драконий рев, сотрясший город до основания.

Пиа нащупала скотч Престона. Тролль протянул ей стакан, и она проглотила его содержимое одним махом. Жидкость скользнула по ее горлу и превратилась в огненный шар в желудке. Она ахнула и протянула стакан обратно.

— Я тебя понимаю, — сказал тролль, — они прокручивают эту фигню все время после полудня. Этот «инцидент», — он показал кавычки в воздухе, — разбил окна в зданиях на несколько миль, а один кирпичный дом треснул прям посередине. Я сам слышал это и достаточно мужчина, чтобы признать, — этот звук пробрал меня до костей.

Паника снова пронеслась сквозь Пию. Она стиснула руки под стойкой, чтобы не было видно, как они дрожат. Девушка прочистила горло.

— Да, я тоже это слышала.

— Кто мог привести его в такую ярость? — Престон покачал головой. — Не могу даже представить, но по сравнению с этим, Судный день — просто пикник.

Глубокий голос заговорил возле ее уха.

— Выглядишь дерьмово.

Пиа почти выскочила из кожи. Она с силой надавила основаниями ладоней на веки, прежде чем повернуться к Квентину.

— Вот и мой босс, — сказала она через плечо Престону, — по комплименту в минуту.

Тролль только фыркнул.

Квентин прислонился к стене у раздвигающихся дверей, которые вели в заднюю часть бара. Он нахмурился, глядя на девушку. Мужчина был ростом шесть фунтов два дюйма [15] Примерно 188 см. , поджарый, но сильный. А изящные черты лица могли бы принадлежать одной из этих ужасающе прекрасных моделей на обложках журнала GQ. Распущенные, темно-русые волосы спадали с широких плеч, но обычно он заплетал их в косу. Суровый вид подчеркивали удлиненные кости лица и пронзительные голубые глаза.

Эмоции Пии снова подпрыгнули. Губы превратились в тонкую линию, когда она опустила взгляд на лямку рюкзака.

— Мне нужно поговорить с тобой.

— Что-то мне об этом подсказывало.

Оттолкнувшись от стены, Квентин открыл одну дверь.

Пиа помахала Престону и прошла в заднее помещение, Квентин за ней. Дверь закрылась, приглушая шум.

Пройдя через склад, девушка вошла в просторный кабинет. Остановившись посреди комнаты, она бросила рюкзак и так и осталась стоять, без единой мысли в уставшем мозгу.

Точеная рука подняла ее за подбородок. Пиа позволила мужчине развернуть себя, хотя смогла лишь мгновение выдержать пытливый взгляд прежде, чем опустить глаза куда-то в район его правого плеча. Грудь сдавило. Она чувствовала, как Квентин внимательно осмотрел ее тело.

— Я покидаю город, — произнесла она в пространство. Голос звучал глухо. — Просто пришла сказать «Пока».

Тишина напрягала и росла. Потом Квентин положил одну руку на ее лоб, а второй обнял за шею. Ее взгляд метнулся к нему и напряжение, увиденное в его глазах, практически добило ее.

— У тебя болит голова, — проговорил он.

Золотистое тепло прошло сквозь его руки, распространяясь от головы по всему телу и облегчая боль.

— Ох ты Боже мой, я не понимаю как ты это делаешь, но это круто, — вздохнула Пиа.

Когда колени подогнулись, он притянул ее ближе и стиснул в своих объятиях.

— Боюсь, что с сердечной болью я ничего поделать не могу.

Губы Пии задрожали. Наверное, он прочитал страдание на ее лице как по карте. Девушка положила голову ему на плечо.

— Ты разве не должен наорать на меня за то, что я не предупредила тебя за две недели?

— Как насчет того, что я не буду, но мы притворимся, что это случилось? — Он погладил ее по спине. — Договорились?

Обняв мужчину за талию, она шмыгнула носом и кивнула.

Возраст Квентина был неопределим. Примерно от тридцати пяти до ста тридцати пяти лет. Было что-то непреклонное и не имеющее возраста вокруг него в состоянии покоя. Его аура носила отпечаток зловещих секретов, так что Пиа поставила бы на то, что он старше. Она могла быть влюблена в него годами. Обычно ей нравилось такое состояние. И это было просто потому, что девушка знала, что он никогда не злоупотребил бы ее доверием.