Владимир Васильев - Время инверсий

Вскоре выскочили на мост Патона. Витя покружил немного по развязкам и вырулил на Русановскую набережную. Справа мелькнула громада гостиницы «Славутич» — в ней Швед когда-то жил, впервые приехав в Киев уже не человеком, а Иным.

У пересечения с Русановским бульваром Витя припарковался.

— Прошу! — весело пригласил он выходить.

Выгрузились, перешли через дорогу. У воды раскинулся симпатичный скверик-бульварчик — клумбы, цветы, дорожки, плиткой вымощенные, памятники Гоголю и «Твиттеру», чуть левее в стороне — кабак какой-то на воде, чуть правее — пришвартованный у берега дебаркадер, явно не новый, но отлично отреставрированный, как игрушка прямо. Швед даже залюбовался.

— Идем, идем, — поторопил его Ефим.

Они пошли в сторону дебаркадера. Странное дело, ближе к нему людей на бульварчике резко поубавилось, словно на подступах к мостику начиналась некая зона отчуждения. Швед заподозрил магию и взглянул через Сумрак — так и есть, кто-то навел дежурные заклинания отвода глаз и классически безупречную «сферу невнимания».

Ефим уверенно ступил на мостик.

Сверху вдруг донеслось жизнерадостное:

— Хэппи бездей ту ю-у-у!

Швед задрал голову. На галерее второго этажа, точно над входом с мостика на дебаркадер, стоял, опираясь локтями на перила, сияющий Симонов со стаканом в руке.

Когда все покинули мостик и оказались на центральной, сквозной площадке дебаркадера, Ефим, довольно улыбаясь, сообщил:

— Вот, шеф! Это наш общий тебе подарок. Владей! Документы наверху, у тебя в кабинете, я потом покажу, чего подписать.

— В смысле? — Швед сразу не понял. — Владеть чем?

— Своим плавучим домом! — хохотнул Ефим. — По правде говоря, мы сначала хотели подарить тебе квартиру — у тебя же в Киеве своего жилья нет. Хорошо, Симонов надоумил. Квартира, говорит, это банально! У моряка дом должен быть плавучим. Яхта у тебя уже есть, зачем тебе вторая? Ну, я и подумал, а почему бы не подарить тебе дебаркадер? Та же квартира, только мобильная. На набережной полно мест для парковки, на Русановке они тут на каждом шагу, на том берегу, в Гидропарке, тоже их хватает. Свет, вода, канализация — все подключается, разрешения я оформил. Куда хочешь, туда и кочуй, только буксир нужен, но это, как ты сам понимаешь, не проблема: телефон есть, звони, договаривайся. На борту десять комнат, два зала, камбуз, столовая, техзона — все, чего душа пожелает. Ванной, правда, нет, только душевые, но если захочешь — установим, не проблема. Боцмана и двух матросов я нанял, потом познакомлю. Дежурить будут посуточно. Убираться будет жена боцмана, все уже договорено.

— Ну, вы, блин, даете! — пробормотал Швед впечатленно.

Тут сверху спустился Симонов и полез обниматься:

— Швед! С днем рождения!

Был он слегка подшофе, разумеется.

— Стол накрыт, между прочим! — сообщил он со значением. — Сейчас Рублев с Наташкой приедут, Аркадий Семенович с Ринатом своим, еще кто-то там… Даже Ираклий грозился заглянуть! Пошли, накатим в честь праздничка.

— Пошли! — скомандовал Швед решительно.

Ему не терпелось поглядеть на свой новый дом изнутри. Понятно, что все осмотреть сейчас не получится, но хоть столовую или зал — где там накрыто?

На второй этаж вел узкий по сухопутным меркам трап, но Шведу он показался широченным.

Вечер получился неожиданно приятным, хотя Швед вообще не планировал устраивать никаких гулянок в свой день рождения. Посидели без шума и даже без музыки. Симонов — и тот был тих и благообразен, невзирая на выпитое. Рублевы уехали первыми, поскольку оставили Маришку на бабушку, а бабушек надлежит щадить и беречь; увез Рублевых Витя. Почти сразу же немногочисленный молодняк деликатно снялся догуливать в сторону местных танцулек. Потом сбежал Ринат, сославшись на какие-то неотложные дела, а следом и Аркадий Семенович засобирался.

Ираклий так и не приехал.

Звонок раздался, когда Швед, Ефим и Симонов расслабленно заседали на верхней галерее, больше похожей на просторный балкон или лоджию, с видом на протоку и Гидропарк.

Швед лениво вынул мобильник, мельком глянул на номер и ответил:

— Слушаю!

— Здравствуйте! Это Лена с улицы Зодчих, подруга Ксюши Перебасовой. Вы у нас были несколько дней назад, обещали помочь.

Расслабленно-праздничное настроение вмиг улетучилось.

«А ведь придется ей рассказать, что друга своего она больше не увидит, — угрюмо подумал Швед. — Не сейчас, так позже, но все равно рассказывать доведется мне, больше некому…»

— Да-да, я помню, — сказал Швед сухо.

— Денис пришел, — сообщила девушка подрагивающим голосом. — Пришел и лег спать. Я квартиру заперла и ключи спрятала. Вы приедете?

— То есть как пришел? — изумился Швед.

В предыдущий раз Швед видел Дениса в подвале дома на Мельникова, и был тот самым что ни на есть трупом, начисто лишенным даже следов жизненной силы. Мумией, завернутой в саван. Одной из многих.

— Да так и пришел… Как обычно приходил в последнее время… Высохший весь, желтый… Как его ветром не сдувает — не знаю…

Девушка всхлипнула.

— Так! — Швед выразительно взглянул на приятелей. — Никуда ни шагу! Мы сейчас будем! Задержите его дома любыми правдами и неправдами!

— Да никуда он не денется, спать будет, он всегда долго спит, если приходит. До завтрашнего полудня точно.

— Тем лучше. Ждите!

И отключился.

— По коням! — скомандовал Швед тоном, не терпящим возражений.

Ефим со вздохом принялся вызывать такси.

— Что стряслось-то? — поинтересовался Симонов.

Особо огорченным он не выглядел, наоборот, находился в стадии, когда уже тянет что-нибудь совершить и куда-нибудь отправиться.

— Труп один ожил, — проворчал Швед. — Из подвала. Надо навестить.

— Самое время навещать оживших мертвецов! — хохотнул Симонов. — Веди, шеф, меня опять обуяла жажда деятельности!

— Ехать куда? — уточнил Ефим, на секунду отрываясь от телефона.

— На Борщаговку, почти у кольцевой, — подсказал Швед. — Улица Зодчих. Дом двадцать какой-то, не помню, покажу на месте.

Ефим повторил это операторше и сбросил вызов.

— Шеф, — серьезно произнес он чуть погодя. — Это может быть подстава.

— В каком смысле?

— В прямом. — Ефим пожал плечами. — На дом по Мельникова, восемь, тебя навела эта девица. Ты вошел, много чего увидел, в том числе мумии в подвале. Теперь чужаки явно охотятся, то ли конкретно на тебя, то ли на всех нас скопом. По квартирам в Параджановской свечке по крайней мере шарахнули; хорошо, что мы загодя убрались. А теперь сам прикинь: бойфренд той самой девицы внезапно оживает и приходит домой. Какие напрашиваются выводы?

Швед нахмурился.

— Ты хочешь сказать, что чужаки нас ищут? В свою очередь пытаются отловить на живца?