Вадим Панов - Дикие персы

— Ты спятил, чел? Снова квартира? — завопил шас, едва вывалившись из портала. — Ты себе недвижимость выбираешь, что ли?

Однако на этот раз я шутить не собирался.

— Речь идёт о жизни и смерти, брат, — отрывисто бросил я. — Мне нужно знать, где находится хозяин квартиры, и устроить туда портал. Немедленно.

Шасы способны издеваться и демонстрировать своё остроумие довольно долго и при любых обстоятельствах, но в большинстве своём они великолепные психологи и прекрасно чувствуют происходящее.

— Ты сможешь объяснить своё внезапное появление? — деловым тоном поинтересовался Клабек.

— Придумаю что-нибудь.

— Что?

— Он считает, что я из ФСБ, а ФСБ положено всё знать!

— Федра…

— Мля, Клабек, я тебя… — Уверен, в этот момент я был страшен. И не только внешне. Я чувствовал, что произошло непоправимое, и готов был убить за то, чтобы немедленно оказаться рядом с Николаем. — Ты не понимаешь, что я сказал? Жизнь и смерть!

— Хватит орать!

Шас почти молча прошёл в ванную. «Почти» означает, что он бормотал себе под нос неясные ругательства в адрес «понаехавших в ТГ хамов», но их я пропустил мимо ушей. Я снова и снова набирал Николая и потому не видел колдовских обрядов, но примерно представлял, что Клабек творил в ванной комнате. Для начала мой любимый менеджер взял с полки зубную щётку… Нет, сначала он открыл рюкзак, вытащил ноутбук, подсоединил к нему через USB глубокую чёрную чашку с красными письменами, налил в неё воды, добавил пару капель из пузырька, извлечённого из того же рюкзака, прошептал заклинание, запустил приложение на ноутбуке, посмотрел на часы, позволяя воде набрать нужную магическую плотность, через тридцать секунд взял зубную щётку Николая и ткнул её в чашку. Не сунул, а именно ткнул. После чего прочитал вторую часть заклинания, обновил приложение, отсоединил от компьютера чашку, вернулся ко мне и продемонстрировал монитор с картой Питера и красной точкой где-то внизу.

— Твой приятель вот тут, на Изоплите. — Клабек помолчал и добавил: — Там небольшая рощица.

И то, как шас это произнёс, мне совсем не понравилось.

Но то, что я увидел на Изоплите, не понравилось ещё больше.

Николай лежал среди деревьев. Ещё более худой, чем прежде, окровавленный и совсем мёртвый.

— Не подходи, — велел Клабек, схватив меня за рукав. — Вообще не двигайся. Стой как стоишь: так следов меньше убирать.

И я стоял. Стоял, не чувствуя хлещущие по лицу и голове струи дождя, и смотрел на изрезанного полицейского. И едва слышал жестокий голос, упрямо пробивающийся сквозь заполонивший мою голову белый шум.

«Это ты его убил».

«Это ты его убил».

«Это…»

— У тебя такая рожа, будто это ты его убил, — тихо сказал Клабек.

И тогда я заорал.

Гостиница «Гоголь»

Санкт-Петербург, набережная канала Грибоедова,

29 апреля, пятница, 10.54

В эту ночь я пил жёстко. Не меньше ста грамм водки в «жахе», а жахал я каждые десять минут, не реже. Стакан за стаканом, бутылка за бутылкой. Без закуски. Не чувствуя ни горечи, ни алкоголя. Не пьянея.

Наверняка и с вами такое было: хочется… Нет! Не хочется — нужно! Нужно упиться «в ноль», «в соплю», нужно забыть обо всём, покинуть реальность хотя бы на время, а не получается. Водка льётся, толку нету. Словно ответственный за отключение решил поиздеваться или наказать… Да, наказать, так будет точнее: меня наказывали за то, что я натворил. Наказывали тем, что я не мог вырубиться. Наказывали стыдом и раскаянием. Водка лилась в меня как в пустоту, потому что я был пустотой. Я исчез. Чел по имени Юрий Федра растворился, превратившись в ничто. Да и поганенький это был чел: самонадеянный кретин, возомнивший себя великим детективом. Моральный урод…

В эту ночь я был большим куском дерьма, ненавидел этот кусок дерьма и хотел утопить его в водке. Но водка не собиралась купать в себе такую дрянь и лилась мимо. В пустоту.

В итоге я уснул примерно в пять, оставив бармену небольшое состояние и два галлона пьяных слез. Не уснул даже, а провалился в ничто… Пустота, провалившаяся в ничто… В общем, пришёл в номер, не раздеваясь рухнул на кровать, закрыл глаза, а открыл их через шесть часов.

Не чувствуя никаких признаков похмелья.

Водка не справилась, пришла, как вода, и ушла, не причинив вреда, а я так надеялся, что тяжёлая голова и последствия сильнейшего отравления заглушат разрывающие меня мысли.

«Дерьмо!»

Впервые в жизни я пожаловался на хорошее самочувствие.

Затем перевернулся на спину, вздохнул и… Подскочил, услышав характерные звуки спящего храпуна.

— Чёрт!

Не чёрт, а шас. Хотя в некоторых случаях это одно и то же.

— Не ори, — велел Клабек, не открывая глаз. — Надоел за ночь.

— Я орал во сне?

— Ещё как, — по-прежнему не открывая глаз, подтвердил шас. — До сих пор голова болит.

— Бухал вчера? — участливо осведомился я, чтобы отвлечь внимание Клабека от моих ночных криков.

— Нет, просто не выспался, — язвительно ответил менеджер.

— Поздно лёг спать?

— Как раз наоборот — рано. В пять утра.

— Наслаждался белыми ночами?

— Присматривал за одним идиотом.

А ведь мог уехать в Москву, оставив меня один на один с демонами.

— Спасибо, — тихо произнёс я.

— Пошёл ты.

Клабек заворочался, закутываясь в одеяло и одновременно призывая на мою голову пару-тройку устойчивых проклятий, а я сбежал в ванную. Честно говоря, я надеялся, что минут через пять шас уснёт и я смогу выскользнуть из номера на завтрак, однако телефонный звонок спутал все планы.

— Мля, ты недоразвитый чел! — взвыл Клабек. — И дружки у тебя недоразвитые челы! И в этом дождливом городе полным-полно недоразвитых челов!

Звонок повторился.

— Возьми эту грёбаную трубку!

— Уже!

Я ловко увернулся от ботинка — к счастью, господин менеджер по оперативному вмешательству не использовал во время броска магических умений — и схватил некстати завопивший телефон.

— Между прочим, это твой сородич.

— Скажи Сантьяге, что я сплю.

А ещё говорят, что челы много о себе воображают. Ха! Сначала пройдитесь по внутреннему взору какого-нибудь шаса…

— Доброе утро, Тадай, — вежливо произнёс я, мигрируя в коридор.

Второй ботинок пролетел на уровне моей головы и торпедировал шкаф.

— Я вас не разбудил?

— Ни в коем случае, — искренне ответил я, захлопывая дверь в комнату.

— Приятно слышать, что хоть кто-то в вашей бестолковой семейке понимает ценность времени и не тратит его на пустяки вроде ночных попоек.

— Стараемся быть похожими на вас, — выдал я, прислушиваясь к ворчанию трудолюбивого Клабека.

— И это правильно. Будете ориентироваться на лучшие примеры, и через две-три тысячи лет естественной эволюции ваше сообщество можно будет с натяжкой назвать цивилизованным.