Светлана Волкова - Эпилятор для оборотня [litres]

Мы неслись по вечернему городу, обгоняя всех и частично двигаясь по встречке, нам гудели вслед, показывали кулаки, но Виктор не реагировал и вжимал педаль газа до упора.

Новостройка находилась на другом конце города: эти дома стали возводить лет пять назад, но фирма обанкротилась, и строительство затухло.

Едва мы затормозили, я распахнула дверь и выпрыгнула в грязь. Нюх обострился до предела, и мне стало казаться, что я уже чувствую запах мужа.

– Куда идти? – я тыкнула Аню носом, та прикинула расположение и весьма неуверенно показала налево.

– Разделяемся, я налево, Аня направо, Виктор прямо. Кто из наших здесь?

– Одна из самок, зовут Таня, она где-то с той стороны здания, – указала Аня и отправилась на свой участок поиска.

Запах шел из-под земли, Дима был где-то рядом! Я осмотрела ближайшие подъезды, но не нашла входа в подвал. Уткнувшись носом в землю, дошла до того места, где запах был особенно сильным. Под бетонной плитой была пустота, я точно это чувствовала.

– Все ко мне! Я нашла вход!

И тут меня словно хлестнули веткой по глазам, настолько сильной была боль. Сила прибавилась, теперь я могла говорить с волками телепатически.

– Нина? – слабо отозвался Виктор, Аня мысленно состроила рожицу, а потом я почувствовала испуг.

Наша волчица увидела две странные тени, двигающиеся с другой стороны здания.

– Мы не одни! – тихонько просигналила я на мысленной волне и отошла под прикрытие стены. Тень скрыла меня, единственное, что было видно, – два слабо мерцающих красным глаза.

– Что ты задумала? – Виктор тоже общался по мыслесвязи, судя по запаху, он затаился рядом со мной.

– Порву уродов!

Я узнала запах: это были ищейки от верховных. Противный запах этого альфы, наверное, будет преследовать меня в кошмарах! Я оскалилась, подождала, пока волки поравняются со стеной, и прыгнула.

Один успел увернуться, второго я распахала когтями от морды до середины бока, и он с воем упал на бетонное перекрытие.

– Ты хоть знаешь, на кого напала? – Увернувшийся оскалился и добавил запаха альфы.

– Если не хочешь умереть, забирай своего и уходи! – позади меня нарисовался Виктор, ощеряясь пастью.

– Это мы еще посмотрим!

Ищейка приготовился к прыжку, Виктор заслонил меня собой, а в бетон перед нами вонзилась пуля.

Позади стояла Аня, бледная как смерть, держа двумя руками пистолет, оставленный Виктором в машине.

– Пошел отсюда, шавка подзаборная! Я не шучу! – Пистолет в ее руках заходил ходуном, а я мысленно сглотнула. Пули там серебряные, и если она попадет в нас, будет очень больно.

– Аня, все в порядке! – наша вторая волчица перекинулась в человека и осторожно подходила к ней сбоку, выставив впереди себя руки.

Ищейка, воспользовавшись общим замешательством, обратился в человека и, подобрав раненого, поковылял с ним к оставленной вдалеке машине.

Я тоже осторожно приближалась к Ане, не отрывая взгляда от дула. Она все еще была бледной, но руки у нее почти перестали трястись. Таня обняла ее, а я выбила головой пистолет.

– Мне было так страшно! – Она разрыдалась и прижалась к Тане.

– Подбери потом! – велела я и вернулась к бетонной плите.

Мы с Виктором обратились и, подцепив плиту за одну сторону, смогли отодвинуть, открыв лестницу, ведущую вниз.

Запах стал еще сильнее, я быстро спустилась вниз, не замечая, что иду туда уже человеком и голяком.

Такие катакомбы были характерны для многоэтажек, где технические помещения, расположенные на подвальном этаже, хитрые жители разделяли на небольшие клетушки, вешали двери и использовали как сарайчики.

Первые два сарая оказались пустыми, но запах оставался: видимо, здесь содержали остальных вожаков. А в третьем я нашла мужа.

Мой вопль застыл в горле. Димка был совершенно холодный, а для оборотня нет ничего хуже, чем переохлаждение. Все его тело покрывали мелкие раны и ожоги, а на шее красовался след от веревки, словно его душили.

– Дима! Димочка! Дима-а-а-а-а-а! – Я тормошила его, била по щекам, но он не приходил в сознание.

Я обняла мужа, вцепилась в его плечи и тихо заплакала. Виктор держал его с другой стороны, отчаянно пытаясь согреть собой. Я вспомнила руку на своем животе и поняла, что должна сделать.

– Уложи его ровно! – попросила Виктора, складывая руки на животе моего волка и представляя, как из ладоней распространяется тепло. Получалось плохо, сила не хотела подчиняться и только бесполезно расплескивалась вокруг.

– Не сметь умирать! – Я закусила губу, сдерживая рвущийся вой. Никто не посмеет отнять его у меня!

Резким движением я вбила свою силу внутрь Димы и стала раскручивать пружину в нем, наполняя теплом и золотистым светом. Боль резанула, но это было уже привычным, в животе противно забулькало… Я вырывала силу из себя с мясом и перекладывала в Диму.

Виктор рядом тоже застонал, наверху завыли Таня с Аней, в мысленном пространстве я услышала вой всех моих волков. Каждый отдавал частичку себя, чтобы я вложила ее в вожака.

Боль стала почти непереносимой, перед глазами снова появились темные круги, внезапно накатила тошнота. Но я упорно продолжала держать эту связь между нами, и лицу стало горячо – засветилась метка! Сразу же вспыхнула и Димина. Он судорожно вздохнул и открыл свои медовые глаза.

Я успела провести пальцами по его губам, прежде чем меня скрутила судорога.

Из подвала нас с Димой вытаскивали по очереди. Едва Виктор с Таней унесли его, я рухнула на холодный пол и завыла, выплескивая из себя всю скопившуюся боль. Мне было очень страшно находиться в помещении, пропитанном запахом смерти. Нюх адаптировался, и мне стало понятно, что именно так пахнет смерть. От этого стало еще страшнее. Остальные пропавшие волки были мертвы. Еще раз вдохнув, я различила отдельные нотки, принадлежащие другим стаям. Запомнив их, с помощью Тани выползла из подвала, пошатываясь и цепляясь за бетонную стену.

Диму уложили на заднее сиденье, я пристроилась рядом, иногда облизывая его руку. В эти моменты он открывал глаза и тянулся пальцами к моей голове. Внутри меня вспыхивала алыми всполохами дикая ярость, перед глазами мелькал муж, большой и здоровый, а теперь от него осталась едва ли половина.

– Собственными лапами им могилу выкопаю!

Мы приехали домой. Встречать вожака явилась, кажется, вся стая, девушки плакали, смотря, как сын и внук несут волка на вытянутых руках. Мужчины скрипели зубами и сжимали кулаки, повторяя, что нападение на главу стаи не должно остаться безнаказанным.

Я чувствовала себя половой тряпкой, которой вымыли стадион и пропустили через отжим пару десятков раз. Выпрямив спину, я смогла выйти из машины, медленно переступая лапами и стараясь не показать, насколько мне больно.