Светлана Волкова - Эпилятор для оборотня [litres]

– Что же делать? – Аня все слышала с балкона и теперь мяла в руках полотенце.

– Разберись с ними. – Я отдала ребенка Ане и кивнула на остальных волков и волчат, которых заносили в квартиру Виктор и Слава.

С облегчением перебросив все дела на стаю, я заползла под одеяло к Диме и свернулась рядом с ним в клубочек.

– Порву этого Янтарного на подстилки для детей! – пообещала я своей внутренней волчице и, все еще кипя яростью, уснула.

Следующее утро тоже не задалось. Я проснулась от громкого шепота: Виктор и Аня выясняли, как лучше покормить Диму – сварить мясо и порубить его блендером или оставить сырым?

– Вам это обсудить больше негде? – рыкнула я, высовывая лохматую голову из-под одеяла.

Дима застонал и перевернулся, простыня под ним покрылась кровавыми пятнами. Порезы и ожоги по всему его телу никак не хотели заживать, а для того чтобы исцелиться оборотом, у него не хватало сил.

– Естественно, врача у вас нет? – спросила я без особой надежды, и мой вопрос остался без ответа. Конечно, зачем волкам врач? Если сразу не сдохли, потом как на собаке заживет. Вот только почему-то на Диме не хотела работать эта самая хваленая регенерация.

Мохнатые виновато застыли рядом с кроватью, переминаясь с ноги на ногу.

– Телефон дайте!

Аня быстро сбегала в коридор и принесла мне аппарат. Спустя пару минут поиска я нашла нужный номер. Виталик был студентом медицинского, но отчислился за регулярные прогулы по причине зеленого змия.

– Привет, Вит! – Я искренне обрадовалась, что он взял трубку с первого гудка: значит, содержание алкоголя у него в крови примерно минимальное.

– Нинка-скотинка, ты какого хрена мне утром названиваешь? – Виталик находился в относительно добром расположении духа, если можно так назвать похмелье.

– Дело есть, денежное и булькающее…

Я продиктовала адрес и откинулась на подушки. Примерно через полчаса приедет Виталя, и вместе с ним мы быстро вылечим Диму.

– А из алкоголя у нас есть что-нибудь?

Аня принесла пузатую бутылку виски, я довольно кивнула. Виталя за эту красавицу всех моих волков перешьет.

Телефон зазвонил, на экране высветился незнакомый номер, и внутри живота болезненно сжалось. Даже показалось, что почувствовала знакомый приторный запах. Чтобы успокоить бешено бьющееся сердце, я глубоко вздохнула и ответила на вызов.

– Ты всегда так медленно реагируешь? – голос принадлежал шавке главного альфы, Антону.

– Будешь хамить, я из тебя тапочки сделаю! – Сила во мне всколыхнулась, словно могла передаться по телефону на нужное расстояние.

– Мне велено передать, что бой назначен на завтрашний вечер, координаты места пришлем в эсэмэске. Еще не передумала?

Несмотря на серьезность моей угрозы, он все еще позволял себе шпильки в мой адрес. Ничего, скотина мохнатая, посмотрим, кто будет смеяться последним. Я представила себе ожерелье из волчьих клыков, и эта идея мне пришлась по вкусу. У меня даже было пятнистое платье, к которому очень подойдет такое экзотическое украшение. Я довольно оскалилась и нажала отбой.

Аня стояла рядом, бледная как смерть, на шее Виктора пульсировала вена. Зашедший в спальню Слава с подносом в руках окинул взглядом нашу компанию и вздохнул.

– Уже позвонили?

Я кивнула. Несмотря на браваду, я понимала, что результат этого боя предсказать нельзя.

Он поставил поднос с завтраком мне на колени и достал свой телефон из нагрудного кармана футболки.

– Мафусаил Виссарионович, это Вячеслав вас беспокоит, у меня возникла весьма щекотливая ситуация. Я в курсе ваших расценок, возможна консультация на дому?

Видимо, ему ответили утвердительно, он показал мне большой палец и повесил трубку.

– Кто этот Виссарион?

Мой завтрак состоял из большого стейка, приготовленного с кровью, и чашки крепкого кофе, и я не могла не отдать ему должное даже в подобных обстоятельствах.

– Юрист, занимающийся проблемными клиентами, – пояснил Слава. – Все оборотни у него консультируются, он лучше всех знает уставы и законы.

– Зачем мне юрист? Оформить завещание?

Я доела последний кусочек и принялась увлеченно облизывать тарелку.

– Попытаться уменьшить сумму компенсации.

В его словах была логика, и я согласно кивнула. В спальню с виноватым видом вернулась Аня, пряча что-то за спиной.

– Ты чего? – Я уже переоделась под прикрытием дверей шкафа.

– Блендер сломался! – пожаловалась она. – А нарезать мелко у меня не получается!

– Техника у вас дерьмо! – резюмировала я. – А что прячешь за спиной?

Аня достала большую банку собачьих консервов, виновато опустив глаза.

– Это единственная мягкая еда на кухне!

Я тихонько хихикнула, Слава покраснел и тоже начал хихикать, а Виктор катался по полу, издавая звуки агонизирующей гиены.

– Ну если это единственная мягкая еда, то корми! Естественно, мы этого никому не скажем!

Сгибаясь от хохота, я вывалилась из спальни, представляя себя в магазине, где покупаю десять банок таких консервов и на вопрос продавщицы, какой породы у меня собака, округляю глаза и отвечаю, что беру для мужа.

В дверь позвонили, и первым гостем у нас оказался Виталик со своей неизменной медицинской сумкой.

– Где пациент?

Он обул предложенные тапочки и спокойно пошаркал в спальню через все наши коридоры. Аня уже успела покормить Диму и, стыдливо спрятав банку за спиной, удалялась в сторону кухни.

– Хорошенько его отделали! – присвистнул Виталик.

Дима полусидел на кровати, смотря мимо нас отсутствующим взглядом. Кроме тех движений ко мне в машине, он не проявлял никакой активности, только стонал и дергался во сне.

– Я больше за психику беспокоюсь, – поделилась я своими опасениями с Витом, и стало даже полегче.

– Я могу чинить только оболочку, а насчет мозгов поспрашиваю…

Он раскрыл сумку, протер руки антисептиком и приступил к осмотру. Многие раны загноились, и Дима метался в лихорадке. Померив ему температуру, Виталя с удивлением посмотрел на электронный градусник, потом сбросил результат и еще раз померил.

– Градусник бракованный подсунули, – выдал он после второго раза. – Заглючил и показывает, что у него 46 градусов!

Я промолчала, кивком соглашаясь с Витом. Незачем ему знать, что температура у оборотней куда выше, чем у обычных людей. Но 46 градусов было перебором даже для волка!

Он тяжко вздохнул и принялся за работу, вскрывая нарывы и вычищая гной, зашивая глубокие порезы и обрабатывая обожженные места специальным спреем. К концу процедур свободным от бинтов и пластырей у Димы осталось только лицо.

Виталя вытер выступивший пот и с благодарностью посмотрел на Аню, вошедшую с подносом, на котором красовалась запотевшая бутылка, блюдечко с лимоном и мясная нарезка.