Алекс Хай - В интересах государства. Аудиториум

— У меня есть вести от его превосходительства. Вальтер Макарович сказал, что это может вас коснуться. Не напрямую, так косвенно. Поэтому решил передать лично — все равно мне по дороге. — Иннокентий неловко улыбнулся. — Да и от вашего пуэрториканского кофе грех отказываться…

— Что за новости, Иннокентий…

— Гурьевич.

В гостиную внесли дымящиеся чашки, и наставница дождалась, пока слуги уйдут.

— Кеша, не томи, — поторопила она.

— Сегодня снова был инцидент, — понизив голос, сказал “ищейка”. — Нападение.

Матильда нахмурилась.

— Кто на этот раз?

— Берут все выше. Шуваловы.

— О господи. Что с их сиятельствами? Есть жертвы?

Иннокентий кивнул.

— На этот раз наш таинственный друг изменил тактику. Мертвы все.

Если я ничего не путал, то Шуваловы были именитым и влиятельным графским родом. Родовое имение старшей ветви обширного семейства располагалась к северу от города, в сторону Выборга. Я еще по прошлому миру помнил живописный парк с прудами и тихой речкой. Только в моей прошлой жизни все это дышало ветхостью и запущенностью.

И теперь все, кто находится в Шуваловской усадьбе в этот злополучный день, погибли. Радамант действительно стал метить выше. И окончательно пересек черту.

Но почему он тогда оставил в живых остальных?

Матильда прерывисто вздохнула и опустилась в кресло. Дрожащими пальцами потянулась за курительными принадлежностями.

Иннокентий скорбно склонил голову.

— Знаю, вы были близки с некоторыми членами графской фамилии. Примите мои соболезнования, Матильда Карловна.

Наставница рассеянно кивнула.

— А что же Аркадий Павлович? — сдавленно спросила она. — И Екатерина Константиновна? Они тоже…

— К сожалению, да. Род Шуваловых обезглавлен.

Матильда достала длинную коричневую сигариллу и подчеркнуто аккуратно, словно выполняла важнейшее дело в жизни, вставила ее в мундштук, а затем прикурила от малюсенькой “Жар-птицы”. Получилось не с первого раза.

Все краски спали с ее лица в один миг. Никогда не видел ее такой… даже не расстроенной — потерянной. Видимо, Шуваловы и правда были ей близкими друзьями. Судя по расположению имений, они вполне могли часто видеться со Штоффами — у обеих семей родовые владения находились на севере. Могли дружить семьями и даже вести совместные дела.

— А что дети? — выдохнув тонкую струйку дыма, наконец спросила Матильда. — У них же три девочки…

Иннокентий отвел глаза.

— В живых не осталось никого. Простите, что принес столь ужасные вести.

Матильда тихо всхлипнула, но быстро вытерла навернувшиеся слезы тыльной стороной ладони и дерзко вскинула подбородок.

— Как это произошло? Как их убили?

— Я не уполномочен рассказывать подробности…

— Кеша!

“Ищейка” тяжело вздохнул.

— Ладно. Но, прошу, ни одно слово не должно выйти за пределы этой комнаты. Иначе меня ожидают большие неприятности.

— Слово дворянина, — мгновенно отозвался я. — Мы вас не подставим, Иннокентий Гурьевич. Молю, расскажите хоть что-нибудь.

Молодой человек прихлебнул немного кофе и тоже достал сигарету. Да блин, их что, Минздрав не предупреждал? Я поспешил открыть окно.

— Господский дом сгорел до основания. Красивая была усадьба. Старинная… Тела еще на экспертизе, но я слышал от специалистов, что ранения имеют и огнестрельный характер, и магический.

Я кивнул. У нас могло быть так же. И вроде так же было с остальными. И правда похоже на почерк Радаманта.

— Но почему у Шуваловых устроили смертную бойню, а нас и других пощадили? — спросил я. — Ну, относительно. Жертвы были, но скорее случайные.

Иннокентий пожал плечами.

— Этого мы еще не выяснили. Но непременно поймем, обещаю.

— Не давай обещаний, которые не сможешь выполнить, — тихо отозвалась Матильда. — Никогда не давай, Кеша.

— Вести дошли до императора, — ответил “ищейка”. — Случай вопиющий, и все Отделение уже взгрели. Так что тут не отвертимся. Виновного найдут и уничтожат.

— Но это будет непросто, — отозвался я. — Раз до сих пор даже не смогли предотвратить новые случаи после нас. И ставки террористы все время повышают.

— Справимся, ваше сиятельство.

Наставница молча покачала головой.

— Хуже всего то, что в свете началась паника, — продолжил Иннокентий. — Когда напали на Соколовых, инцидент удалось замять. Статья Андрюшина прошла почти незамеченной. Ну и мы со своей стороны постарались, чтобы никто не распускал слухи. С Лисницкими было сложнее — это всплыло наружу, однако Корф поднял все связи, чтобы успокоить панику. Но после случившегося с Шуваловыми…

— Потому что это катастрофа! — на грани истерики воскликнула Матильда. — Конечно, что свет паникует. Вместо того, чтобы защищать людей вы все только заминали!

“Ищейка” выдержал поток эмоций наставницы.

— Увы, это не я решаю, Матильда Карловна, — спокойно ответил он, но вид имел виноватый. — Вы прекрасно знаете, что права голоса у меня нет. Однако уже известно, что Его Величество повелел отменить все мероприятия и балы, закрыть салоны. Дворяне в спешке покидают Петрополь.

— Их это не спасет, — возразил я. — Ведь и на Лисницких, и на нас, и на Шуваловых напали загородом.

— Согласен. Кто-то решил временно перебраться в Москву, а то и дальше. Так террористам будет сложнее до них добраться.

Так себе идея. Если Радамант захочет кого-то укокошить, то достанет из-под земли. И под какой-нибудь Рязанью или Торжком будет куда проще организовать нападение незаметно. Я сильно сомневался, что даже тайное отделение располагало настолько гигантскими ресурсами и армией, чтобы приставить к каждому роду охрану.

Так что Радамант, пожелай он угробить еще кого-нибудь с особым цинизмом, своего добьется. Отчего-то я и сам уже начинал в это верить. И панику посеять ему удалось. Несколько спланированных акций устрашения — и вот, даже одаренные Благодатью аристократы уже побежали, поджав хвосты. Может не все. Но женщин и детей точно отправят как можно дальше.

— И отдельная новость для вас, Михаил Николаевич, — Иннокентий перевел взгляд на меня. — В данный момент решается вопрос между правительством и Аудиториумом относительно переноса вступительных испытаний. Не все родители готовы рисковать, особенно после того, что там случилось во время Смотра.

Что ж, тоже логично. Но что мне теперь, застрять у Матильды в Лебяжьем? Готовиться-то надо…

— Это точно? — спросил я.

— Пока нет, ваше сиятельство. Говорю же — вопрос обсуждается. Аудиториум — школа старой закалки, переговоров с террористами ректор вести не хочет и не готов идти на уступки. Возможно, администрации сторгуются на усилении мер безопасности.