Андрей Васильев - Останний день

— Может, и не врешь, — рыкнул огненный змей. — Может, в самом деле искал. Морана на той стороне реки снова задремала вроде. Некрепко задремала, и с великой неохотой, я это чую. Видно, делся куда-то тот, что ей служить взялся, исчез из наших краев. Но навсегда ли?

— Не знаю, — еле вытолкнул из себя слова я. — Сейчас задушите меня! Кхр-р-р…

Кольца чуть разжались, дышать стало куда легче.

— Исполнил ты службу, человек, — помолчав, снова взревел змей. — Исполнил. Выплатил должок за то, что полез куда не следует.

— А Стелла? — Я мотнул головой в сторону ведьмы, которая распласталась на земле. — Она как? Она вообще жива?

— Жива! — хохотнул Полоз. — И дальше жить станет, прощаю я ее. А сейчас пусть поспит, не след ей наши разговоры слушать. Но речь не о ней, а о тебе. Что, человек, готов мне и дальше служить? Примешь на себя ношу, что против твоей воли я тебе в начале лета вручил, или откажешься от нее? Коли она не по твоим плечам, так и скажи, я ее с тебя сниму да буду ждать того, кто сдюжит сей груз. А тебя отпущу. Слово даю — отпущу на все четыре стороны. Только уже потом, если беда пристигнет, ко мне не взывай и сюда не приходи. Не откликнусь.

— Не знаю, — вздохнул я. — Сам не знаю. Который день думаю, думаю, так и эдак прикидываю, а ответа нет.

— Так сердце слушай. — Кончик хвоста Полоза ударил меня по груди, оставив на ней золотую пыль. — Оно, чай, точно знает, чего тебе надо.

Боюсь, и оно не знает, чего мне надо. Вернуться назад, к тихим будням, к комнатушке в архиве, к предсказуемости бытия? Это здорово. Стабильность есть стабильность. А еще там есть Юлька, мама, отец, с которым я наконец-то снова поладил, правда, не знаю, надолго ли. Там будет свадьба, много пререканий насчет того, как мне жить дальше, дом и бог весть что еще.

Вот только там не будет того пьянящего чувства свободы, которое мне, Валере Швецову, подарила Ночь. Там не будет интриг ведьм, шаурмы Абрагима, безбашенности оборотней, отвязности вурдалаков, добродушных подъездных, странной девушки из браслета и даже хитровыдуманности сотрудников Отдела.

Там не будет настоящей жизни, той, которую хочется поглощать полной ложкой, а после просить добавки. И меня настоящего, того, который нашел себя в этой черной Ночи, тоже не будет.

Да, собственно, скажи я «нет» — меня, может, вообще не станет очень скоро. Как Хранитель — я под защитой Ночи, а как Валера Швецов — мишень, которую станут выцеливать многие, просто из принципа. Потому придется мне линять из столицы сразу после того, как я из леса выберусь. Как тому ведьмаку, про которого мне Стелла рассказывала… Как его… Смолину.

Хотя этот аргумент, как ни странно, для меня совсем не главный. Важнее всего понять, чего же я на самом деле хочу. По-настоящему.

— Что надумал, парень? — проревел Полоз. — Отвечай!

— Слово, давно данное, исполнить, — ответил я. — Еще в прошлую нашу встречу следовало это сделать, да вот, забыл. Хорошо хоть сейчас вспомнил!

— Ты о чем? — рыкнул огненный змей.

Я не стал тянуть с ответом, поведав ему о своей уже давней встрече с кладбищенским Хозяином и его просьбе.

— Старый плут. — Оскалил клыки Полоз. — Чует, чует… Но это другие дела, они к тебе отношения не имеют. А ты-то что решил?

— Что решил? — Я улыбнулся, потому что наконец пришел с самим собой к согласию, и мне сразу стало легко. — Ну а сам-то как думаешь?

Первое, что я ощутил, придя в себя, так это боль в спине. Судя по всему, не очень удачно меня Великий Полоз отбросил, когда наша беседа завершилась, прямиком то ли на сучок, то ли на корень дуба.

А еще мне было зябко. Но оно понятно — конец сентября на дворе, под утро температура уже совсем не летняя, а куртку я ведьме отдал по доброте душевной.

— Очухался? — услышал я голос Стеллы. — А то мне уж подумалось, что все, придется тебя на себе до машины тащить. Не бросать же полноправного Хранителя кладов в этом лесу? Марфа этого не поймет, ты ей точно нужен будешь в будущем.

— Ох. — Я привстал, пошарил рукой по земле и, естественно, нащупал крепкий и длинный сучок, тот, из-за которого так спину ломило. — А ты откуда про полноправность узнала? Тебя же Полоз, скажем так, в анабиоз погрузил.

— Увидела, — усмехнулась Воронецкая, сидевшая на бревнышке и палочкой ворошащая здоровенную груду багровых углей, в которую превратился костер. — Слепой надо быть, чтобы не заметить.

Я глянул на себя и понял, о чем она говорит. Две змейки, Стреча с Нестречей, с моей груди никуда не пропали, они отлично были видны под расхристанной до пояса рубахой. Мало того, они стали даже больше, а еще каждая обрела свой цвет. Одна стала ярко-красной, а другая — небесно-синей. Наверняка это что-то да означает, но что именно — понятия не имею.

Пока не имею.

— Стало быть, решил не отказываться от дара? — уточнила ведьма. — Затянуло тебя в наш водоворот? Или ты все же меня испугался, а? Мол, как только стану человеком, так злобная Воронецкая меня ам-ам? Если так, то не стоит переживать. Не стану я тебя убивать, Валера Швецов из Москвы. Сначала — да, очень того желала, а теперь… И наша сестра иногда может совершать глупости. Я — совершила на свою голову.

Наверное, надо бы спросить, какую именно глупость она имеет в виду, но не стану этого делать. Не уверен, что хочу знать ответ. Вернее, убедиться в том, что я его знаю. У меня все же свадьба на носу.

Хотя… И на этот счет у меня тоже имеется ряд сомнений, в первую очередь связанных с тем, что Юлька мне очень-очень дорога и я не хочу толкать ее в пропасть. А именно туда скатится жизнь моей подруги детства, свяжи она ее со мной. Да и в башне «Меркурий» я вряд ли обоснуюсь, как бы это ни расстроило моего отца и дядю Сережу. Нечего мне там делать. Да и как архив бросить? Зачахнут ведь мои старушки в одиночестве. Если я уйду, о ком они заботиться станут?

С другой стороны, лучше прикрытия, чем офис крупной компании, не отыскать. И родитель снова игры со смертью затевать не задумает, что очень хорошо. Вот только не стоит забывать о том, что башня идет в комплекте с обручальными кольцами.

Ладно. Будет день — и будет пища.

— Есть хочу, — словно подслушав мои последние мысли, вздохнула Стелла. — Вот чего ты хоть хлебушка нам не оставил из того пакета, что лешаку отдал, а? Сейчас бы его на кусочки порезали, на веточку насадили и над углями пожарили. Это вкусно!

Я поднялся на ноги, подошел к рюкзаку, раскрыл его и достал оттуда пакет с картошкой. Не знаю отчего, но мне еще дома подумалось, что ее стоит с собой прихватить. Стереотип, наверное. Ночь, осень, лес, костер. Как тут без печеной картошечки обойтись?

— Да ладно! — Вытаращила глаза Воронецкая. — Удивил так удивил. Чего-чего, а подобной хозяйственности я от тебя не ожидала!