Алисон Ноэль - Вечность

Правда, тогда странно, почему на ней черный топ, открывающий одно плечо, облегающие джинсы и балетки вместо форменных черных брюк с белой рубашкой, как у других официантов, обслуживающих сегодняшний праздник.

Женщина только смеется и машет рукой моей сестре, которая прячется за мою юбку, точно так же, как пряталась за маму, стесняясь чужих.

— Я — экстрасенс, — говорит женщина, отбрасывая с лица каштановые пряди, и опускается на колени перед Райли. — Я вижу, у тебя тут имеется подружка.

По-видимому, экстрасенс Ава должна была стать забавным сюрпризом для гостей, но можете мне поверить, никто не удивился так сильно, как я. Тут вот что удивительно: почему я об этом не узнала заранее? Неужели так погрузилась в свои переживания, что забыла пошарить в мозгах у Сабины?

И ведь не выгонишь ее, хотя искушение было велико. Но не успела я отойти от шока, как рядом возникла Сабина.

— О, вы все-таки смогли прийти! Отлично! Я вижу, вы уже познакомились с моей племянницей.

Сабина ведет новую гостью в кабинет, где все подготовлено для «сеанса».

Я плетусь за ними — хочу узнать, скажет ли экстрасенс Ава что-нибудь про мою покойную сестричку. Но тут Сабина посылает меня принести Аве что-нибудь выпить, а когда я возвращаюсь, та уже гадает гостям.

— Занимай очередь, пока еще больше народу не набежало, — советует Сабина, прижавшись плечом к Франкенштейну. А он, хоть в своей кошмарной маске, хоть без — не тот симпатичный парень, что работает с ней в одном здании. И не тот уверенный в себе, преуспевающий банкир, каким хочет казаться. На самом деле он до сих пор живет у мамы.

Но Сабине я об этом не скажу — не хочу сегодня портить ей настроение. Качаю головой:

— Может быть, попозже.

Приятно видеть, что Сабине в кои-то веки по-настоящему весело. Приятно сознавать, что у нее целая куча друзей и, если я не ошибаюсь, вновь проснулся интерес к молодым людям. Приятно смотреть, как Райли танцует с ничего не подозревающими гостями и подслушивает их разговоры — которые, скорее всего, ей слушать совсем не следует. И все-таки мне нужен перерыв. Необходимо отдохнуть от гудящих вокруг мыслей, от пульсирующих аур, а больше всего — от Деймена.

В школе я держалась от него подальше, притворяясь, что мне до него и дела нет, а сегодня, когда он вдруг пришел к нам на вечеринку, да еще в костюме, парном моему — я просто не знаю, что и думать. В последнее время он интересовался Стейшей, рыжей красоткой — кем угодно, только не мной. Ухаживал за ними, очаровывал, фокусы показывал…

Окунаю лицо в цветы, которые он мне принес — двадцать четыре тюльпана, и все, как один, красные. И хотя тюльпаны, вроде, не пахнут — эти издают густой пьянящий аромат, от которого кружится голова. Я глубоко вдыхаю, потерявшись в их благоухании, и втайне притаюсь себе: да, он мне нравится. Ну, то есть, по-настоящему нравится. Что я могу поделать? Нравится, и все. Сколько ни притворяйся, правдой это быть не перестанет.

А ведь я совсем было примирилась с одиночеством. Конечно, меня не радовала перспектива навсегда остаться без поклонников, совершенно не сближаться с людьми. А как я пойду, например, на свидание, если от одного прикосновения сразу пойму, о чем думает мой партнер? У меня даже не будет возможности замирать от волнения, угадывая тайное значение всего, что он говорит и делает.

Может, кому-то покажется, что это круто — читать чужие мысли и ауры… Поверьте, это полный отстой. Все бы отдала, лишь бы вернуться в свою прежнюю жизнь, стать нормальной девчонкой и ничего не знать об окружающих. Потому что иногда даже лучшие друзья думают о тебе гадости, и если хоть изредка не выключать трансляцию, потребуется огромный запас всепрощения.

Вот тем-то Деймен и хорош — он для меня словно выключатель. Только его мысли я не в состоянии прочесть, и только он умеет заставить все вокруг замолчать. И хотя мне с ним бывает чудесно, тепло, и я чувствую себя почти нормальной, — насколько это вообще для меня возможно, — все же я невольно думаю, что ничего нормального во всем этом нет.

Сижу в шезлонге возле бассейна, расправив пышную юбку, и наблюдаю за тем, как покачиваются на воде светящиеся шары, то и дело меняя цвет. Я так задумалась и залюбовалась чудесной картиной, что даже не заметила, как ко мне подошел Деймен.

— Привет! — улыбается он.

Я поднимаю на него глаза, и все тело обдает жаром.

— Хороший у вас праздник. Я рад, что напросился в гости. — Он садится рядом, а я смотрю прямо перед собой. Понимаю, что он меня поддразнивает, но от волнения не могу ответить. — Из тебя получилась хорошая Мария, — говорит он, трогая пальцем длинное черное перо, которое я в последний момент воткнула в прическу.

Я сжимаю губы. Мне тревожно и хочется сбежать. Делаю глубокий вдох и стараюсь расслабиться. Могу позволить себе жить — хотя бы эту одну ночь?

— А из тебя — хороший граф Ферзен, — говорю я наконец.

Он смеется:

— Пожалуйста, зови меня Аксель!

— За дырку от моли взяли отдельную плату? — спрашиваю я, кивнув на протертую ткань на плече. О затхлом запахе предпочитаю не упоминать.

Деймен смотрит мне прямо в глаза и отвечает:

— Это не от моли. След после артиллерийского залпа. Как говорится, шальная пуля зацепила.

— Если я правильно помню, в той сцене ты гонялся за какой-то брюнеткой, — замечаю я, вспоминая времена, когда флирт давался мне легко и естественно.

— Сценарий переписали в последнюю минуту, — усмехается он. — Разве ты не получила свежий экземпляр?

Я вытягиваюсь на шезлонге и с улыбкой думаю о том, как приятно дать себе наконец волю и вести себя как нормальная влюбленная девчонка. Как все.

— В новом варианте сценария нет никого, кроме нас с тобой. И твоя хорошенькая головка, Мари, останется при тебе.

Он проводит по моей шее пальцем, самым кончиком, оставляя чудесное жгучее ощущение. Задерживает палец у меня под самым ухом.

— Почему ты не встала в очередь к гадалке? — шепчет Деймен, а его палец путешествует по моей щеке, обводит ухо, и губы придвигаются так близко, что наше дыхание смешивается.

Я пожимаю плечами и стискиваю губы. Заткнулся бы он уже и поцеловал меня наконец!

— Ты не веришь в гадания?

— Нет… просто… ничего я не знаю!

От разочарования хочется кричать. Он что, не понимает, что для меня это, может быть, последний шанс прожить нормальные романтические отношения? Может быть, другого такого случая не будет?

— А ты почему не в очереди? — спрашиваю я, уже не скрывая досады.

— Пустая трата времени, — смеется он. — Читать мысли и предсказывать будущее невозможно. Правда?

Я отвожу взгляд. Смотрю, как светящиеся на воде шары мало того что становятся розовыми, так еще и выстраиваются в форме сердечка.