Александр Мазин - Мумия и Тролль

— Не врешь, — сообщил он через несколько секунд. — Ты можешь его подкормить?

— Разве что совсем немного. Но я попробую.

— Что ж, — вынес вердикт Карлссон. — Когда он отправится к своим предкам, ты отправишься к своим. Пошли, сид, познакомлю тебя с моим молочным братцем.

К собственному удивлению, Катя проснулась около восьми часов утра. И поняла, что прекрасно выспалась.

Проснулась — и очутилась в сонном царстве. Просторная Лейкина квартира была полнехонька. Кроме самой Лейки в ней обнаружились: «люби-менький Карлссончик», развалившийся на хозяйской кровати (быстро же неприхотливый тролль привык к роскоши), три задрыхших на полу гнома, Хищник, собственнически положивший лапу на красавчика Лу, — вот интересно, этот откуда взялся? И на диванчике у телевизора (у Кати ёкнуло сердце) — Дима-Тэм!

Катя пару минут любовалась его чеканным профилем, потом вспомнила, что разгуливает в Лейкиной ночнушке (на три размера больше, чем надо), неумытая, непричесанная… Беззвучно пискнула и юркнула в ванную.

Через четверть часа она уже сидела на кухне, пила чай и пыталась восстановить в памяти вчерашний день — с того момента, как сестры Морриган под видом чая опоили ее какой-то дрянью. Катя в очередной раз дала себе зарок — никогда ничего не принимать из рук эльфов. Что было дальше — сказать трудно. Очнулась она в номере Лу… И очень элегантно оттуда сбежала. Тут Катя довольно улыбнулась: перехитрить эльфа — это круто. Пусть даже такого молодого, бестолкового зазнайку, как Лу. До сестер, и даже до своего отца ему еще далеко, как бы он ни хвастался насчет того, что держал жизни ведьм в своих руках…

И тут Катины глаза вспыхнули — она вспомнила, слова Лу об ожерельях: тут Майра, тут Лиадан… Трухлявые кости… Точно, кости! Кельтская статуя! С костями! Ну конечно!

Катя схватилась за мобильник…

— Нафаня!

— Уж сколько лет Нафаня… — проворчал недовольный голос. — Катерина, ты, что ли? Чего звонишь в такую рань?

— Надо поговорить. Срочно!

— Срочно не выйдет, — было слышно, как Нафаня громко, от души, зевнул. — Срочно я в аэропорт еду. Панихидин через двадцать минут прикатит. Синяя «Газель», госномер эн триста одиннадцать писи, — повторил, явно чтобы не забыть. — Будем посылку встречать.

— А ты ему зачем? Тяжелое что-то?

— Не-а, ожерелье какое-то. Положено так, — Нафаня снова зевнул. — Прикинь, я документы вчера распечатывал, так это ожерелье на миллион долларов застраховано!

— А оно случайно не из того же источника, что и наша статуя? — вкрадчиво поинтересовалась Катя.

— Нет. Из английского, точнее, уэльского музея.

— Понятно, — пробормотала Катя. Какое, однако, совпадение. Сестры Морриган — тоже из Уэльса. Вывод?

— И как скоро вы обернетесь?

— Самолет в десять. Накинь еще часа два. То есть в двенадцать звони.

— Ладно. Позвоню, — пообещала Катя.

На кухню вошла заспанная Лейка и сразу полезла в холодильник.

— С кем это ты треплешься? — спросила она невнятно, потому что пережевывала кусок сыра.

— С Нафаней. И доброе утро!

— Кому доброе, а кому всю эту ораву кормить, — проворчала Лейка. — Чаю мне налей.

Катя молча выполнила просьбу и отправилась в комнату — будить Карлссона.

Через двадцать минут тролль вытолкал недовольных голодных гномов за дверь. Задача им была поставлена простая: перехватить микроавтобус с заветным ожерельем по пути из аэропорта.

Спешки особой не было, и Катя подозревала, что Карлссон выгнал Двалина с родичами так быстро, чтобы не делиться с ними завтраком.

На кухне появился Лу, сопровождаемый Хищником. Без очков желтоглазый сид выглядел жутковато. И вид у него был, если можно так выразиться, не совсем свежий.

— Чаю? — предложила гостеприимная Лейка.

— Чаю… — пробормотал Лу. — Если можно — с молоком.

— Можно. А бутерброд с колбаской?

Рыжего красавчика передернуло. Катя его понимала: напротив разместился Хищник, всем своим видом демонстрируя: вот сейчас накроют на стол — и можно приступать к главному блюду.

Катя внезапно почувствовала легкое касание. Баньши. Явился не запылился.

«Где ты пропадал, — подумала Катя, — когда был мне нужен?»

В сознании Кати возник знакомый образ: неподвижное озеро, осенний мистический лес… Долина Туманов, надо полагать.

Баньши беспокоился за Лу. С чего бы это? Ах да, сынок.

— Преемственность поколений, — пробормотала Катя. — Сначала папу съели, потом…

Лу по-русски не понимал, но своим эльфийским чутьем — догадался. И умоляюще посмотрел на Катю. Катя сделала непроницаемое лицо.

Ввалился Карлссон. Схватил пакет с молоком, поставленный перед Лу, выдул в два глотка, рыгнул, рявкнул:

— Чего расселся? Иди работай! — и, Кате: — Дружок твой приболел. Этот обещал помочь. И поможет. Пошел, пища!

Хищник вытянул лапу и ущипнул Лу за ногу. Тот взвизгнул, подскочил и вылетел из кухни. Хищник — за ним.

Карлссон уселся на освободившееся место.

— Колбасы дай! Да не режь, целиком давай! — и впился.

— Карлссон… — с беспокойством проговорила Катя. — Что ты только что сказал?

— Про колбасу?

— Про Диму. То есть — про Тэма.

— А-а-а… Умертвие… У него это, батарея садится. — И поглядел победно: во какие я теперь термины знаю!

— И что?

— Пока ничего. Спит. Потом — паралич. Затем гнить начнет. Как мертвяку и положено.

Карлссон схавал остаток колбасы и пошарил взглядом: что еще кинуть в топку? Увидел на полке халву…

— Да ты шутишь, — упавшим голосом проговорила Катя, чувствуя, как в груди разливается холод. — Что значит — гнить? Тэм же вчера нормальный был! И сейчас просто спит…

— А ты попробуй его разбудить, — предложил тролль.

— Кать, да не переживай! — вмешалась Лейка. — Ничего с ним не случится. Просто упадок сил. Карлссон же сказал: эльф пошел его лечить!

— Сиденок клялся: может помочь. Временно. Он постарается.

— Постарается? — с сомнением повторила Катя.

— Угу. У них теперь одинаковое время. Тот помрет, я этого Хищнику отдам. Да и сам не откажусь… — Людоедская ухмылка разделила пополам грубое лицо тролля.

В сознании Кати опять зашевелился баньши. Что-то хотел сообщить, но Катя не понимала.

И вдруг будто ветерком повеяло. И принесло знание-мысль.

— Ротгар здесь! — четко проговорила она.