Даррен О'Шонесси - Город смерти

— Скажи им, — проговорил я, направляясь к выходу. — Скажи, что Капак Райми напал на их след. Кто бы они ни были. Скажи им, что у Адриана Арне есть друг, которого просто так с дерьмом не съешь. Скажи им, что я до них доберусь. Я их найду, и они еще пожалеют. Кто бы они ни были. Скажи им. Усек? — С этими словами я ушел.

Домоуправ высунулся за дверь и проводил меня взглядом.

— Псих вонючий, — услышал я его смешок и чуть было не вернулся, но игра не стоила свеч.

Около моей машины отирался нищий с консервной банкой на шее. Он был в темных очках, с длинной тонкой тросточкой.

— Подайте сколько можете, — вежливо проговорил он. Обычно я на такую публику время не тратил — в городе их было столько, что пришлось бы каждый раз выходить из дому с мешком мелочи, — но тут, задумавшись, я рассеянно швырнул в банку пару монеток. — Спасибо, мистер Райми, — проскрипел нищий.

Только отойдя на четыре-пять шагов, я сообразил, что именно услышал. Замер. Медленно обернулся.

— Откуда вы знаете…

— Ваше имя? — договорил он за меня. И с улыбкой снял очки. Вместо глаз у него были громадные белые бельма, и я внезапно вспомнил слепца, которого видел у вокзала в первый свой день в городе, и другого, на стройплощадке, в тумане. Если память мне не изменила, все это были разные люди. Нищий, стоявший передо мной, был гораздо выше ростом, да и одет по-другому — но вот глаза у них у всех одинаковые.

— Я знаю много имен, — благодушно продолжал незнакомец. — Капак Райми. И Цзы Ляпотэр. Адриан Арне.

— Вы знаете Адриана?

— Кого?

— Адриана. Адриана Арне.

— Никогда о нем не слышал.

— Но вы только что…

— Никакого Адриана Арне не существует, — продолжал слепец таким же приятным, как и в начале разговора, голосом, но я начал различать в нем зловещие нотки. — Никогда не было никакого Адриана Арне. Никогда не будет. Есть земля. Воздух. Кровь. Нити. И ничего кроме.

— Жуть как поэтично, — скривился я. — А ну хватит языком чесать. Говори, что ты знаешь об Адриане. — Я шагнул к нему. Трость немедленно взлетела кверху — слепец перехватил ее обеими руками, держа горизонтально.

— Твои поиски только начинаются, — произнес он. — Идти придется далеко, дорога тяжела, но первый шаг всего трудней. Ищи своего друга, Адриана Арне. Но не слишком долго, не слишком упорно. Тут надо беспокоиться о людях поважнее.

— Послушай-ка, — сказал я, сделав еще один шаг вперед. Слепой метнул в меня тростью. Я вскинул руки, чтобы оттолкнуть ее, но внезапно она словно бы обернулась чем-то иным… и меня облепил большой лист целлофана. Обвился вокруг тела, упрятав меня в кокон от макушки до пят. Прилип к коже, заткнул рот, стреножил ноги. Я отчаянно принялся стаскивать его с себя, раздирать руками — и спустя секунд десять-пятнадцать освободился. Но слепец исчез бесследно. Улица хорошо просматривалась в оба конца — но она была пуста и тиха.

Добежав до машины, я спросил Томаса, видел ли он, что со мной случилось. Он наморщил лоб. Переспросил:

— Слепой, сэр?

— Да.

— Здесь, сэр? Только что?

— Да, — взревел я.

— Не могу сказать, что я его видел, сэр. Если желаете, я выйду и посмотрю.

Я раздосадованно сплюнул на мостовую. Забрался в машину.

— Отвезите меня назад в офис, — распорядился я и прикрыл лицо рукой от солнца. Всю дорогу я размышлял и тревожился, впервые радуясь молчанию водителя.

Я взял в нашем архиве досье Кафрана Рида и попытался уйти в него с головой. Полное имя — опять же Кафран Рид, пятьдесят два года, четырнадцать лет назад развелся, в брак больше не вступал, несколько романтических связей, но ничего компрометирующего или тайного; более двадцати лет держит собственный ресторан — маленькое, популярное в узких кругах пожилых гурманов заведение, средний годовой доход…

Тут перед моим мысленным взором предстал непрошеный образ. Адриан. Адриан в багажнике угнанного автомобиля, согнувшийся в три погибели, из-под век в уголках глаз сочится кровь, холодный, всеми покинутый, мертвый. Адриан в реке, в обществе рыб, кишки развеваются лентами, неотличимые от впившихся в его тело угрей. В чистом поле за границей города, из него растет крапива, в грудной клетке поселилось семейство лис.

Но, может быть, он жив? Он жив, а я ошибся. Может быть, он выскользнул из города, натянув нос врагам? Залег на дно и выжидает удобного момента, чтобы со мной связаться. Елки, в таком случае он обо мне, наверно, и не думает — не так уж близко мы дружили. У него были другие друзья, целая жизнь помимо работы. Но почему же он мне и слова не сказал? И на что намекал тот слепой нищий?

Я отпихнул бумаги в сторону. Сосредоточиться не удавалось. Голова была забита другим. Пальцы моей правой руки машинально согнулись, и мне припомнилось, как ловко она держала теннисную ракетку. Вот что мне нужно, чтобы прочистить мозги. Побегать несколько часов по корту, задать работу мускулам и легким. Физическая нагрузка — вот способ привести в норму головной мозг. Я схватился за телефон, чтобы вызвать Томаса… и лишь в этот момент вспомнил о Соне. Она наверняка в курсе. Если она здесь, а не рыдает дома, не занимается организацией похорон. Если водоворот беды не затянул и ее. Если она не отправилась рыбам на корм вместе с братом.

Я рысью взбежал на два этажа и влетел в офис, где работала Соня. Сердце у меня бешено стучало, к шее и вискам прилила кровь. Я вломился в дверь, перепугав секретаршу, и без стука ворвался в Сонин кабинет.

Она была на месте. Встревоженно вскинула голову. Ее рука уже тянулась к звонку селектора, чтобы вызвать охрану. Но тут Соня осознала, что перед ней я, и успокоилась.

— Господи, Капак, — рассмеялась она и отодвинула ящик — взять сигарету, — придержи лошадей. Меня чуть удар не хватил, когда ты сюда заявился.

Когда Соня всмотрелась в мое багровое лицо и мои глаза, ее движения замедлились. Она закурила. Затем ровным голосом спросила:

— Что стряслось?

— Адриан. Он… — Я совсем запыхался. Соня указала мне на стул. Поднесла к губам палец, когда я снова попытался открыть рот, — дескать, подожди-ка, отдышись. Я молчал, пока не ощутил, что вновь овладеваю собой. — Дело в Адриане, — вновь начал я. — Он пропал. Я заехал к нему домой — а его нет. Его нигде нет, Соня! — сорвался я на крик.

— Ну хорошо, — ровно проговорила Соня. — Успокойся. Капак. Давай обсудим все не спеша, подробно. Хорошо? — Я кивнул, радуясь ее спокойствию и собранности. — Молодей. Повтори, пожалуйста, кто именно пропал?

Я недоуменно сдвинул брови.

— Адриан. Адриан исчез. — Неужели от расстройства я заговорил так невнятно?

— Хорошо. — Соня постучала по своим зубам накрашенным ногтем. — Какой Адриан? — поинтересовалась она.

У меня глаза полезли на лоб. Я помолчал.