Елена Граузс - Пасьянс в четыре руки

Тот только тихонько рассмеялся, обнимая ее.

— Ты знаешь, что в утреннем свете ты сияешь? Нет, серьезно, ты становишься здесь какой-то совсем неземной. Такой… светлой, волшебной. — Илья чуть отстранился, любуясь нежным золотистым светом, буквально обтекавшим ее тонкую фигурку. — Ты, правда, земная девушка, а не какая-нибудь звездная принцесса, м?..

Кира сделала вид, что добросовестно задумалась, а потом, не выдержав, рассмеялась:

— Да ну тебя… — потянулась, чмокнула в нос. — И все равно я на тебя сержусь.

— Из-за чудо-мальчика? — Илья поймал ее губы. — Не стоит. И знаешь почему? Чем раньше он поймет, что ваши жизни связаны, тем меньше проблем у вас возникнет в дальнейшем. Ты сердишься из-за методов или из-за того, что он был в постели, когда ты проснулась?.. Если тебя мм… нервирует второе, то предлагаю переиграть пробуждение и перебраться в гостиную.

— Ты же знаешь, что… я ненавижу насилие, — Кира на мгновение отвела глаза. — И я не хочу, чтобы он был со мной только потому, что ты его заставил. Илюша… — она мягко погладила его щеку. — Все и так будет хорошо.

— Даже не сомневайся, — Илья потерся об ее ладошку щекой, как большой кот, довольно прищурившись. — Я не заставлял. Я просто провел некоторую разъяснительную работу. В частности, немного разъяснил наши… мотивации, — он посерьезнел. На дне его глаз плеснула грусть. — Я не хочу, чтобы он считал тебя шлюхой. Не хочу, чтоб о себе думал как о жертве обстоятельств. Это не так.

— Так это следы твоей «разъяснительной работы» я разглядела на его лице? — улыбка Киры в последний раз сверкнула и погасла. — Иль, мне все равно, кем меня считают. Главное, что думают обо мне те, кого люблю я.

Илья на миг замер, а потом вымученно улыбнулся.

— Ну, Димка на тебя разве что не молится, Игорек твой дифирамбы и оды слагает. А Влад… он поймет. И обязательно.

— А про себя почему не рассказал? Дурак ты… — Кира выдохнула почти со стоном, утыкаясь в его грудь. — Ты нужен мне. Всегда был нужен. Чтобы не случилось, я всегда буду о тебе думать.

— Королева… — он погладил ее спутанные волосы. — Моя маленькая девочка. Я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь.

Но Кира только головой мотнула, словно отметая любые его слова.

— Не хочу слышать… Когда говорят так, то ничем хорошим это не заканчивается.

— Тоже правда, и все-таки… Кира, сейчас трудное время, если со мной что-то случится, я прошу тебя, не лезь в разборки, не пытайся устроить страшную месть всем и вся, меня это не вернет, а те, кто от тебя зависит, потеряет единственную свою защиту.

Кира замерла. Зажмурилась, закусила губу почти до крови. И стало вдруг стыдно. За слабость. За почти-истерику. За то, что забыла, кто она. Мгновение на выдох-выдох, и от Ильи отстранялась уже Кира Игнатова, Червонная Королева. Закрывшаяся, спрятавшаяся. Ее… эмоции — это только ее эмоции. Она не должна была…

— Могу попросить тебя о том же, — вскинула голову, распрямила плечи. И мягко соскользнула со стола.

Тонкие сильные пальцы на миг скользнули по ее руке и сжали узкую ладонь, точно подбадривая, вселяя еще немного уверенности и силы.

— Ты же знаешь, я никогда не брошу Димку, — Илья вздохнул. — Угостишь меня кофе?

— Он уже остыл. Придется варить заново, — Кира покачала головой и шагнула к раковине. — Я твою рубашку забрала. Извини.

— Кира, я…

— Доброе утро, — Влад сонно моргал мутными ото сна глазищами. — Простите за вчерашнее, я вел себя как идиот.

Илья только усмехнулся и присел за стол, не глядя больше ни на кого. Не судьба. И сегодня тоже не судьба. Что ж… значит, так тому и быть.

— Доброе, — Кира даже не повернулась, снова ставя турку на плиту. — Кофе будет через пару минут. Успеешь умыться. Иль, тебя это тоже касается.

Илья кивнул и вышел. Спустя несколько вздохов из ванной послышался шум воды.

— Прости, Кира. Я… Прости, — Влад прикусил губу и поморщился. Больно. Но терпимо. Судя по всему Илья с ним еще мягко обошелся.

— Знаешь, я думала, что уже разучилась обижаться на подобные вещи, — Кира на мгновение замерла, а потом снова вернулась к кофе. — А за что ты просишь прощения?

— Я не имею права тебя судить. Я мог спросить тебя обо всем, но вместо этого… Я не понимал что это. Я ведь никогда… — он запинался, кажется, впервые в жизни не в силах подобрать правильных слов. — Я никогда не испытывал ревности. Я просто должен был остаться. Просто спросить тебя. Попытаться понять. Но я поступил как дурак и просто ушел.

Едкое «Илья хорошо вправил тебе мозги» с ее губ так и не сорвалось.

— Если ты здесь только потому, что Иль заставил, то лучше скажи об этом сейчас, пока еще не поздно. Я не буду закатывать истерики, я просто это приму. Я… слишком хорошо знаю, что такое быть рядом с человеком по принуждению. Я не хочу этого для… тебя.

Влад вошел в кухню, покосился на пол. Кровавого следа не было. Плитки снова были стерильно-чистыми. Присел на стул, притянув к груди ногу. Он не умеет лгать. И в этом проблема. Потому что правда ее обидит. Если он все верно понимает.

— Я не понимаю многого. К примеру, почему ты с Клейменовым. Или почему не с Ильей. Почему ты спала со мной. Я не понимаю, почему я тебя ревную, ведь меня просто тянет к тебе, я не люблю тебя, я должен тебя ненавидеть, ведь то, что связывает нас, в прямом смысле разрушит только смерть. Я знаю, что сделал тебе больно. Почему-то вчера мне тоже было больно. И этого я тоже понять не могу. Илья только частью мне что-то объяснил. Рука у него тяжелая, это правда. Но этого недостаточно, чтобы принудить меня к чему-либо. Я буду помогать тебе. Илье. Димке. Севе… Я напрягаю тебя, знаю. Так что постараюсь не маячить. И не обижать.

Кира усмехнулась своему искаженному изображению в сияющем стекле кухонного шкафа. Ошиблась… Больно. Почему ТАК больно? Пора бы уже привыкнуть, в конце концов. Долгая минута тишины, когда даже слов нет.

— Хорошо… Я поняла, — наконец она сняла турку с плиты и разлила кофе по чашечкам, удивляясь про себя, почему не дрожат руки. Она не смотрела на Влада. Не могла. Не хотела. Ничего уже не хотела. — Ты был вчера на месте убийства?

— Был, — Влад кивнул. — Мощное трефовое воздействие. Отвлекли и пристрелили. Искусственная «карта» была убита в больнице скорой помощи свихнувшимся наркоманом. Концы в воду.

— Кто бы сомневался… — Кира выдохнула и забралась с ногами на маленький диванчик, кутаясь в рубашку Ильи, как в платье. — Я так и не знаю, что он хотел мне сказать. Вернее, даже не мне, а тебе. Меня он ни во что не ставил, но у меня был друг-«особист», — она вскинула на Влада взгляд и неожиданно улыбнулась. — Зубы хоть целы?

— Броня крепка, — уголки губ дрогнули. — И танки наши быстры. Что мне сделается?

— Ммм… Сотрясение? — Кира подвинула ему чашку. — Пей. А то опять остынет, — она помолчала немного, а потом неуверенно спросила: — Что… Что рассказал тебе Илья о Клейменове?