Юрий Леж - Агенты Преисподней

– Я выполню ваше приказание, доминус, – склонил голову в легком поклоне воин.

– Не мешкая, как только выйдешь от меня, ты соберешь в дорогу полсотни воинов, – теперь уже деловито распорядился монах. – Вы поедите к Быстрице, там, неподалеку от баронского замка, в деревне у реки живет мельник Глосий… мне… нет, Священной Конгрегации нужна его дочь – Исора.

– Она, конечно же, ведьма, – несмотря на то, что где-то, в глубинах души, дрогнула не до конца очерствевшая человеческая струнка, твердо сказал сотник, уверенно глядя прямо в глаза монаха. – Об этом известно всей округе и многие удивляются, почему Конгрегация до сих пор не заинтересовалась девчонкой. Но чтобы задержать и доставить её в монастырь мне совсем не надо так много людей, обойдусь и привычной «пятерней». Зачем оказывать такой почет деревенской колдунье, которая и умеет-то, разве что, навести порчу на соседских коров и свиней…

– Вы просто еще не все знаете, Винсент, – кивнул, показывая, что ценит отвагу и прямоту воина, конгрегатор. – Этим утром началась вполне серьезная война между бароном и его соседом, через Быстрицу переправилось несколько сотен конного и пешего войска. Конечно, стражников Конгрегации вряд ли кто осмелиться тронуть… если их будет три-четыре десятка, с «пятерней», думаю, никто считаться не будет, объяснив всё привычной на войне неразберихой. Нам не нужны лишние потери верных людей.

Монах помолчал, кажется, что-то прикидывая в уме, прошелся от стола к столу, на ходу, едва ли не прямо из воздуха поймав на руки любознательную ласку.

– Чтобы не только вы, сотник, были тверды и уверены в успехе этого небольшого, но важного дела, с вами отправится брат Мило. Вы знаете, что он не так давно прибыл в монастырь из столицы, от королевского двора, но – это человек верный, к тому же – с боевым опытом, впрочем, иных в Конгрегации и не бывает… – и, сделав небольшую паузу, монах все-таки решился договорить, понимая, что до сотника монастырской стражи должны были дойти всякие слухи: – Там, поблизости от престола, почему-то стали считать неким вольнодумством и едва ли не еретичеством стремление умного человека понять, а не просто повторять догмы Веры… А Конгрегация всегда ценила в своих служителях желание докопаться до правды, постичь истину, какой бы та не казалось изначально неприглядной или сомнительной.

«Побольше бы таких людей, как этот Мило, и столица государства была бы не при королевском дворе, а там, где остановится на ночь Великий Конгрегатор», – подумал монах и внезапно сам испугался собственных, пусть и невысказанных ни разу и нигде мыслей, уж очень они приблизились к размытому и страшному понятию – государственная измена.

Впрочем, на лице конгрегатора это никак не отразилось и, завершая аудиенцию, он сказал:

– Если вы выедете сразу после обеда, то, переночевав по дороге, завтра задолго до заката будете у реки. Не думаю, чтобы вам пришлось провозиться долго, к ночи вы вполне успеете вернуться к постоялому двору брата Руфинуса…

– Понятно, – кивнул Винченцо. – Позволите отдать нужные распоряжения?

– Идите, сотник, – согласился конгрегатор. – Брата Мило я предупрежу, он присоединится к вам еще до отъезда, и вы лично проверите его готовность… нелепые неожиданности никому из нас не нужны.

Молча кивнув, пожалев при этом об оставленном во дворе мече – отсалютовать конгрегатору сейчас было бы очень кстати – Винченцо прогрохотал сапогами на выход, оставив за спиной легкую прохладу и полумрак монастырской библиотеки, так похожие на атмосферу салона современного автомобиля, в котором ловил странные видения чужой жизни агент Преисподней, а на заднем сидении подвергалась ускоренным медицинским процедурам от Темных и Светлых Сил сразу его напарница Некта…

….и окончательно в себя пришла девушка лишь в маленьком, заросшем травой, бурьяном и полынью дворике старого, покосившегося, похоже, давным-давно заброшенного деревенского домика, удивленно взирающего подслеповатыми, немытыми оконцами на чудовищно роскошную машину и блуждающую вокруг нее средь бела дня нечистую силу во главе с одним из иерархов Преисподней. Правда, не менее странным в этой компании было присутствие ангела в женском обличии, также совсем не соответствующем деревенскому. Впрочем, небольшая деревенька в стороне от центральных трасс давно уже относилась к разряду вымирающих и состояла из полудесятка еще как-то сохранившихся домов, едва ли не по самые крыши заросших кустами смородины и малины, когда-то домашней, окультуренной, но с каждым годом все более и более дичающей. Электричество в деревеньке, однако, наличествовало, но прочие удобства состояли из пары колодцев и обозначенных роями злых осенних мух выгребных ям.

Вдалеке от суетного и мрачного города дневное солнце давно разогнало осеннюю хмарь и теперь нещадно пригревало, даря свое последнее тепло всему живому перед долгой, снежной зимой. Яркий свет и неожиданное тепло изгнали неожиданных гостей со двора в избушку, изнутри оказавшуюся не такой уж простой и запущенной, оборудованной и холодильником с изрядным запасом еды и спиртного, и телевизором, и даже новомодным компьютером, впрочем, ни в какое сравнение с мощными настольными вычислительными машинами для личного пользования из Отражения Некты не идущим. И пока сопровождающий Иерарха полубес метался по тесному помещению, изображая в одном лице метрдотеля, официанта и временного хозяина дома, собирая на стол угощение для прибывших, Некта в соседней комнате, совсем уж мизерной, вряд ли больше семи-восьми квадратных метров, зарылась в содержимое четырех огромных тюков, прихваченных с собой из города свитским полубесом по заданию своего хозяина.

И в очередной раз убедилась в правильности слов Иерарха, сказанных в ресторане «от и до делаете, если не напомнить…», среди множества камуфляжных комбинезонов, титановых и кевларовых бронежилетов, грубых кожаных штанов и курток, среди берц, кирзовых сапог исключительно маленького, на девичью ножку, размера, изящных хромовых, вкусно пахнущих настоящей кожей, среди десантных ножей, кинжалов, небольших, типа древнеримских гладиусов, мечей, тяжелых шпаг и великолепнейшими эфесами – настоящим произведением искусства – не нашлось малюсенького места для элементарного женского нижнего белья. Конечно, Некта очень надеялась, что никто из нечистых и даже ангел Фалет не заглядывали ей под юбку во время общения в ресторане, но догадаться, что в возможно длительном пребывании в Монсальвате, да и, вообще, любом другом месте девушке могут понадобиться запасные трусики – по мнению Некты должны были и коренные обитатели Преисподней. Впрочем, охватившая её радость в связи с окончанием изуверских процедур по восстановлению здоровья, и действительно теперь совершенно нормальная, без малейших последствий не самого удачного множественного перелома левая рука, подавили и затмили собой неудовольствия от мелких бытовых проблем, а в чем-то даже и ожидаемые неприятности от предстоящего возвращения в Монсальват. Тем более, что, как известно «голь на выдумки хитра», и Некта, снаряжаясь перед походом, вполне удовлетворилась отличной, льняной чуть желтоватого оттенка исподней рубахой и такими же, больше похожими на современные тренировочные брюки кальсонами, правда, откровенно мужского типа, с не застегивающейся ширинкой. Поверх рубахи нашелся толстенный, теплый свитер, пока еще лишний в последние жаркие дни здешней осени, но что-то еще будет в таинственном замке, подвешенном вне времени и пространства, а еще – толстые, грубые штаны, похоже, из кожи настоящего дракона, настолько плотной и твердой она была, и короткая, чуть ниже пояса, куртка, удивительно хорошо подошедшая поверх рубашки и свитера, видимо, все-таки прямые указания начальства полубес исполнял близко к идеалу. Симпатичные хромовые сапожки – прямо игрушка, не обувь – даже на изящном высоком каблучке, Некта отвергла с первого взгляда. «Сомневаюсь, что в Монсальвате устраивают танцы, пусть и в честь моего прибытия, да и бегать там особо негде…» А вот толстые – никакой кабан не прокусит! – с двойной прочной подошвой, подкованной явно не простым железом на носках и каблуке, яловые, короткие, до середины икры, с небольшими отворотами голенищ девушке сразу пришлись по душе. Как и мягкие шерстяные носки вместо портянок. «Эх, бестолковый свитский полубес, не догадался хоть какой рюкзачочек прикупить, – вздохнула Некта, притоптывая обутой ногой по деревянному, но затвердевшему с годами, показавшемуся едва ли не каменным полу. – Даже запасные носки и рубаху с подштанниками некуда деть… остается надеяться, что дольше недели моя экспедиция за Демоном не затянется, иначе, невзирая на результаты, вернусь… даже на войне раз в неделю баня солдатам положена…» Слегка накрутившая сама себя предстоящим возможным бунтом против Темных и Светлых сил Мира и за счет этого добавившая себе положительных эмоций, девушка покопалась в разнообразном холодном оружии и выбрала широкий, в пол-ладони, но короткий нож в простеньких, легко пристраиваемых к брючному ремню ножнах и тонкий, похожий на спицу-переростка стилет с едва заметной гардой, как по заказу улегшийся в пришитые к левому рукаву куртки незаметные петли.