Юля Лемеш - Чертов angel

— Ты что шумишь спозаранку? — влетела мама, привлеченная необычным шумом. — Бледная какая. Случилось чего?

Три глубоких вдоха помогли Нюсе взять себя в руки.

— Мам, помнишь, ты, если что-нибудь теряешь — что обычно делаешь?

Быстренько оттерев руки о полотенце, засунутое за пояс фартука, Полина Львовна заговорщически улыбнулась, прикрывая за собой дверь.

— Ага, значит помнишь? Чашка есть? Сойдет, хоть и щербатенькая (преклонение перед антиквариатом не входило в число маминых достоинств). Так вот, бери чашку, думай только о пропаже, переворачивай чашку донышком кверху, ставь ее себе на левую ладонь.

С трудом выполнив мамины наставления, Нюся замерла, боясь уронить старинный фарфор.

— А дальше-то что?

— Почти ничего. Ходи по комнате. Теперь само найдется, не сомневайся.

Хоть на миг вообразить, как исполнится обещанное чудо, Нюся была не в состоянии. Она возвышалась посреди комнаты, словно профессиональный нищий, которому ничего больше не надо в этой жизни. Вспомнив инструкцию, в который раз вздохнула и почапала мелкими шаркающими шажками, словно китаянка во время чайной церемонии.

— Пока ты колдуешь, я тут у тебя немного приберусь, — ворковала Полина Львовна.

Она схватила дочкин халат, прицеливаясь поместить его в шкаф.

У мамы тоже была склонность к формализму, вызванная длительным браком с единственным и любимым мужчиной. Она привыкла опустошать карманы мужа, справедливо считая, что гайкам, шурупам и прочей метизовской дребедени в них не место. Кстати, буквальную расшифровку таинственного слова «метизы» она узнала только недавно, что не мешало ей с ними бороться всю супружескую жизнь. Мама была несколько разочарована — всего-навсего «металлоизделия». Но как бы их ни звали, надо приглядывать за чистотой в карманах. Так она поступала всегда, так поступила и сейчас.

— Ой, какие хорошенькие.

Чашка спикировала на пол, но вопреки вселенской логике не разбилась, угодив прямиком на мягкий тапок.

От стыда за свою подозрительность, от радости, что никого теперь не надо подозревать, от того, что она такая плохая, что способна подозревать… В общем, Нюся плюхнулась на кровать и расплакалась.

— Не реви, — теплая мамина рука обняла дочь за плечи.

— Мам, — Нюся шмыгала носом, — а почему, когда я была маленькая, мне казалось, что ты меня не любишь? Я плохая была, да?

Пропустив мимо ушей тот факт, что в нелюбви заподозрили именно ее, а не отца, который умел не скрывать своих чувств, мама не обиделась и почти весело сказала:

— У меня времени тогда мало было. А теперь я могу любить тебя сколько угодно.

— И мальчиков?

— Ага, скопом. Шучу. Конечно — их тоже буду любить. Как иначе? По-моему, они того стоят. А помнишь, отец всегда все теряет? — проницательно прибавила мама. — Так он обычно говорит, мол, ну-ка, ищите по своим закромам, а то я сейчас у себя искать буду.

— Точно, и всегда обнаруживает, что сам куда-то задевал…

— Вы очень похожи.

— Не скажи. У него такая борода…

Полковник вел себя удивительно. Порой казалось, что у него с каждым днем энергии прибывает и прибывает. Вот раньше как было — все силы без остатка пожирала работа. От одной мысли, что скоро пора уходить домой, хотелось свернуть пару-тройку гор, лишь бы оттянуть встречу с родимым холостяцким порогом. А когда эта неминуемая встреча все-таки случалась, то последнее желание засыпающего состояло в метком приземлении собственного тела в объятия никогда не заправленной постели.

Теперь Сергей дивился сам на себя. Не без помощи осмелевших подчиненных он внезапно осознал, что если бы не последние события, то быть ему в скором времени банальным брюзгой трудоголиком, изводящим всех и вся нескончаемыми придирками.

Обуреваемый жаждой деятельности вне службы, полковник насобачился заниматься несколькими делами одновременно. Разговор с Олегом о такой незамысловатой в принципе вещи, как стрельба из пистолета, сопровождающийся демонстрацией процесса (пока до боевого не дошло, использовали пневматику), не помешал починке давно сдохшей садовой скамейки. Пока мальчик пулял по бумажной мишени, то стискивая зубы, то повизгивая от восторга, Сергей сменил на сиденье трухлявые доски на свежеошкуренные и наслаждался результатом своего труда. А потом расположился на них важным барином. Руководить некем. Скучно. А тут Кото под руку подвернулся. Чем не развлечение?

Быстро перебрав в уме подходящие поводы для интеллектуальной склоки, полковник растерялся. Отбросил, как бесперспективную, тему политики, сейчас там черт ногу сломит. Садоводство отпадает — сам ни хрена не понимал, футбол — тема не менее гиблая, чем прогнозирование погоды. Автомобилестроение — полный абзац. Отечественное — абзац в квадрате, наши умельцы, обуянные вирусом наживы, гайки уже из бумаги делать навострились. Так, о чем же беседовать? Достойных идей не подворачивалось. Тогда с какого-то перепугу полковник прицепился к Кото, донимая его предположениями о заоблачной жизни.

— Стоять. Присаживайся. Разговор есть. Вот ты мне объясни, дремучему, а кто такой есть Бог? Я, лично, его не видел. Его никто не видел, правильно? Или некоторые видели? — шевеление бровями предположительно означало сомнение. — Молчишь? Ученые в последнее время сильно продвинулись, но доказать, что Бог есть, никто не смог.

— Так и обратного никто не доказал, — тихо возразил Олег, поддерживая разговор.

— Ты посмотри, что за фрукт, — свирепел полковник, глядя вслед флегматичному Кото. — Ничем его не проймешь. Как каменный. Может, по лбу ему дать? Как ты думаешь — обидится?

Олег прикинул, что будет, если Кото с полковником раздерутся. Перевес в силе и молодости был у Кото, но полковник опытнее и массивный, как матерый бизон.

— Может, не стоит? — предположил мальчик. — Кото безобидный. Он драться не умеет.

— Не скажи. Парень крепкий. Мускулатура налицо.

— Вот поэтому и не стоит. Вы хоть о Нюсе подумайте. Она хочет, чтоб все мирно жили, без ссор. Может, вы ревнуете? Так это зря. Кото не такой.

— Это Нюся не такая, — моментально парировал полковник.

Еще раз прикинув свои шансы на успех в поединке с придурковатым, по его мнению, племянником, Сергей все-таки измыслил подходящее решение.

— Нюся все про какую-то амнезию толдычет. Фигня, по-моему, но есть способ проверить.

Заинтригованный Олег затаил дыхание.

— Думаю, надо его загипнотизировать. Как уснет, так все про себя расскажет. Верняк. У нас врач знаменитый поселился. Говорят, невероятные штуки делать умеет. Одно слово — гипнотизер. Кудесник. Богатеньких буратин лечит. Мне он не откажет.

— Думаете, Кото согласится?

— Щас спросим.

Переговоры закончились положительным решением проехаться к доктору для немедленной консультации.