Юля Лемеш - Чертов angel

Тем временем Токаного ловким движением высвободился из футболки. Покрутился еще немного, чтоб оценить, насколько хорош у него торс.

Увиденное его обескуражило. Он попытался напыжить мышцы. Получилось не очень. Дальнейшие энергичные телодвижения наводили на мысль, что Кото недавно посмотрел телепередачу о культуристах.

Последовал шумный выдох с одновременным подбиранием плоского живота чуть ли не до позвоночника. Кото скрючил руки, навроде гориллы, несущей мяч. Посмотрелся в зеркало. От испуга оттопырил пузо.

— Эй! Я тут мимо проходила. Ты что творишь?

Застигнутый Кото сделал вид, что тренируется.

Даже поприседал для пущей убедительности. Белесый хвост подпрыгивал на спине, как лошадиный.

— Не поздновато для зарядки?

— Нюся, а за что женщина может влюбиться в мужчину?

— Ты хочешь еще раз услышать, что ты красивый?

— Ага.

— Но некрасивых больше, и их тоже есть за что любить.

— Значит, в меня можно влюбиться?

— Да, — сухо подтвердила Нюся.

— Тебе что-то не нравится?

— Мне непонятно, зачем ты задаешь глупые вопросы. Такие, как ты, должны больше всего заботиться, как отбиваться от поклонниц.

Сама возможность отбиваться от влюбленных в него девушек для Кото казалась чудовищной. Зачем, спрашивается?

— А в меня пока никто не влюблялся, — расстроенно заметил Кото. — Наверное, со мной что-то не так.

— Да все так. Только ты сам ни с кем знакомиться не хочешь. Сидишь с нами, как привязанный. Тебя же сватали, надо было соглашаться. Или на дискотеку сходил бы.

Представить, как Кото отвязно колбасится на почти деревенских танцульках, у Нюси не получилось. Никак. Хоть убей. Легче вообразить подъемный кран в приступе рок-н-ролла.

— Я тут с девушкой одной почти познакомился на улице, — кислым голосом признался Кото.

Нюся обомлела.

— И как ее зовут?

— Татьяна, но не в этом дело. Она сначала мне даже понравилась. Такая общительная и веселая. Смеется все время, что ни скажи.

Нюся икнула.

— Так вот, ничего у нас с ней не получилось. Она все время спрашивала, где я прописан, какая у меня квартира, сколько зарабатываю и есть ли у меня тачка. Ей не понравилось, что я ей отвечал. Я думал, в каждом человеке спрятан богатый духовный мир, а в ней ничего такого нет.

— Плохо искал, — буркнула Нюся.

— Вот и нет — искал. А она все «круто» и «блин». Ей почему-то все в гости меня затащить хотелось, а потом мы на танцы пошли…

— А почему ты мне ничего не рассказывал?

— А что тут рассказывать? С тех пор и не встречались. Ее подруги сильно хохотали, когда я там танцевал.

Икота прошла, и теперь Нюся смогла более уравновешенно вести беседу.

— Может, ты просто танцевать не умеешь?

— Я видел, как это другие делают. Веселятся, прыгают, извиваются. Руками — вот так, а ноги — так, а спина почти неподвижная, попой крутят. И обязательно надо смотреть партнеру в глаза. А еще надо многозначительно улыбаться. Слегка.

— Покажи, — азартно прошептала Нюся.

Кото показал. Сбацал так, что стекла в окнах зазвенели.

Задом вертел — будь здоров. Деревянная спина изогнута в поклоне, подбородок задран вверх, колени вздергиваются, как у кузнечика, плечами поводит. И все это разнузданное, почти похабное безобразие сопровождалось, как обещалось, пожирающим взглядом, направленным на ополоумевшую Нюсю. Того гляди — слопает. Видимо, у него в голове играла музыка. Абсолютно незнакомая Нюсе. Бодрый такой мотивчик. Ритмичный. Непременно при участии барабанов.

— Что это было?

Догадаться, что зритель аплодировать не собирается, было совсем нетрудно. Кото обиделся, снова влез в футболку и мрачно зашагал по коридору. Нюся застигла его только на крыльце.

— И куда ты намылился?

Вместо ответа раздался оглушительный бабах с соседского участка. А потом в нетемное закатное небо торжественно взвился настоящий атомный гриб. Точь-в-точь, как в учебных фильмах про победу америкосов над Хиросимой и Нагасаки.

Поскольку ноги отнялись от страха, у Нюси было достаточно времени, чтоб разглядеть гриб в подробностях. Даже успела промелькнуть резонная мысль про бомбоубежище в подвале родной школы и старый анекдот, рассказанный школьным учителем. Ваши действия после атомного взрыва? Единственно правильный ответ: надо завернуться в простыню и ползти на кладбище.

Кстати, бомбоубежище давно было захвачено магазином по продаже мобильников.

— Что это было? — проскрипела Нюся, вновь обретя дар речи.

— ААА! — донесся многоголосый вопль из-за забора.

Нюсины познания о воспитании мальчиков равнялись нулю. Ей как-то не приходилось читать инструкции по этому сложному многофункциональному устройству. Поэтому не стоит удивляться, что она только сочувственно стонала, вполуха прослушивая трагические причитания озверевшего соседа, только что приволокшего за шиворот тихого чумазого Олега. За спиной которого маячила не менее чумазая Анечка. К слову сказать, сосед тоже был прокопчен до негроидного состояния.

— Мамаша! Сына своего сами выпорете, или помочь? — в воздухе щелкнул ремень.

Если отбросить явные и завуалированные оскорбления, история сводилась к тому, что по вине Олега целое семейство едва не осталось без крова над головой. Он решил продемонстрировать Анечке, как выглядит милитаристский старик Хоттабыч. И у него почти получилось. Результат мог быть более бескровным, если бы не преждевременное вмешательство отца девочки. Он застукал Олега и свое чадо за разогревом над костром банки из-под селедки. Не спросив, что именно в ней булькает. Впопыхах папаша решил немедленно потушить пламя. Несмотря на предостерегающие просьбы Олега, добровольный огнеборец махнул в костер полное ведро воды. Долбануло так, словно бомба взорвалась.

— А что вы грели, алхимики?

Исподлобья посмотрев на Кото, Олег покосился на Анечкиного папу. Потом, честно глядя Нюсе в глаза, произнес:

— Отработку. Масло машинное подержанное, — и прибавил в сторону: — Вы же сами нам его дали!

Папа таращился в недоумении, а Олег чуть не плакал от обиды.

— Давал. Но кто ж знал, что вы полгорода снести хотите?

— Надо было чуть-чуть плеснуть. Капельку. Хоттабыч был бы маленький. А вы все ведро шандарахнули, — укоризненно отметил Олег.

— Красиво получилось, — некстати возник Кото.

— Ага. Тебя бы так, — уже успокаиваясь, проворчал папа.

— А ты сам рассказывал, что когда в школе учился, то дымовухи из расчесок делал. Тебя тогда чуть не поймали! — отважно пропищала Анечка.

— А это как?

— Ты, малый, лучше молчи. Совсем молчи. Я, пожалуй, пойду, жену успокою. Заодно зону поражения надо посмотреть, а то, может, огонь не весь потушили.

— И я с вами.

— Нет уж. Тут оставайся, кудесник. Жена и так на валидоле от твоих шуток. Спокойной ночи, Нюся, — уже совсем миролюбиво прибавил он, хватая дочь за руку. — Ну и рожа у тебя, Анька.