Келли Армстронг - Похищенная

— Отвечай на мой вопрос, Елена.

— Я не могу. — Снова глубокий вдох. Сделав усилие над собой, я продолжила извиняющимся тоном: — Ни за что…

Рука Уинслоу взметнулась — на этот раз в ней был пистолет. Увернуться мне не удалось, и дуло врезалось в висок. В глазах вспыхнуло и померкло. Очнулась я на земле, у ног Уинслоу.

— Слушай меня, Елена, — сказал он, склонившись надо мной. — Ты превратишься в волка. Прямо здесь, прямо сейчас. Догонишь мистера Хэйга, обезвредишь, дождешься меня. Как приду, убьешь его. Малейшее отклонение от плана — умрете оба. Усекла?

Я попыталась сесть, но нога Уинслоу обрушилась мне на живот.

— Все… не так просто, — прохрипела я, судорожно глотая воздух. — У меня может не выйти с Преображением. А если даже и выйдет, я не смогу себя контролировать, как поймаю его. Так просто не бывает.

— Бывает так, как говорю я. — В голосе Уинслоу слышались интонации бывалого игрока в гольф, объясняющего правила новичкам. — Потерпишь неудачу — будешь отвечать. А когда мне надоест, настанет очередь ребят. А как надоешь ребятам — умрешь. Как тебе такой стимул?

Меня била дрожь, однако ярость была ни при чем. Остался страх. Бесконечный, цепенящий ужас. Если я убью Армена, то никогда не прощу себе этой трусости. Но какова альтернатива? Изнасилование и смерть. Смерти я боялась меньше насилия. В голове ожили призраки детства. Голоса напоминали о данном когда-то себе самой обещании, что больше такого со мной не произойдет, что я буду сильной, что никогда не склонюсь перед чужой волей.

— Не могу, — прошептала я. — Просто не могу.

Уинслоу занес ногу. Я зажмурилась. Носок ботинка врезался мне в бок, прямо над раной. Раздался женский крик. Мой крик. Как же я ненавидела себя! Ненавидела!!! Не хочу погибать такой смертью — униженной, изнасилованной! Не хочу убивать невинного человека! Если мне суждено умереть, это случится только по-моему.

Резко вскочив, я оттолкнула Уинслоу, и он повалился на спину. Я двинулась к нему…

— Нет! — прозвучал чей-то вопль. Армен. Я обернулась.

Райман вскинул оружие, и в то же мгновение психиатр прыгнул на меня. Дуло пистолета выплюнуло череду пуль. Они продырявили Армену грудь, настигнув его еще в воздухе. Тело дернулось и рухнуло на землю. Я упала перед ним на колени.

— Так лучше. Для нас обоих. — Ничьи уши, кроме моих, не услышали этого тихого, как шелест, голоса. На губах психиатра выступила кровавая пена.

— Прости меня, — проговорила я шепотом.

— Не… — Его веки дрогнули раз, другой… и закрылись.

Меня душили слезы. Склонив голову, я внутренне приготовилась к неизбежному. Уинслоу убьет меня. Я напала на него. Испортила всю забаву.

Наконец у меня хватило смелости посмотреть ему в глаза: в них светилось довольство. Нет, поражение потерпел не он. Исход оказался таким, как ему хотелось. Армен убит. Вина лежит на мне, и я буду от этого страдать.

— Отведите ее в камеру, — бросил Уинслоу, отряхивая джинсы. — И передайте там, чтобы кто-нибудь прибрал за нами.

Он посмотрел на Армена, поджал губы и прожег меня взглядом. Да, результат тот же, однако забаву я ему испортила. Меня ждет расплата. Пускай не сегодня… но меня обязательно заставят заплатить.

Мы с охранниками двинулись назад через лес. Когда до комплекса оставалось примерно полпути, Райман ни с того ни с сего толкнул меня. Я удержалась на ногах, повернула голову… и мой гневный взгляд уперся в дуло пистолета. Стиснув зубы, я развернулась и пошла дальше, но не успела сделать и пяти шагов, как Джолиф метким ударом чуть не сбил меня с ног. Я наткнулась на дерево. В этот раз, прежде чем оборачиваться, пришлось себя успокаивать.

На меня было наставлено два пистолета.

— Ну и чего вы хотите? — спросила я. — Ищете предлог меня пристрелить?

— А нам он не нужен, — откликнулся Райман. — Просто скажем Тайрону, что ты пыталась бежать, и у нас не было другого выхода.

— Как бешеную собаку, — добавил Джолиф, и оба мужчины расхохотались.

Меня охватила ярость. Из-за случившегося я терзалась чувством вины и презрения к самой себе. Больше всего хотелось направить этот гнев на тех, кто тоже нес ответственность за смерть Армена. А эти два кретина сами напрашивались. Я попробовала оценить, какие из них противники. Получится ли вырубить их, не схлопотав при этом пулю? По моим подсчетам, шансы выходили пять к одному. Неплохо… Хотя на самом деле хорошего мало. Гнев вытесняет здравый смысл. С трудом оторвав взгляд от охранников, я зашагала дальше по тропинке.

Райман нагнал меня, схватил за руку и припечатал к дереву. Мои попытки к сопротивлению тут же заглохли, потому что виска коснулась холодная сталь пистолета.

— Ты от меня не отворачивайся, сучка, — прошептал он. — Мы с Клиффом рассчитывали сегодня хорошенько поразвлечься. Обломала нам кайф? Может, Тай тебя и простил, а мы нет. Да кто ты вообще такая, чтобы дерзить Тайрону Уинслоу? Нападать на него? Херить нашу охоту?

— Убери руки.

— А то что? — Он уперся коленом мне в промежность. — Что ты мне сделаешь, если не уберу?

Слева послышался смешок.

— Ну, скажем… выдерет глотку, оторвет яйца и разделает тебя, как индейку на День благодарения. Причем не обязательно в том же порядке.

Мы обернулись. В двух шагах, привалившись к дереву, стоял Ксавьер с сигаретой в зубах. Выкинув окурок, он вызволил меня из объятий Раймана.

— Вы лучше с этой красавицей не шутите, — заметил полудемон. — Видели, что она сотворила с тем оборотнем? Раскроила ногу до мяса… оставаясь, кстати, в наручниках. Хоть вы, ребятки, и при оружии, перед смертью она даст вам жару. Не хотел бы я при этом присутствовать.

Охранники и рта раскрыть не успели, как Ксавьер обнял меня за талию и потащил в сторону комплекса.

— К тебе она, похоже, более благосклонна, — процедил Джолиф, пристроившись за нами. — Не рассказать ли нам об этом Таю, Риз?

— Я еще не спятил, чтобы пересекать дорожку таким шишкам, — откликнулся Ксавьер. — Ну да что поделаешь, если бедняжка на меня запала?

Он ухватил меня за задницу — и тут же исчез, так что мой удар пришелся мимо.

— Знаете, от ненависти до любви один шаг, — бросил он охранникам, возникнув с другого бока. И еле слышно шепнул: — Подыгрывай мне, Елена, не то уйду. А это не в твоих интересах.

Он был прав. Оказаться в долгу у Ксавьера страшно не хотелось, но сейчас только он стоял между мной и охранниками.

Рука полудемона заняла прежнее место. Оглянувшись, он заговорил:

— Как думаете, Тайрон отдаст ее мне, как сам наиграется? Мы бы уехали на какой-нибудь необитаемый остров. Хижину построили бы, жили б на одних кокосах, солнечном свете и сексе… Что скажешь, Елена? У нас будут замечательные дети! Поразмысли над моим предложением на досуге.