Алисия Дэй - Проклятый

Так что сыщики старались держаться подальше от гигантской птицы с огромным хрупким яйцом в мерзком месиве, которое Рио предпочла считать грязью.

Вот только ее воображение было не таким уж развитым.

— Я пахну как утиные какашки, покрыта ими и испортила единственную юбку. Если это нормальный день детектива, то ты сошел с ума, решив, что я хочу такую работу, – заявила Рио, стараясь перекричать самое громкой кряканье в мировой истории.

— Отвлеки ее, – закричал в ответ Люк.

Утка в это время бросилась на Рио, которая тут же повернулась и побежала, во всяком случае, попыталась заставить свое тело двигаться. Но ноги застряли в грязи, так что сыщица успела сделать один шаг, а потом снова рухнула в дерьмо.

В самое что ни на есть настоящее дерьмо.

— Я тебя медленно убью и буду наслаждаться каждой минутой. А затем часок проведу на мойке машин.

Утка направилась к Люку с намерением убить.

— Мне кажется, что у нее есть клыки, – предупредила Рио.

— Нет у нее клыков. Сомневаюсь, что и зубы-то есть. Я прав?

Утка поскользнулась на собственных экскрементах и упала на свою толстую пернатую задницу. Рио мстительно радовалась.

— Ха! А как тебе это нравится?

— Ты же понимаешь, что спрашиваешь у утки?

Рио бросила на напарника презрительный взгляд.

— Если бы я спятила, то ожидала бы ответа.

Птица снова поднялась, и Люк, спрятавшись за яйцом, закричал:

— Еще раз отвлеки ее.

— Отвлечь? Отвлечь ее? Ты совсем с ума сошел? Как мне отвлечь утку, которая больше дома, когда у тебя в руках, идиот-волшебник, ее дитя?

— Попытайся спеть, – предложил Люк, старательно пихая яйцо – осталось преодолеть пару метров и забросить его в гнездо.

Рио закричала и панически замахала руками, когда утка начала снова поворачиваться к Люку.

— Иди сюда, ты, жалкая пародия на птицу. У твоей матери кривые ноги, а по сравнению с папашей Дональд Дак просто гений, – кричала Рио, а затем повернулась к Люку. — Петь? Что?

Маг, усиленно толкающий яйцо, начал похихикивать.

— А откуда мне знать? Спой что-то об утках.

Если она переживет эту передрягу, то надерет волшебнику задницу. Рио вытянулась во весь рост, подняла руки в воздух, будто дирижируя оркестром, и начала петь во весь голос.

— Будьте добры к пернатым друзьям, так как утка тоже чья-то мать, – орала она, глядя на Люка.

Он почти успел перекатить яйцо в гнездо.

— Когда живешь сама в Бордертауне, то всегда случается что-то странное и необычное, – продолжала горе-певица.

Утка внезапно расправила крылья и крякнула, загораживая от Рио свое гнездо. Раздался ужасный звук, который едва не заглушил кряканье утки, и мисс Грин-Джонс задумалась, не убила ли птица Люка. И стоит ли ей грустить по этому поводу в такой ситуации.

Все еще напевая, Рио стерла «грязь» с лица и осмотрелась. Люк наконец опустил яйцо в гнездо, и Утка счастливо уселась сверху на свое потомство. А маг стоял в паре метров от Рио и что есть мочи хохотал над ее идиотским пением. В такой ситуации у нее оставался только один выход.

Новообращенная сыщица подошла к напарнику и сбила его с ног прямо в мерзкую, пахучую кучу утиного дерьма.

— Получай! И это музыка Джона Филипа Суза[17], малыш!

И со всем достоинством Рио вышла из парка и направилась к ближайшей мойке машин или к ниагарскому водопаду, смотря до чего доберется раньше.

Проведя примерно час в палатке химической защиты, Люк сомневался, что Рио когда-нибудь снова с ним заговорит. Вымывшись почти до блеска, он нашел свою напарницу на мраморной скамейке, с которой открывался прекрасный вид на фонтан Черного лебедя. На Рио красовался такой же темно-синий рабочий комбинезон, что и на самом Люке. Одежда была подарена благодарными сотрудниками дорожной службы, которые на самом деле считали, что детективы спасли их от мстительных фейри Летнего двора.

Лебедь представлял собой один из прекраснейших образчиков публичного искусства[18] в Бордертауне: фонтан около пятнадцати метров в диаметре с изящной девушкой из черного мрамора в самом центре. Одну руку красавица грациозно протягивала к статуе лебедя. До мага доходили слухи, что с этим фонтаном связано какое-то проклятье, но подобные сплетни касались чуть ли не всех закоулков этого города, так что Люк привык игнорировать такие сведения.

— Ты когда-нибудь со мной заговоришь? – спросил он, осторожно приближаясь к Рио с боку и опасаясь, что она опять что-нибудь учудит. Люк бы обрадовался любой ее реакции, будь то затрещина или удар ногой в голень, только не безразличию. Выводя напарницу на первое совместное дело, детектив не ожидал ничего подобного.

Рио подняла голову и ослепительно улыбнулась.

— Друг мой, мы надрали утке зад. Ты и я против пары сотен килограммов домашней птицы. И мы, мать твою, молодцы!

Люк чуть не упал. Рио не злится?

Она улыбается?

— Ты на меня не злишься? Может, у тебя сотрясение мозга?

Рио рассмеялась.

— Не скажу, что хотела бы испытать нечто подобное снова, но троекратное «ура» магическим палаткам химической защиты. Я в жизни себя такой чистой не чувствовала. Они даже поинтересовались, не желаю ли я избавиться от волос на теле.

Люк опустился на скамейку, стараясь не встречаться с Рио взглядом, а то вдруг еще засмеется, а она решит, что это над ней. Маг не хотел ее обидеть. Ее невероятное чувство юмора просто поражало; Рио благополучно справилась с тем, от чего другие люди бросились бы наутек, вопя во все горло.

Она просто невероятная.

— А мне такого не предлагали.

Рио вытянула ноги, которые чудесно выглядели даже в уродливом синем комбинезоне.

– Похоже, микроскопические частички грязи остаются даже после капитальной магической чистки. Но если выбрать предложенную программу, то можно лишиться вообще всех волос.

Она замолчала, и Люк понял, что его помощница опять покраснела. Не увидел, нет – что разглядишь в такой темноте? – просто знал. Вытянув руку, маг коснулся кончика мокрой, курчавой косы.

— Мне бы не хватало твоих волос, – признался Люк. – Я бы все отдал, чтобы как можно чаще видеть их распущенными.

Его голос почему-то охрип. Пришлось кашлянуть. Рио медленно повернулась к собеседнику, а затем вытащила ленту из волос и распустила косу, рассыпав великолепные черные волосы по плечам.

— У тебя прекрасные волосы.

Люк боялся коснуться ее локонов – да и самой Рио, – боялся испортить это мгновение.

— Я чувствую себя красивой только с тобой, и это непривычно. Еще никто на меня так не действовал, – тихо призналась Рио дрожащим голосом. – У меня сейчас жуткие неприятности, опасность угрожает со всех сторон. Скоро стукнет двадцать пять, и вдруг находятся всякие влиятельные особы, которые знают, кто я и кем были мои родители. А еще я провела вечер, кувыркаясь в утином дерьме и распевая во все горло.