Кристин Каст - Призванный

— Но у меня совсем другой случай. Я не вампир, а мою маму убили — она умерла не от старости.

— Вы были очень близки?

Я моргнула, силясь не заплакать.

— Нет. В последние три года — нет.

— Значит, тебя больше всего беспокоит то, как она умерла?

Я тщательно обдумала вопрос, прежде чем ответить:

— Думаю, и это тоже. Наверное, если я буду точно знать, как это произошло, это облегчит мою боль. Но еще меня волнует, что теперь, когда она мертва, мы больше не сблизимся.

— Но шанс на вашу близость упущен лишь в этой жизни. Если она ждет тебя в Потустороннем мире, вы сможете воссоединиться там, — заметила Танатос. — Она знала Богиню?

Я улыбнулась, на этот раз сквозь слезы:

— Мама не знала Никс, но Никс ее знала. В ночь маминой смерти Богиня навеяла мне сон. Я видела, как мама входит в Потусторонний мир.

— Тогда это должно было хоть частично снять печаль с твоей души. А осталась лишь неопределенность, окружающая смерть твоей мамы.

— Ее убийство, — поправила я. — Маму убили.

Повисла напряженная тишина, а затем Танатос спросила:

— Как именно это произошло?

— В полиции сказали, что это сделали наркоманы, забравшиеся в бабушкин дом с целью ограбления. Мама была там и помешала им.

Мой голос звучал так же мрачно, как я себя чувствовала.

— Нет, я имею в виду, как именно ее убили? Где были раны?

Я вспомнила, как бабушка сказала, что убийство было жестоким, но мама не страдала. Также память подсказала мне, что во время рассказа об этом на лицо бабушки легла тень. Я с трудом сглотнула.

— Убийство было жестоким. Вот и все, что бабушка мне сказала.

— Бабушка видела тело?

— Она его нашла.

— Зои, может ли твоя бабушка поговорить со мной об этом убийстве?

— Конечно. Но зачем? Как это поможет?

— Я не хочу, чтобы ты слишком на меня надеялась, но если смерть была насильственной, то ею пропитывается земля, и я могу увидеть образы, предшествовавшие убийству.

— Вы можете увидеть, как ее убили?

— Может быть. Не могу обещать. Но сначала мне нужно задать пару вопросов твоей бабушке, чтобы понять, возможно ли вообще это сделать.

— Я не могу гарантировать, что скажет бабушка. Сейчас она проводит семидневный ритуал очищения после смерти в своем доме. — В ответ на испытующий взгляд Танатос я пояснила: — Бабушка — знахарка племени чероки. Она придерживается древней религии и верований.

— Тогда мне важно поговорить с ней прямо сейчас и узнать, есть ли надежда воскресить картину убийства твоей мамы. Сколько дней уже прошло?

— Маму убили в ночь на прошлый четверг.

Танатос кивнула.

— Завтра наступит пятая ночь после ее смерти. Сегодня мне обязательно надо поговорить с твоей бабушкой.

— Хорошо, я отвезу вас на ее лавандовую ферму, но бабушка не хочет никаких визитов, пока не закончится очищение.

— Зои, у нее есть мобильный телефон?

— А, да. Хотите ей позвонить?

Уголки губ Танатос слегка приподнялись.

— Двадцать первый век на дворе, даже для меня.

Чувствуя себя идиоткой, я пробубнила бабушкин номер, а Танатос записала его в свой айфон.

— Я позвоню ей, но лучше сделаю это, когда окажусь одна.

По виду Танатос было ясно: она не хочет, чтобы я слышала вопросы, которые она будет задавать бабушке, поэтому я просто кивнула.

— Да, понимаю. Все нормально. Тем более мне нужно на шестой урок.

— Могу ли я сначала попросить у тебя прощения?

— Конечно. За что?

— Чуть раньше я солгала. Хочу извиниться за это, но также хочу попросить, чтобы ты никому не говорила о том, что я тебе сейчас скажу. Не делись этим даже со своим Воином и лучшей подругой.

— Хорошо. Могила.

— Когда Старк спросил, могу ли я видеть Тьму вокруг Неферет и красных недолеток Далласа, мой ответ был ложью.

Я моргнула:

— То есть, вы видите Тьму?

— Да.

Я покачала головой.

— Вам следует попросить прощения и у Старка, Рефаима и Стиви Рей. Именно они могут, как и вы, видеть Тьму, и им ложь причинит вред в большей степени.

— Они об этом не узнают. Ты пообещала, что сохранишь это в тайне.

— Но почему вы рассказали мне, а не им?

Вместо четкого ответа Танатос сказала:

— Я живу на свете почти пять столетий. Большую часть этого времени я ежедневно сталкивалась со смертью. Я видела Тьму. Видела ее жестокость, разрушения и возмездие. И очень хорошо узнаю ее нити и тени. Возможно, именно потому, что я наблюдаю за ней так давно, я научилась видеть противоположное Тьме — то, что ослабляет ее силу.

— О чем вы говорите? — Мне хотелось закричать.

— О тебе, Зои Редберд. Есть в тебе нечто такое, чего не может коснуться Тьма. Поэтому именно тебе суждено стоять на стороне Света и вести битву со злом.

— Нет! Я не хочу вести никаких битв. Лучше вы. Или попросите об этом Дария. Или Старка. Черт, да призовите Ских и Хранителей! Они все прирожденные бойцы и воины. Воины, которые умеют сражаться. А я ничего в этом не смыслю. Я даже не знаю, как мне теперь жить без мамы.

Я громко воздохнула и прижала руку к груди. Когда Танатос не произнесла ни слова, а только продолжала смотреть на меня своими темными глазами, я сумела вернуться к более спокойному тону и сказала:

— Я этого не хочу. Я хочу быть обычной.

— Частично именно поэтому вся эта борьба и легла на твои плечи, юная Верховная жрица. Потому что ты не желаешь ее вести. Возможно, власть, которая неизбежно придет вместе с этой битвой, не сможет развратить тебя.

— Как Фродо, — прошептала я скорее себе, чем Танатос. — Он никогда не хотел владеть проклятым кольцом.

— Джон Толкиен. Хорошие книги и отличные фильмы.

Я с удивлением посмотрела на нее и сказала:

— Да-да, я знаю. Двадцать первый век. Должно быть, у вас есть кабельное телевидение.

— А как же!

— Здорово, но давайте вернемся к вопросу о Хранителе Кольца. Э-э-э, если я правильно помню — а это так и есть, потому что я пересматривала режиссерскую версию фильмов раз стопятьсот — кольцо, которое Фродо не хотел носить, почти уничтожило его.

— И таким образом он спас свой мир от Тьмы, — напомнила Танатос.

Я почувствовала, как по мой спине поползли леденящие кожу мурашки.

— Я не хочу умирать. Даже ради спасения мира.

— Всем нам суждено умереть, — заметила Танатос.

Я покачала головой:

— Я не хранитель кольца. Я просто подросток.

— Подросток, который уже спас свою жизнь от Тьмы, и не один раз, а несколько.

— Ладно, если вы это понимаете, а также признаете, что Неферет на стороне Тьмы, потому что вы это видите, то зачем притворяться, будто вы не в курсе?

— Я здесь, чтобы раз и навсегда разобраться с тем, чему же предана Неферет.

— Тогда расскажите Высшему Совету об окружающей ее Тьме!

— И пускай ее слегка накажут, чтобы она вернулась, став еще сильнее, и продолжила творить зло? Что, если она и вправду Супруга Тьмы? Если это правда, то необходимо применить против нее все могущество Высшего Совета, а чтобы так произошло, нам нужны неопровержимые доказательства того, что для Богини Неферет навсегда потеряна.