Хлоя Нейл - Магия огня

«Я не знаю, как ты ухитрилась попасть в Св. Софию», — сказала я, — «и тем более не уверена, удастся ли тебе ее закончить. Но хочу тебя предупредить: прежде чем угрожать тем, кого ты считаешь чокнутыми, сперва подумай хорошенько, не ответят ли они тебе тем же».

«Ты не можешь…», — начала было М. К., но я приложила палец к ее губам.

«Я еще не закончила», — сообщила я, — «Пока ты опять не перебила меня, хочу заметить: не зли чудаков, если не хочешь провести бессонную ночь, ожидая, что кто-нибудь из них подложит тебе в кровать ядовитого паука. Поняла?»

Она недоверчиво фыркнула, но опустила глаза, стараясь не встречаться со мной взглядом.

Я действительно напугала эту заносчивую выскочку.

«Да, М.К.», — добавила я, выходя в коридор, — «приятных тебе снов».

Но по ее виду было заметно, что сладкий сон ей не светит.

Я отправилась в подвал тем же путем, по которому Скаут пару дней назад проводила меня. Не знаю точно, сколько дорог ведет в анклав, но я решила, что у меня больше шансов попасть туда, если я выберу маршрут, который я запомнила (ну, почти запомнила).

Я нашла дверь в подвал и спустилась по лестнице на нижний этаж. Вот тут началось самое сложное. В прошлый раз я не догадалась бросать крошки, как Ганзель и Гретель, чтобы найти потом дорогу к подземному железнодорожному пути.

Но это не значит, что я не учусь на своих ошибках. А ошибок я наделала достаточно, похоже, моя удача себя исчерпала. К счастью, я вышла рано, и у меня оставалась еще уйма времени, чтобы добраться до анклава. Через полчаса скитаний я, наконец, наткнулась на металлическую дверь, ведущую к железнодорожному туннелю. Мне дважды приходилось возвращаться. Каждый раз, находя правильную дорогу (читай: вычеркивая очередной тупик из списка возможных вариантов), я оставляла на стене коридора метку желтым мелком. Таким образом, если Адепты меня не прибьют сегодня вечером, я спокойно найду обратную дорогу.

Хотя, чтобы спасти подругу, я ввязалась во что-то сомнительное и вполне вероятно, что возвращаться мне не придется. Но я старалась отогнать мрачные мысли. Я решила не думать о риске, ведь Скаут непременно отправилась бы за мной. Она не могла поступить иначе.

Я где-то слышала, что настоящая храбрость — это делать, то чего ты боишься, преодолевая страх. Если это так, то я храбрейший человек, из всех кого я знаю. И думаю, свет, мигавший надо мной — как электрокардиограмма моих эмоций — был достаточным доказательством этого.

Подойдя к железной двери, я поднялась на цыпочки, нащупывая ключ, который Скаут спрятала во время нашей первой прогулки в анклав. В какой-то момент моё сердце начало панически колотится, когда я не смогла найти ничего кроме пыли. Но как только пальцы наткнулись на холодный металл, я немного успокоилась. Вытащив ключ, я вставила его в замочную скважину и отперла дверь.

Дверь открылась, и в лицо дохнуло холодным затхлым воздухом. Желудок мой болезненно сжался, но я переборола себя. Достав фонарик, я нажала кнопку и шагнула внутрь.

На всякий случай дверь за собой я оставила открытой.

«Что ж, приступим», — пробормотала я и стала обшаривать лучом фонарика стены туннеля в поисках зашифрованных посланий, о которых упоминала Фолли.

Она говорила искать указатели.

Пока мне хотелось всё бросить и вернуться в наш чистенький подвал, покинув этот грязный, плесневелый и сырой туннель, в котором невозможно что-либо найти. Но мне необходимо выбрать правильный путь. Значит, мне нужна подсказка.

«Знаки, знаки, знаки», — шептала я, блуждая взглядом по рельсам, бетонным стенам и сводчатому потолку, — «Дорожные знаки что ли?» — вопрошала я уже вслух, не утруждая себя шёпотом, голос мой эхом отдавался в коридорах, — «Или знаки судьбы?»

Фонарик выхватил из темноты замысловатые граффити, покрывающие одну из стен. Я застыла, губы расплылись в улыбке.

Вот какие указатели Фолли имела в виду. Она подразумевала рисунки баллончиком.

Подсказки-граффити. Стены были сплошь покрыты ими — переплетением узоров и слов, портретов, политических лозунгов. Тут было множество простых надписей, но были и сложные: широкие, изогнутые буквы складывались в замысловатые слова, которые я не могла прочесть. Однако туннель теперь не казался таким заброшенным, в нем было столько рисунков, столько художества.

Я медленно продвигалась по первому отрезку туннеля и водила фонариком от одной стены к другой, стараясь найти ключ к разгадке. Нелегко было прочесть все это и уж тем более расшифровать, буквы переплетались, накладывались одна на другую.

Неожиданно на глаза попалась аккуратная белая надпись, которая расположилась над арочным проходом, ведущим налево.

Надпись гласила «Милли 23».

Я уставилась на надпись, осветив ее фонариком.

Св. София находится по адресу ул. Ист-Эри, 23, и могу поспорить, что Милли это сокращенно от Миллисент — настоящего имени Скаут. Я заглянула внутрь ответвления и посветила фонарем на арки в другом конце туннеля. Одна из них была пуста. А над другой, ведущей вправо, снова была надпись Милли 23.

«Молодец, Скаут», — сказала я и шагнула внутрь.

Спустя тринадцать указателей, тринадцать поворотов и двадцать минут, я, наконец, добралась до последнего коридора и остановилась перед деревянной дверью Анклава номер Три. Облизнув губы, и сжав кулаки, я открыла дверь.

Все лица одновременно обратились ко мне, выражения их были не слишком дружелюбны.

Смит уставился на меня, широко раскрыв глаза, с недовольным видом, челка свесилась на лоб.

«Какого лешего ты здесь оказалась? И где Скаут?»

«Она пропала», — сказала я, — «И я надеюсь на вашу помощь».

«Пропала?» — спросил кто-то недоверчивым тоном. Позади Смита встала Кэти, сегодня на ней были укороченные джинсы и футболка с V-образным вырезом под фирменной кожаной курткой.

«Что значит, она пропала?»

«Ее похитили», — игнорируя недовольные взгляды, я искала глазами тех, кто мне поверит. «В обед она получила сообщение», — обратилась я к Майклу и Джейсону, они подошли ближе, и я начала объяснять: «Она посчитала это немного странным, но все равно пошла. Сказала, что ей нужно вернуться в свою комнату. На занятия она больше не вернулась, а когда я пришла после уроков в наш блок, ее комната была разгромлена».

«Разгромлена?» — переспросил Майкл, побледнев, — «Что ты имеешь в виду?»

«У Скаут были разные коллекции — книги, статуэтки, маленькие домики. Все это было сброшено на пол. Подушки разодраны. Кто-то переворошил всю постель, опустошил ящики. И все в том же духе».

Я сняла с плеча ее сумку, поворачивая к ним пиратский флаг.

«Я нашла это в ее комнате. Скаут никогда не ходит без своей сумки». Майкл устало прикрыл глаза, лицо его сделалось печальным.