Александр Светин - Anamnesis morbi. (История болезни)

Мало что напоминало в лежащей передо мной умирающей женщине ту, по которой я сходил с ума пятнадцать лет назад… и все-таки, я не мог оторвать от нее глаз. Взяв Вику за руку, я попытался найти пульс. Он был неровным и слабым, а сама рука — совершенно ледяной. Сколько же еще? Месяц? Вряд ли больше. Значит, у меня есть тридцать дней, чтобы спасти мир. И Вику. Я невольно усмехнулся: герой собрался в поход. Голливуд отдыхает.

— Спаси меня, Пашка! — Голос Вики прошелестел так тихо, что поначалу я подумал, что мне показалось. Но нет, она открыла глаза и с мольбой смотрела на меня:

— Ты можешь… меня спасти? — было видно, с каким трудом давалось ей каждое слово.

— Я постараюсь, Викуша. Я очень постараюсь! Ты только держись, ладно?

Она вцепилась ледяными пальчиками в мою руку и улыбнулась:

— Так? Я не могу крепче, силенок… не хватает.

— Ничего. И так хорошо. Мы справимся. Мы с тобой обязательно справимся… — К горлу подкатил ком.

Я с трудом проглотил его и попытался улыбнуться. Вышло кривовато, но Вика уже не видела. Она закрыла глаза и, проваливаясь в полусон-полузабытье, прошептала:

— Я знаю… я держусь…

Из палаты я почти выбежал. Если до этого у меня и оставались какие-либо сомнения по поводу необходимости похода за жезлом, то теперь они полностью исчезли. Но с чего начать? Наверное, с визита в осиротевшую квартиру Антониди. А дальше — по обстоятельствам. Куда же я засунул ключи?

18 июля, 22.20, Нероград, четыре километра к северу

Клара уже практически ничего не ощущала. Ритмично двигающееся на ней тяжелое мужское тело не доставляло теперь ровным счетом никаких неудобств. Несколько часов постоянной боли и унижений сделали девушку равнодушной ко всему. После очередного, пятого или шестого по счету изнасилования, ее охватило странное оцепенение, разом отключившее все чувства. Только слух в состоянии был пока отрешенно воспринимать звуки внешнего мира.

Насильник, кажется, насытился. Вздрогнув в экстазе напоследок, он одним движением соскочил с Клары и, напевая под нос что-то веселое, отправился в душ. Там он долго гремел ее многочисленными флакончиками с шампунями и прочими туалетными принадлежностями, периодически комментируя вслух очередную находку:

— Надо же… «Жилет» — лучше для девчонок нет! А халатик-то явно мужской… и по размерчику подходит. Для милого дружка держим-с, разлюбезная Клара Артуровна? — он высунул голову из ванной: — Есть дружок-то, Кларочка? Что молчим? Неужто притомились? Ин ладно, отдыхайте, сил набирайтесь. Они вам скоро ох как понадобятся!

Клара тупо смотрела в потолок. Где-то на задворках дремлющего сознания шевельнулась невесть как зародившаяся мысль: «Я же все ему рассказала… все! Что еще ему нужно? Что еще он хочет со мной сделать?»

Ее мучитель, приняв душ, вернулся в спальню и принялся одеваться. Он достал мобильник и набрал номер:

— Это я. Жду вас у нее через двадцать минут, — и отключился.

Задумчиво посмотрел на лежащее перед ним истерзанное и почти безжизненное тело. Покачал головой:

— Батюшки, Клара Артуровна, ну что за вид? Не пристало вам в таком неглиже являться пред очи вашего будущего хозяина. Одеваться, одеваться и немедленно! Карета уже в пути! — с этими словами он освободил Кларины запястья от наручников и заботливо уложил ее руки вдоль тела.

Девушка почувствовала, как в онемевшие кисти начала поступать кровь. Поначалу затекшие руки просто покалывало, затем они стали наливаться теплом. Это было приятно, но недолго: через несколько секунд покалывание превратилось в сильнейшую боль, а ласковое тепло — в адское пламя, в котором, казалось, руки сгорали заживо. Клара застонала и принялась разминать пламенеющие кисти. Охотник скептически наблюдал за ней, покачивая головой:

— Однако! Вы, оказывается, все же способны шевелиться? Последние пару часов вы, голубушка, лежали полено поленом, уж простите за банальность, — он швырнул на постель одежду: — Извольте прибраться. И поскорее, до вашей встречи с Хозяином осталось чуть больше часа, а нам еще надо добраться до места.

Клара механически начала одеваться, постепенно собираясь с мыслями и приходя в себя. Все тело, казалось, превратилось в одну большую рану. Болело все. Малейшее движение стоило ей гигантских усилий. Даже мысли, и те приносили страдания. Куда он собирается ее везти? Какой хозяин? Каким еще кошмаром обернутся последующие часы? Бежать? Но как? Девушка украдкой стала осматриваться.

— Должен вас предупредить, душечка, — насильник, казалось, прочел ее мысли, — любая попытка бегства будет мною пресечена немедленно! Крайне жестоко и болезненно. Я это умею, в чем вы имели возможность убедиться. — Он сдавил жесткими пальцами ее щеки, заставив поднять голову, и заглянул ей в глаза. — Убедились, я спрашиваю?

Девушка содрогнулась. В его глазах плескалось столько откровенной злобы, что с избытком хватило бы на десяток-другой самых закоренелых убийц… а губы опять улыбались.

«Да он сумасшедший! — вдруг осенило ее. — Просто безумец… наверное, маньяк».

Страх опять парализовал ее волю. Она часто закивала, соглашаясь с ним, и принялась лихорадочно одеваться.

В дверь позвонили. Незнакомец посмотрел на часы и удовлетворенно кивнул. Окинув взглядом уже одетую Клару, он схватил ее за руки и вновь приковал к кровати. Бросил небрежно:

— Сидеть тихо! — и пошел открывать.

Вернулся он в сопровождении двух крепких парней в форме «скорой помощи». Парни притащили с собой брезентовые носилки и принялись деловито раскладывать их на полу. Именно эта спокойная деловитость вселила в Клару животный ужас. Она изо всех сил закричала:

— Нет! Помогите! Не поеду! Не… — Крик ее прервал один из новоприбывших, навалившись на нее и зажимая рот рукой.

— Ну вот, а я уж думал, вы взялись за ум и будете паинькой! — огорченно сказал Кларин кошмар, роясь в своем портфеле.

Он достал марлевую салфетку и полил ее жидкостью из темного флакона. В комнате запахло больницей. Мужчина неспешно подошел к постели и взглянул на паренька, зажимающего рот девушке. Тот кивнул и быстро убрал руку. Но воспользоваться моментом Клара не успела: к ее лицу прижалась влажная салфетка с дурманящим запахом. И снова — холодный мрак…

19 июля, 00.15, место неизвестно

Ритмично капала вода. Звук раздражал и вызывал желание немедленно встать и закрыть кран. Но сначала надо бы открыть глаза… что Клара и сделала.

Место, где она проснулась, было не из приятных. Отсутствие окон и сырой холод наводили на мысль о том, что это подвал. Стены из темного выщербленного кирпича плавно переходили в низкий сводчатый потолок, выложенный все той же древней кладкой. Из потолка торчали ржавые крючья непонятного назначения. В целом интерьер напоминал классическую пытошную времен Малюты Скуратова.