Юлия Сергачева - Горелом

— А, скажем, господин, мэр…

— Теоретически это осуществимо. Мэр, как избранный горожанами глава, может говорить от имени Белополя, условие гореломов будет соблюдено. Но приходится учитывать фактор так называемой «отдачи» или «рикошета», которым сопровождается любое воздействие дара гореломов. Потенциально он так же разрушителен. Кто сможет предсказать, какие будут последствия? Как аукнется Белополю, соседним городам или даже всему миру это воздействие? У нас тут атомная станция неподалеку, кстати… Кто возьмет на себя ответственность и осмелится обратиться к горелому?..

Найденный телефон тихонько лежал на краю стола, пригревшийся и присмиревший. И вдруг разразился трелью вызова.

— Господин Хмельн? Вы приняли решение?

«…ты сделаешь все, чтобы остаться в этом городе…»

— Я согласен.

— Прекрасно. В таком случае рад сообщить, что мы возобновляем наш договор о сотрудничестве.

А уж как Ян рад, просто словами не выразить. Только междометиями.

Солнце золотило жестяную поцарапанную крышу над колодцем, что некогда стоял за замковой защитной стеной, а сейчас сиротливо высился посреди площади. Облокотившись о край, в каменное кольцо жадно заглядывали дети, поочередно тыкая пальцами:

— Смотри, смотри, вон поплыла!

— Кидай, да кидай же, нырнет!

Вниз посыпались куски булок.

— Ух, здоровущая! — удовлетворенно делилась впечатлениями ребятня.

В колодце шумно плеснуло. Неужто капризные лунные рыбы клюют на сдобу?

В понедельник перед Замком людей толклось заметно меньше в силу того, что местные жители разбежались добывать кусок хлеба насущного, и лишь туристы слонялись по брусчатке. Но даже туристы разочарованно крутились вокруг сбитых с толку экскурсоводов, которые набежав привычно на замковые двери, удивленно откатывались назад — вход перекрывала лента с вензелями Егерского дозора.

— А чего стряслось-то?

— Канализацию прорвало, — проворчали ехидно скептики.

— Да, говорят, замок решили перетрясти на предмет выкуривания нечисти… — предположили более романтично настроенные зеваки.

— А я слышал, что они хотят найти-таки в замке гнездо маньяка.

— Там, за замком полиция с утра крутилась. Не видали?

Яна будто шилом кольнуло. Прямо в печень. Взгляд невольно повело вправо, но с того места, где он находился, Скрюченная башня перекрывала обзор на парк за Замком и реку. Зато возле развалин западных ворот притулилась желто-черная служебная машина.

— Сегодня Замок закрыт для посещений, — строгий блондин в полицейской форме, на фоне дубовых окованных бронзой врат смотрелся так же странно, как галогенная лампа в старинном канделябре. Гораздо уместнее здесь был бы кто-нибудь в кольчуге, опирающийся на секиру.

Впрочем, на неприступности входа это никак не сказалось.

Ян замешкался. Извлекать из кармана опознавательный знак и светить его на глазах зевак не хотелось. Да и этому случайному полицейскому вряд ли стоит знать, с кем имеет дело. Расстроится еще.

Через раскрытую створку было видно, как внутри перемещаются полицейские и служащие замка. Десятка три и тех, и других. Не так уж и много, но и на рядовой обход не тянет.

— Пропусти его! — послышалось вдруг, и от компании, сгрудившейся возле плана замка, отделился высокий тип с узким смуглым лицом.

Кажется, один из чинов городского Егерского дозора. Смуглый приглашающее махнул рукой. И сразу же увлек за собой прочь от входа, углубляясь в недра замка.

— …вашей задачей будет обследовать каждый угол комплекса в максимально короткие сроки… — (Они миновали группу стражей, столпившихся вокруг своего командующего. Полицейские сдержанно, но недовольно зароптали). — …Понимаю, что мы уже проделывали это не так давно, но, видно, недостаточно хорошо, а значит…

Удивительно, но без пестрых хлопотливых туристов Замок разом вернул себе былое величие и возвышенную отстраненность. Эхо не решалось толкаться в его стенах, и потому тишина наваливалась плотная, осязаемая. Свет, процеженный через узкие окна, лился призрачный и робкий, придающий вещам странную вневременность. Даже вылинявшие шпалеры обрели глубину и цвет. Но ощущение тревоги никуда не делось. Каменный колосс словно вибрировал от напряжения. Разве что башни не стучали друг о друга.

— Вам сюда, — лаконично сообщил провожатый, открывая дверь и сразу же отступая в сторону.

Тут тоже инструктировали, но всего лишь шестерых.

— …область, которую обычно считают малодоступной для проникновения. Нам нужно выяснить, так ли уж верно это утверждение.

— Поверьте, это утверждение проверено на практике неоднократно, — вставил из угла тот, кого инструкция вроде бы не касалась. Заметив появление Яна, Аван Бугг приветственно приподнял руку, но сразу же перевел взгляд на бровастого крепыша в куртке егеря, что высился в центре комнаты.

Крепыша Ян знал. Его звали Яртур Капп. Как-то им уже приходилось работать вместе. Но тогда Капп командовал другой группой, а сейчас вокруг него прямо на полу расселись незнакомцы — четверо парней и две девушки.

— Мы не сомневаемся в вашей компетентности, — проговорил крепыш терпеливо, — но, возможно, эта тварь значительно хитрее, чем обычный человек.

Какая еще тварь? — вскользь удивился Ян. Про охоту, позвонивший час назад Пьетр, ничего не говорил.

— И мы вовсе не склонны недооценивать опасность мероприятия, поэтому помощь нашей группе согласился оказать господин Хмельн…

Ян так заслушался, что оказался не готов внезапно оказаться в центре внимания. Как и к тому, что шантаж теперь называют добровольным согласием.

— …и его коллеги, — невозмутимо добавила Ева, как раз в этот момент скользнувшая в незакрытую дверь и пристроившаяся рядом.

— Кажется, должен быть еще один человек? — Капп озабоченно свел густые брови.

— Вы непременно встретитесь с ним, как только спуститесь из башни, — с загадочным хмыканьем, пообещала Ева.

Егеря переглянулись. Выражение их лиц вряд ли можно было назвать приветливым. В отличие от обычных полицейских они мигом определили, кто перед ними, даже если имя Яна слышали в первый раз. И, похоже, это не особенно их обрадовало.

Все были оснащены по-походному, и кроме обычных серебряных кинжалов в ножнах на боку или груди, вооружены пистолетами и компактными огнеметами, которые в народе упорно именуют паяльными лампами, за внешнее сходство. Опоясаны широкими ремнями со множеством карманов. На карабинах привешена разного рода мелочь и кисеты с чем-то явственно сыпучим.

— Что там у них? — полюбопытствовал Ян вслух.

— Травяной сбор, — Ева удивленно пошевелила носом. — И тальк.

Яну много раз приходилось видеть, как егеря орудуют ножами или огнеметами, но ни разу он не замечал, чтобы нежить посыпали душистым сбором… Может, они чай заваривают на досуге?