Дмитрий Захаров - Летопись Чертополоха

– Какой же ты к дьяволу старший? – пробормотал человек. Он даже оглянулся по сторонам, но вокруг никого не было. Вечный текучий песок, золотые вкрапления на камнях, у входа в нору валяются бесполезные самородки, размером с небольшой булыжник.

«Я знаю, зачем ты пришел. Фены не умеют скрывать свои мысли, это подкупает!»

– Я принес корону принца, и знаю имена убийц! Гальфрид и Земфира. Наемники.

«Не кричи так, прошу тебя. Я слышу твои мысли, а не слова. И что ты хочешь?»

– Все просто. Наказать виновных, и отменить войну! – Дмитрий по инерции продолжал говорить вслух, но уже вполголоса.

Зависла пауза. Порыв ветра донес звонкие команды в лагере одомитов.

«Я хотел принести тебя в жертву, Странник!»

– Спасибо за честность. Откровенность за откровенность. Я не знаю, как ты выглядишь, зловредное насекомое, но с удовольствием сверну тебе при случае хитиновый загривок! Ради гибели одного симпатичного парня подвергнуть уничтожению всю цивилизацию!

«Ты мне нравишься Странник. Оставь корону возле входа в яму».

– Черт побери! Ты не муравей, а скользкий уж! Как насчет войны?! Пока не получу ответ, короны тебе не видать. Утащу с собой в Нижний Мир, продам в скупку, а деньги потрачу на изготовление инстекцидов!

В голове раздалось нечто похожее на человечески смех.

«Не советую рисковать. В Воротах Домны золото превратит тебя в кучку пепла. Ты точно мне нравишься, Странник! Не хочется завершать общение на печальной ноте. Мне нужны Камни. Война отменятся, сегодня же об этом будут извещены все жители Зеленой Страны. Пусть благодарят примитивного фена из Нижнего Мира. Но Камни Света я жду назад. Они сейчас находятся у тебя на родине. Срок тебе – год. По вашему земному исчислению. Ровно через год жду тебя на этом месте с семью амулетами. А теперь, прощай!»

Тишина. Дмитрий положил корону на краешек ямы, поднялся, стряхнул с колен золотистый песок. Одомиты бесцельно топтались на месте, барабаны стучали как то неохотно, словно не в канун кровопролитного сражения, а на местной дискотеке. Ветер стих, знамена поникли. Война отменяется. Рослов огляделся по сторонам, и зашагал на север, к пещерам бастардов. Вроде надо было праздновать победу, радоваться, но на душе у него сидела большая холодная жаба. Такая же, как в покоях короля Расстегая младшего…

…На полпути его догнала тележка запряженная псами. В ней сидел Марли.

– Ноги сотрешь, добрый путник! Садись.

Рослов забрался в коляску, бастард натянул вожжи, собаки уверенно повернули на восток.

– Куда мы едем?

– К Воротам Домны. Тебе пора назад. Ты действительно поменял ход истории, Странник. Прости, что я не верил…

– Бог простит… а вообще я и сам не верил, что все получится. – коляска подскочила на камне, и мужчина прикусил язык. – Странное ощущение… – он всматривался в густые заросли магнолий, пышно цветущие в живописной долине. – Вроде, все закончилось благополучно, но почему я не рад?

– Ничего не закончилось. – покачал головой Марли. – Мы получили отсрочку приговора. Все еще впереди.

– Валтасар ждет меня через год с Камнями Света.

– Так и будет! – торжественно провозгласил бастард, словно читал проповедь.

– Сытья кровь! Я – питерский мент, а меня используют как наемного контрабандиста! Вот и буду теперь шастать между двумя мирами, с антикварными камушками за пазухой!

– Ты – Странник! Это твой долг. Приехали. – собаки остановились возле высоких каменных ворот, украшенных дивной резьбой по орнаменту. Люди вылезли из коляски.

– Дальше я не пойду. За воротами прямая дорожка ведет в замок, заплутать невозможно. Проходишь большой зал, там зачастую пируют знатные доны, не обращай на них внимания, это выжившие из ума индюки. Держись правой стороны. Между серебряным барельефом и тумбой есть проход, за ним – лесенка в подземелье. Идешь по тоннелю до конца, справа на уровне глаз имеется каменный выступ. Нажмешь на него, открываются Ворота Домны. И не мешкай. Второй раз Ворота могу открыться через несколько часов. И возьми с собой меч. Не исключено, что одомиты увяжутся за тобой в погоню, только серебряное оружие можно пронести через ворота. У тебя на родине оно через пару часов превратиться в порошок. Хотя если поставить на оружие оберег, оно сохраняется в целости. Ратибор всегда оберегает свой кинжал, также делают некоторые рыцари. Но у нас с тобой нет времени. Так, что сувениров ты домой не привезешь, извини, – бастард крепко обнял человека. – Спасибо тебе за все, Дмитрий! Год пролетит незаметно. Помни, что у тебя здесь остались друзья. Прощай!

– Слово в радость! – севшим голосом прошептал Рослов, прицепил ножны к поясу, и ударил кулаком в дубовую дверь…

БИТВА.

– Вы будете держать в дверях усталого путника! В добрых семьях так не поступают! – Громмель укоризненно покачал пальцем. Мол, старый дядюшка приехал погостить из провинции, а его даже чаем не угощают!

– Невоспитанные фены… – ворчливо заметил мопс. Он бегал по квартире, деловито обнюхивая углы. Тщательно обследовал тела людей в прихожей, и восхищенно тявкнул. – Ну и чудеса! Гальфрида прикончил старый фен!

– Туда ему и дорога, – спокойно ответил колдун. – Нет хуже персонажа, нежели падший одомит. Так позволишь войти, хозяюшка?

– Уже вошел! – неприязненно ответила Надя. Она исподлобья смотрела на странную парочку.

– У вас и дверей нет! – добродушно ул ыбнулся Громмель.

– Твои подельники сломали!

– Ни в коем случае! Между мной и наймитами нет ничего общего! Жалкие пройдохи, тень их топтать! Как я рад видеть своего племянника! – колдун скорчил умильную гримасу, и протянул длинные руки, намереваясь заключить Ратибора в объятия. То, что случилось в дальнейшем, иначе как оптической иллюзией было не назвать. Только-что мальчик стоял в двух метрах от странного визитера, прислонясь спиной к вешалке. Он закусил губу, настороженно взирал на мужчину. Точно – стеснительный подросток! Дядюшка Громмель ван Остаде источал миазмы родственной любви. Он шагнул вперед, но прежде чем крючковатые пальцы коснулись плеч ребенка, тот исчез. Надя несколько раз моргнула, подбежала к вешалке, и даже потрогала летнее пальто. Вдруг мальчишка спрятался в складках одежды?! Никого… Она обернулась, Ратибор сидел возле кухонного стола и преспокойно уплетал ложкой сгущенку из банки.

– Лихо! – уважительно хрюкнул Лука – трудновато тебе придется, родное сердце!

– Это он от чрезмерной скромности, – озабоченно сказал маг. – С ранних лет был застенчивым ребенком. А чем это у вас так пахнет, хозяюшка? – он потянул длинным носом.

Надя подбежала к Ратибору, обняла его, словно пытаясь защитить от страшного родственника.

«Не бойся»! – в ее голове появился звонкий мальчишеский голос. – «Ты – ведьма, умеешь защищаться. Не забывай об этом! Злоба лучше, чем страх.»