Ким Харрисон - Ведьма без имени

Осознавая мой гнев и беспокойство, возможно, даже наслаждаясь этим, Кормель остановился перед нами с уверенной улыбкой на его тонких губах. Невысокий мужчина вытащил руки из карманов шерстяного пальто, доходившего до колен, снял шляпу и вручил ее своему помощнику. Его взгляд ни на секунду не покидал нас, когда он приглаживал волосы, и моя кожа покрылась мурашками, когда проникновенный вопль Феликса поднялся до сердитого требования, прежде чем стал рыданием. Несколько вампиров поежились, и я сжала сумку сильнее. Бутылка с душой Феликса звенела. Возможно, я очень много думала об этом. Если я не дам им то, что они хотят, то они убьют Айви. Какое мне дело, что произойдет дальше?

— Ты не должен был забирать Айви, — сказала я, и Феликс снова закричал, звук заставил ползти мороз по коже.

— Ты не должна была бросать мне вызов, Морган. — Его голос был ровным, но Бронкский акцент был очевиден. Он был зол, но его голосу не хватало любого вампирского убеждения.

— Это личный выбор, — сказал я легкомысленно, заново продумав мое приближение, когда Трент вздрогнул. — Кормель, мне жаль, но возврат немертвым их душ не является хорошей идеей.

— Утром ты думала по-другому, — пригрозил он, и у меня внутри все похолодело. Трент схватил меня за руку, и я выдернула ее. Страх смешался с гневом, и я наблюдала, как глаза каждого вампира расширились. Кормель улыбнулся и хихикнул. Они думали, что я была у них на коротком поводке. Черта с два.

— Ты продолжаешь считать, что это забавно! — прокричала я. Черт побери, что произошло с моим крайним сроком до полуночи? — Если ты причинишь Айви боль, ты ничего не получишь. Ничего!

Кормель улыбнулся.

— О, я уверяю тебя, что независимо от того, что я сделаю, она будет наслаждаться этим. И ты тоже. Тебе не следовало играть со мной, Морган. Каламак больше не может тебе помочь.

— Позвольте с вами не согласиться, — сказал Трент, и новый страх скользнул через меня. Только не он. Я не смогу вынести, если мои ошибки навредят ему.

— Послушай, — сказала я, и Кормель сузил глаза, когда он понял, что я собралась выставить список требований. — Я просто видела Феликса с его душой, и она почти убила его сразу же. Я знаю, что обещала, что я найду способ для вас удержать их, но это совершенно взбесило его! Послушай его!

Вопль Феликса поднялся, словно по команде, и я задрожала от этого потерянного звука. Я была не единственной. Почти все простые люди в толпе боялись. И только ударная сила стояла с прямой осанкой, но некоторые из них показывали сомнение.

— Возможно, если бы тебе удалось, то он не был бы так обеспокоен, — сухо сказал Кормель.

— Ты слышишь успех! — сказала я. — Его душа у меня. Ты что, слепой?

Шок лился каскадом по Кормелю.

— Она… у тебя? — Выпрямившись, лощеный мастер повернулся к первобытным крикам Феликса. Казалось, будто того кто-то мучил. — Я думал… — Его выражение лица ожесточилось. — Ты подвесила перед ним его душу? В качестве игрушки?

— Легче, — прошипел Трент, когда я потянула свою сумку вперед.

Если это страшилище коснется меня, я освобожу душу Феликса прямо здесь и сейчас, независимо от того, как трудно было ее ловить.

— Она у нас, — сказала я и опустила пальцы в сумку, чтобы найти твердое, прохладное стекло. Я приподняла его в сумке, затем дернула обратно, когда Кормель начал дрожать. — Потребовались все пятеро из нас, но мы ее взяли.

— И вы называете нас бесчувственными животными, — отрезал он, его глаза почернели. — Неудивительно, что он горюет!

С трудом сглотнув, я прижала сумку крепче к животу. Кормель смотрел так, будто я держала его собственную душу.

— Я могу приладить ее к нему, — сказала я, но не была уверена, что он слышал, когда уставился на бутылку. — Но это отправит его на солнце. — Пожалуйста, поверь мне. Я не хочу этого делать.

Крики Феликса стали более настойчивыми, и явно расстроено Кормель наклонился, чтобы переговорить с одним из его прекрасно одетых помощников, без капли крови на пальто или потертости на отполированной обуви.

— Конечно, он страдает от боли! — сказал он, когда мужчина побежал. — Отдай ему его душу, Рейчел, или Айви пострадает.

Я знала, что не будет никакого другого пути, и когда Трент, пахнущий сорванными листьями и срезанными ветками, поддержал меня, я выпрямилась.

— Отлично, — отрезала я, зная, что мое сомнение относительно состояния Айви было более сильным стимулом, чем видеть ее здесь передо мной связанную. — Я сделаю это! — добавила я, — Но сначала я хочу увидеть ее.

Я подскочила, когда Трент близко наклонился, шепча:

— Заключай сделку. Убедись, что все концы обозначены.

Я почти заплакала от его слова. Он знал, что у меня не было выбора, даже если это означало конец немертвым, и он не думал обо мне. Я должна была доверять Лэндону. Напрягая плечи, я снова посмотрела на Кормеля.

— Я сделаю это, но я хочу твое слово, что это оплатит мой долг и долг Айви полностью. Весь. И когда Феликс выйдет на солнце, не будет никакого возмездия и еще требований о ваших душах.

Крик Феликса прервался с задушенной внезапностью. Губы Кормеля дернулись, и я вспомнила умчавшегося помощника. Гнев шел от него, когда он пошел вперед, пока я не подняла руку, и он не остановился в тех же самых восьми футах. Пыльца пикси блестела в его волосах, и я знала, что Дженкс висел над нами в темноте. Я видела линии беспокойства вокруг глаз Кормеля, чувствовала напряженность в нем, подавляющую потребность, которую он пытался скрыть. Кормель хотел свою душу. Ничто не встанет у него на пути… не сейчас, когда он мог быть настолько близко.

— Долг не будет никак погашен, пока у меня не будет своей души, — сказал он, и я покачала головой.

Обувь Нины царапнула цемент позади меня, и Трент коснулся моего локтя прежде, чем отпустить, чтобы удостовериться, что она проснулась самой собой, а не Феликсом.

Положив руки на бедра, я двинулась вперед, пока не оказалась в пределах досягаемости Кормеля, чтобы он мог меня задушить. Я была достаточно в безопасности, видя, что он знал, что я была покорнее, когда он причинял боль другим, нежели мне. И, кроме того, Дженкс находился где-то там. — Твоя душа никогда не упоминалась в изначальном соглашении. Я сказала, что найду способ для вас удержать ваши души. Я сделала это.

— И ты отказываешься осуществлять это! — прокричал Кормель.

— Поскольку это собирается отправить вас на солнце! — сказала я, слыша, как Трент пытается утихомирить Нину и заставить ее вставать. — Ты ослеп? Я пытаюсь помочь вам!

Кормель помолчал. Его взгляд дернулся к Тренту и Нине, затем дальше, к его людям, окружавшим нас. Наконец, его взгляд опустился к Низинам, а затем поднялся к небу. Я задумалась, проклинал ли он Бога, который позволил этому случиться… или просто искал Дженкса.