Амела Милли - Строчки смерти 1

— Мяу.

— Умный чертенок.

— Ты дал ему имя?

— Можно и так сказать. Он и есть чертенок, видишь какой озорник. — я отпустил котенка и тот понесся в угол комнаты, который был до пола застеклен.

— Ему нравится эта комната, как и мне. — я присел на край дивана в десяти см от Энджи и подал ей бокал. — Спасибо. Эди превзошла сама себя.

— Определенно. Но я даже знать не хочу, как она все это устроила за 1 день.

— Да, она может и не такое.

— Может она какой–нибудь волшебник Мерлин, как во времена короля Артура и Круглова стола.

— Неет, Эди не такая старая. Скорее она его пра–пра–пра–пра-пра внучка, как то так. — она улыбается и в груди загорается пламя. Оно и так обжигает от такого близкого присутствия. Облейте меня холодной водой, мой разум плывет в облаках облитый киселем. И нет ему спасенья.

— Я тону.

— Что ты сказал? — глаза, от которых нет возможности оторваться, Один их взгляд мог бы положить на лопатки целые города, а за одно прикосновение губ способно ввести в транс весь мир.

— Алан. — я отпил из своего стакана пару глотков и поставил его на пол. — С тобой все в порядке?

— Не совсем, мне очень жарко. — пальцы ее скользнули вдоль моего лба, распространяя холодок. Я сжал ее запястье в своей ладони и отвел вниз. — Энджи не нужно.

— Ты уверен, что не заболел.

— Уверен, это просто алкоголь так действует.

— Ясно. — Чертенок крутился вокруг моей ноги, поэтому я его поднял и усадил между нами. Так как то спокойнее, мне! Этот маленький комочек счастья отвлек Энджи от нашего разговора. Чертенок бегал за моим пальцев, заваливаясь на него, как хищник на свою жертву, но сейчас это смотрелось так смешно, что улыбался я почти всё то время, пока с ним играл. Мне всего- то нужно немного времени, чтобы привести свои мысли в одну единую связь. — Алан, я выйду.

— Куда ты? Если я тебя обидел, прости, я не хотел.

— Я выйду позвонить. — уфф.

— Хорошо, а я тут… пока… посижу.

— Ладно.

— Чертенок, что делать то? Я чувствую себя будто на первом свидании. Все эти неуклюжие взгляды, бессмысленные предложения, нелепые прикосновения. У меня нет на это все времени, уже идет вторая неделя из дарованного мне месяца, а я ни к чему не приблизился. Мне нельзя чувствовать такое, меня это отвлекает.

— Папа звонил. — когда она вошла? — Расстроен, что я не приехала на выходные.

— Ты могла бы сказать, я бы не заставил тебя ехать в Салем, если тебе срочно нужно было домой.

— Да, не заставлял ты меня вовсе. Я сама была рада съездить в командировку, если наш экскурс по Салему можно так назвать. Просто я собиралась съездить к нему, но потом получилось так, что выходные мы отвели на подготовку первого номера.

— Просто в следующий раз скажи мне, и я без проблем тебя отпущу. Кстати ты могла бы съездить в среду.

— В день выхода газеты? Неет, я ни за что не пропущу этот день.

— Так хочешь посмотреть на свою популярность?

— Нет, просто хочется узнать, как отреагируют на нее другие. Ты должен понимать, о чем я говорю.

— И я понимаю, давай выпьем за наш успех! За твой успех! — она просияла, бокалы звякнули и несколько капель слетели на пол. Как же было приятно ощущать себя снова живым. Она рядом, мелкий повис на моей руке, мы пьем вино в моем доме, в новой красивой комнате, за окном густой лес, между деревьев которого проскальзывает туманная полоса. А здесь сейчас так тепло и уютно, жаль это ненадолго. Энджи села на край дивана и тут же соскользнула, падая мне на плечо. Ее волосы пахнут маргаритками, такой чудной запах, но жутко приятный. Пьянящее дыхание сводит с ума так, что трудно с собой бороться. Дико хочу дотронуться до нее, провести кончиками пальцев по ее тонкой шее, запутаться рукой в ее волосах и укусить за нижнюю пухлую часть малиновых губ. Опасно думать, о их вкусе смешанных с вином и алкоголем, но я не прекращаю и желание растет еще больше.

— Прости. Я не удержалась. — ее губы изменяют форму с каждым новым слогам, принимая все более соблазнительный вид. Мне нужно получить то, что сводит с ума. Чертенок, спрыгивает с дивана, и я освобожденной рукой разворачиваю ее личико к себе. Она от испуга приоткрывает свой рот и я безжалостно впиваюсь в него, как сумасшедший. В животе что–то щелкает, а потом расплывается по всему телу, как алкоголь по крови. Это чувство проникает во все клетки, сплетаясь с ними, как нити паутины. И теперь, кажется, если остановишься, умрешь. Дыхание прерывается на доли секунды, когда Энджи запускает свои руки в мои волосы. Ее пальцы почти ледяные, а я как накаленная сталь, но от этого чувствительность усиливается в 1000 крат. Поцелуй превращается в борьбу за малейший глоток воздуха, который ни я ни она не даем почувствовать. Черт подери, хочется разорваться на месте или съесть ее всю и без остатка. Эта волна необузданности заставляет наши тела прижиматься друг к другу очень близко. Я, подтягивая ее к себе и ее нога перекидывается через мое бедро, заставляя ее тело открыться. Что–то острое впиваются мне в верхнюю губу и оттягивает вперед, ох вырывается из моей груди. Мне удается добраться до ее шеи и теперь ее ах, вылетает с сладких губ.

Будь я каким–нибудь вампиром из старых фильмов про Дракулу, я ни за что бы на свете не нашел ничего слаще, пьяняще, нежнее, чем это тело и питался лишь только ею! Энджи моя слабость в этом мире. Еще один ах, прозвучал, когда я добрался до мочки ее уха. Ее тело содрогнулось надо мной, и в этот момент я увидел совсем другие глаза, уже не столь мягкие, а скорее звериные. Они бросались на меня, заключая в объятия страсти и грубости, но не боли. Этот синий омут дарил любовь и свободу. Здесь никто не заставлял не приказывал, а лишь направлял. Малиновая нежность снова соприкоснулась с моими губами. Теперь уже оттягивая удовольствие, первого порыва наших чувств. Каждое движение было просчитано, они шли поочередно и дополняли друг друга. Не могу понять, что мне нравится больше, напор или легкость, я просто настолько сейчас поглощен ею, что как наркоман готов смириться с любой дозой. Ведь доза остается дозой, как бы, не был мал ее объем.

Может ли Смерть таить, как сливочное масло? Я вам отвечу через секунду. ДА.

— Алан, я не знаю, что мы делаем. — сказала она, не отрываясь от моих губ.

— Мы целуемся, кажется, это так называется.

— Да, но ты же мой начальник.

— Поздно ты об этом вспомнила.

— Ты меня первый поцеловал.

— Что–то я не вижу, чтобы ты очень сопротивлялась. — она снова прикусила край моей губы. В животе снова прокатилась волна возбуждения.

— Все равно ты начал первым.

— Зато мне повезло, что ты продолжила. — в этот раз я укусил ее. Энджи надавила, своими ладонями мне на плечи, будто отталкивая. Но я лишь впечатался сильнее, насколько это еще было возможно, в спинку дивана. Все это превратилось в такую непринужденную игривую обстановку, что можно было утверждать, будто несколько минут назад ничего не случилось. Она не убрала руки из моих волос, мои же руки покоились на ее бедрах, слегка сжимая пальцы на ее задравшемся платье. — Может еще вина?