Анастасия Гофман - Печать силы

– Только моя мать давно мертва, а отец всю жизнь пытался сделать из меня того, кем я не являюсь.

Парень бросил взгляд на фотографию Вилены. На снимке она улыбалась искренне, а в темных глазах не было и тени насмешки или презрения, коими она щедро делилась со своим наставником.

– Отец хотел подготовить тебя, – Юнна проследила за чужим взглядом. – Он забрал ее с собой?

– Да, убил моего отца, а ее взял как игрушку. Не удивлюсь, если сейчас он… издевается над ней, – при этой мысли все внутри Паши сжалось от отвращения.

– Он жестокий, – Юнна взяла Пашу за руку, разворачивая его лицом к себе, – но тебе стоит бояться не только этого. Если ему удастся переманить твою подругу на свою сторону, Вилена тоже станет твоим врагом.

– Какой ему прок от этого…

– Власть. Адам долгое время держал ее в своих руках, но теперь его нет. Больше некому наставлять людей, вроде нас, на правильный путь. Владимир захочет занять его место, но явно не для того, чтобы привить ученикам и жителям города необходимые для спокойной жизни навыки. Нет, – Юнна сморщилась от отвращения, – для Владимира люди – всего лишь марионетки, он захочет большей власти. И будь уверен, он сможет ее добиться, если мы не остановим его.

– Он мог бы сразу занять его место, – Паша вновь отстранился. Почему-то прикосновения Юнны заставляли его чувствовать себя паршиво. Перед ним ведь девушка, которую любил Адам, его отец. Имеет ли право Паша испытывать к ней какие-либо чувства? Разве это не аморально?

– Сначала он переманит на свою сторону как можно больше людей. И Вилена, наверняка, далеко не единственная, кто сейчас с ним. Он придет сюда, обязательно. Мы должны быть готовы к этому.

– Но я даже не настоящий поглотитель, – Паша с недоверием и злостью смотрел в безмятежные глаза подруги, пытаясь представить ее прошлый облик, но ничего не получалось. – Что я могу противопоставить Владимиру и Вилене? Если с ней я еще и мог бы справиться, то он… совершенно другой.

– Я помогу тебе. Но ты должен понять, что если Вилена окажется на его стороне, нам придется разобраться и с ней тоже.

– Вилена ни за что не станет на сторону такого урода, тем более после всего, что произошло здесь. Нет, она не такая.

– Как он вас нашел? Расскажи мне о вашей с ним встрече. Вы видели его до того дня? Он угрожал?

– Мы не знали, что за нами наблюдают. Но насколько я понимаю, он следил за Виленой с самого момента ее прибытия сюда.

Глаза Юнны вспыхнули яростью и удивлением.

– И Адам ничего не замечал?!

– Владимир был в чужом теле. Все время, чтобы не выпускать Вилену из виду. Так он сказал нам. Но дольше всего он управлял только Марком.

Услышав имя некогда знакомого мальчишки, Юнна вздрогнула. Она прекрасно помнила его, постоянные стычки между ним и Пашей. Это был полный энергии и баловства мальчишка, и самой Юнне нередко приходилось вытягивать Пашу из передряг, в которые попадали эти двое.

– Он вроде как, посчитал все это игрой. Сказал Вилене, что притворялся ее парнем ради забавы.

При этих словах лицо Паши исказилось отвращением. Воспоминания восхищенного голоса его напарницы, когда она без устали говорила о Марке, всплыли в мыслях такими же яркими, какими были на самом деле..

– Она была влюблена в него? – Паша едва заметно кивнул. Юнна разочарованно поджала губы. – Считай, она уже на его стороне. Поверь мне, я знаю Владимира как никто другой. Он скажет ей любую ложь, лишь бы склонить на свою сторону.

– Но ведь ты же устояла… То есть ты в итоге выбрала моего отца.

– Это была ситуация другого характера, Паш. С одной стороны было зло, с другой – добро. Вилена сейчас в стане врага. Она в любом случае видит только одну сторону монеты. Если чувства не покинули ее после того, как Владимир на ее глазах убил твоего отца и покалечил тебя… Если Владимиру удастся доказать ей необходимость всего, что произошло, мы ее потеряем. Если твоя напарница до сих пор жива, у нее только один путь.

Паша недоверчиво посмотрел на Юнну, но ее глаза не лгали. В них было столько силы, столько горячего желания справедливости, что усомниться в искренности намерений своей наставницы Паша просто не мог.

Похороны прошли в атмосфере абсолютного траура. Даже сама природа отказывалась радовать округу солнечными лучами и теплом. Скорее наоборот: промозглый ветер пробирал до костей, тяжелые темно-синие тучи нависли прямо над городом и не собирались улетать. Портреты погибших висели в холле в окружении белых лилий и черных лент: Адам добродушно улыбался, по левую сторону – фотография Ясмин, по правую – третьекурсника, наставника Нисы, одного из самых любимых среди учеников преподавателя. Лена, белокурая наставница Гриши, еле сдерживалась от слез всякий раз, когда проходила мимо фотографии своего парня. Паша предложил ей взять отпуск и немного отвлечься, но Лена отказалась. Сейчас было совсем неподходящее время для отдыха, никто не знал, что ждет ШЭИз впереди.

За всю церемонию Паша не проронил ни слова. Юнна произнесла прощальную речь сама. Ее искреннее сожаление подкреплялось совершенно естественными слезами и дрожащим голосом. Девушка старалась подавить ужасную тоску, страх и ярость, которые разрывали ее изнутри, и, похоже, никто не заметил, каково ей на самом деле. Умиротворенное выражение лица Адама вызывало странное чувство отвращения: Юнна никак не могла поверить, что все это происходит на самом деле.

Они встретились с Пашей взглядами в тот момент, когда на уже закрытый гроб упали первые комья земли. Не нужно было ничего говорить друг другу, все было ясно по глазам. Ни сын Адама, ни девушка, любившая его всю свою жизнь, не собирались сдаваться. Виновный должен быть наказан. И они оба сделают все, чтобы от рук безумного Владимира больше никто не пострадал.

Ваниль медленно шла вдоль дороги. Несколько дней после похищения девушка провела в больничной палате медицинского центра, находившегося на другом конце города. Впервые увидев последствия взрыва собственными глазами, Ваниль ужаснулась: все еще яркие пятна крови, пыль, обломки камней, битые стекла и торчащие наружу трубы на месте фонтана. Декорации к фильму-катастрофе вдруг стали частью повседневной жизни.

Первокурсники остались практически беспомощными. Аеринн и Ким так и не научились справляться с энергией. Без постоянных тренировок способности стали пропадать, превращая своих хозяев в самых обычных подростков. Другим наоборот было очень сложно справляться с собой: энергия бесконтрольно излучалась, нанося вред окружающим, или же поедала своего носителя изнутри. Ниса потеряла единственного друга, который понимал ее, и сейчас, окруженная незнакомыми людьми, чьего языка она до сих пор не понимала, чувствовала себя потерянной и одинокой. Ей безумно хотелось бросить ШЭИз, но Ниса не могла этого сделать: на родине девушку обвинили в колдовстве. Ей грозила смерть, это Адам спас ее, предоставил новый дом и поддержку. Ниса была действительно благодарна директору, и его смерть была для нее настоящим шоком.