Дмитрий Суслин - Крутой пришелец

– Геркулес, отпусти его, пожалуйста!

Геркулес поставил Диогена, тот сразу поднял кружку:

– Пить хочется, просто смерть. Дайте мне еще вина, а то от волнения у язык заплетается.

– Геркулес, дай ему вина.

– Пинка ему хорошего а не вина, – проворчал Геркулес, но все же сделал, что я просил.

– Земля Обетованная, так тамошние жители сами называют свою страну, находится на северо-западном берегу Красного моря, – опустошив кружку наполовину, важно сообщил Диоген. – Но мы просвещенные греки называем эту страну Израиль, грубые повелители мира римляне называют ее Иудеей, потому что живут там дети семя Израилева и дети семя Иудина. Есть там и город Ерихон.

– Блин! – плюнул я. – Конечно же это Израиль! И как я сам не догадался. Никак не привыкну, что у вас тут все, как у нас. А как туда добраться? Далеко?

– Если речь идет о еврейской стране, – сказал Фолус, – то это недалеко, если отправиться туда напрямик через пустыню. Правда пустыня заканчивается в той стороне горным хребтом. Но думаю, что его преодолеть не так сложно.

– Сколько туда добираться? – спросила Стелла.

– Дня три, если постараться. Но мы кентавры постараемся.

– Что ж, – вздохнул я. – Утром отправляемся в путь.

Как только я это сказал, горизонт осветился багровым рассветом, и первое солнце послало на нас горячие лучи.

Через три дня, после изнурительно скачки по Красной пустыне Смерти, кентавры доставили нас к горному перевалу, за которым, якобы должна была быть Земля Обетованная. Во время путешествия с нами ничего исключительного не произошло. Никто на нас не нападал, мы тоже никого не трогали. Проскакали мы опять и через Кентаврию, где провели одну ночь и конечно же были приняты с большим почетом. Но еще больший триумф ждал нас в стране Амазонок. Все население и женское и мужское вышло встречать нас с цветами и лавровыми венками.

Надо сказать, что страна амазонок буквально преобразилась. Не знаю как, но вести тут распространяются с быстротой птичьего полета. За пределами пустыни каким-то образом узнали, что амазонки больше не обижают мужчин, и к ним началось самое настоящее паломничество. И хотя Красную пустыню Смерти преодолеть практически невозможно, но тут желающим предложили свои услуги кентавры. Коммерческая жилка оказалась у них хорошо развита и они целыми днями носились по пустыне, перевозя желающих добраться до амазонок. За высокую плату, разумеется. А желающих оказалось не мало. И это не удивительно. Амазонки – женщины красивые, сильные, а самое главное, страстные, как никто. Еще бы! Я на себе испытал силу их желаний. Так что неудивительно.

И мгновенно край, до недавнего времени, практически запущенный, теперь начал расцветать. Амазонкам теперь не надо было воевать с кентаврами и охотиться на мужчин. А среди пришельцев оказались и искусные ремесленники, строители, торговцы. Так что я даже не узнал Флоринополь. Женщины нарядные, в цветных дорогих платьях (мужики тут не дураки, все прибыли с подарками), дома украшены цветами и венками, у порогов домов ковры постелены. А кентавры все новых мужей им доставляют. Так что все завершилось к всеобщей выгоде. Это меня порадовало.

Во Флоринополе мы провели еще одну ночь, и выступили в путь с рассветом. Я бы конечно так не торопился, но Стелла уверяла меня, что мы не можем терять ни минуты. Как ни странно, ее поддержала Наташа.

– Не навсегда же нам тут оставаться.

Так что за эти три дня мне так и не удалось с ней поговорить. Хотя несколько раз я пытался это сделать. Но каждый раз что-то мешало. Да еще Диоген не давал никакой возможности остаться с ней один на один. Что? Разве я ничего не сказал про Диогена. Ах, да! Тогда пардон!

Представьте себе, философ увязался с нами. Хотя конечно, в этом ничего удивительного нет. Влюбился человек в Наташу. Влюбился по уши. Когда увидел, что мы собираемся отчалить, кинулся ко мне в ноги.

– Герцог Адал, ты тут главный! Спаси не погуби! Ради красоты Венеры, возьми меня с собой!

– Извини, приятель, – сказал я ему. – Но мы спешим. У нас срочное дело в Земле Обетованной. Так что, ничем помочь не могу.

– Если вы тут меня оставите, то я брошусь на кусты терновника и истеку на них кровью. Умирать буду долго и мучительно, и все это время буду осыпать вас проклятьями и просить богов, чтобы не дали вам удачи в вашем деле.

Я бы на этот бред внимания обращать не стал бы. Но мои спутники были другого мнения. Диогена неожиданно поддержали Геркулес и Флора.

– Возьми его, Адал! А то и впрямь убьет себя, а перед этим проклянет. Тогда мы бед не оберемся.

Что ж, медицинский кодекс предписывает уважать местные обычаи. К тому же, я увидел, что Диоген и впрямь может что-нибудь с собой сделать в таком состоянии. Руки у него тряслись, губы дрожали. Налицо все признаки похмельного синдрома.

– Ладно. Будешь сидеть со Стеллой. И кто-нибудь, дайте ему вина. Не могу смотреть, когда человек страдает.

– Вот это поступок достойный истинного мудреца! – восхитился Диоген. – Не был бы я философом, то стал бы целовать тебе ноги. А так, прими мою благодарность. А благодарность Диогена Лаэртского многого стоит. Это тебе не презренные золотые слитки Креза или алмазы царя Соломона.

Так Диоген Лаэртский философ и пьяница оказался в нашей компании…

И вот перед нами горы. Зрелище потрясающее! Мне даже стало не по себе, так проняло, потому что, никогда прежде в горах не был, и такого не видел. Вот привелось, да еще и не на своей планете. Хотя, в принципе, горы, как горы. Только высокие больно.

– И что мы должны их преодолеть? – спросил я у Стеллы.

– Да.

– А обойти их как-нибудь нельзя?

– Нет. К тому же, мой герцог, настоящие герои никогда не обходят препятствия стороной, – сказала Стелла, щурясь на снежные вершины.

– А что, разве я герой?

– Конечно, – усмехнулась Наташа и как-то странно на меня посмотрела. – Ты же Крутой Пришелец.

– И что, я на самом деле такой крутой?

– Круче просто не бывает! – поддакнула Флора.

– Больше вопросов не имею!

И вот наступила пора прощаться с кентаврами и с моей дорогой Флорой. Признаюсь, что когда я осознал, что возможно никогда их больше не увижу, к горлу подступил ком, а в груди тоскливо защемило. Я и мои спутники крепко пожали руки кентаврам. А Пустынная Фиалка, так просто разрыдалась, никого не стесняясь и крепко сжала меня в своих могучих объятиях.

– Как же, как же? – протягивала она к небесам руки. – Как же такое могло произойти? Я расстаюсь с тобой, Супермужчина! На кого я тебя оставляю?

Слезы защипали и мои глаза.

– Не печалься, Флора, – сказал я дрогнувшим голосом. – Я уверен, что расставание не будет долгим. Мы еще увидимся. Еще скрепим нашу встречу крепкими объятиями и дружеским застольем.