Дмитрий Суслин - Крутой пришелец

– А я по правую, – ответил Иоанн.

– Веди нас против Рима! – хором прокричали оба. Хором, как на пионерском слете.

Вот тебе и раз! Все-таки без революции дело не обходится. И все же я решил немножечко их расспросить.

– Ладно, Землю Обетованную мы освободим, это само собой, – я похлопал ребят по плечам. Честное слово, было такое чувство, что хлопаешь себя. – Вы мне вот, что скажите, как вы здесь оказались?

– Нас также как и тебя прислал сюда наш Отец Небесный.

Ага, это они про герцога. Хм, парни знают куда больше, чем я знал, когда жил на Земле.

– Откуда вам это известно?

– Так сказал пророк Изергиль!

Тьфу ты! Оказывается я ошибся. Ничего они не знают. Одни религиозные представления. Как удобно жить, приписывая все чьим-либо пророчествам и предсказаниям. Продолжим опрос:

– Значит вы ничего не помните, из того что было, до того, как вы оба оказались на этой планете?

– Ничего.

– Жаль. Папу, значит, тоже не помните?

– Не помним! Нас нашел на дороге, принес к себе в дом, затем вырастил и воспитал плотник Даниил.

– Понятно. А слово «матрица» вам ничего не говорит?

Молчание. Братья смотрят на меня с любовью, но последний вопрос мой явно до них не дошел.

– У старика Изергиля ничего про это не было? – повторил я. – Матрица! Ма-три-ца!!!

Увы, ребята по прежнему не давали ответа.

– Вот видишь? – повернулся я к Стелле. – Что ты на это скажешь?

Храбрая воительница пожала плечами:

– Может если вы возьметесь за руки, то произойдет обмен информацией?

Делать было нечего, я решил попробовать. Взял за руки Иосифа и Иоанна, и мы встали в кружок.

– Сейчас что-то случится, – прошептала Наташа.

Ничего не случилось. Мы стояли, но ничего не происходило.

– Что-нибудь чувствуешь? – поинтересовалась Стелла.

– Ничего не чувствую.

– А может вам песню спеть и хоровод поводить? – хихикнула Наташа. – Может быть елка нужна?

Я строго посмотрел на нее:

– Очень смешно! Я просто в восторге! Буду хохотать до вечера.

– Римляне идут! Римляне идут! – раздались со всех сторон крики.

Подошел Геркулес.

– Пленники все в подземелье, – отдав честь, доложил он, – а со стороны площади идет римский отряд Примуса Сервия. Спрашивают, будем ли мы принимать бой.

Я молча посмотрел на Стеллу.

– Какой бой? – усмехнулась она. – У нас тут больше сотни заложников. Крикни им, что если они пойдут в атаку, то мы их всех перережем, а Гнуса утопим в бассейне.

– Здорово! – восхитился Геркулес. – Хотя, можно было бы и подраться.

– Успеешь подраться, – успокоил я его. – А пока нам надо выиграть время.

Геркулес умчался на переговоры.

– Так что же нам все-таки делать? – спросил я.

Никто на этот вопрос ответить не мог. Даже Стелла молчала и подавлено о чем-то размышляла. Вдруг она резко подняла голову и к чему-то прислушалась. Мне ее выражение лица не понравилось. На нем явственно угадывалась тревога. Неподдельная тревога.

– Что с тобой? – спросил я.

Стелла прищурив глаза всматривалась в небо, затем облегченно вздохнула:

– Ничего, мне показалось.

Я снова повернулся к Иосифу и Иоанну. Они продолжали внимать мне и ловили каждое мое слово. Это меня обрадовало. Значит борьбы за лидерство не будет. Видимо папа герцог, создавая их, сделал так, чтобы они меня во всем слушали. Предусмотрительно.

– Хорошо, что предлагаете вы?

– Изгнать римлян из Ерихона, – тут же ответил Иосиф.

– И со всей Земли Обетованной, – добавил Иоанн.

– А дальше? Вы не боитесь, что они вернутся, но только с десятью легионами и снова завоюют вашу страну?

– Нет, – уверенным голосом произнес Иоанн. – Отец Небесный не оставит нас. Узнав, что все три брата встретились, римляне не посмеют вернуться.

– Не такие уж римляне боязливые, – вздохнул я. – А впрочем, пусть будет так, как будет.

И я пошел к воротам, у которых Геркулес вел переговоры с Примусом Сервием. Я подошел к ним. Центурион яростно размахивал руками, Геркулес стоял и внимательно его слушал.

– Немедленно освободить всех римлян! – кричал Примус. – Иначе!..

– Что иначе? – спросил я и строго поглядел на разбушевавшегося центуриона. – Разве вам не ясно сказано, что все римляне наши заложники?

– Они умрут за дело Цезаря! – тут же ответил Примус и его гитлеровские усики встопорщились, как обувная щетка.

– И вам не жалко своих соотечественников? – воскликнул я. Скажу прямо, слова центуриона меня сильно потрясли.

– Жалко, – Примус на какое-то мгновение смешался, потом опомнился и снова стал грозным. – Очень жалко. Но мы отомстим за них.

– Каким образом?

– Как это каким? – удивился центурион. – Разве не ясно? Вы захватили дворец и наместника. Но город по прежнему в наших руках. Если вы что-нибудь сделаете с Гнусом Помпением и его людьми, то за каждого из них мы вырежем по сто жителей Ерихона. И будьте уверены, в первую очередь будем убивать женщин, детей и стариков. Мы будем отрубать им головы, бросать в костер новорожденных детей, насиловать, а затем прибивать к крестам женщин, а тем, которые беременные, мы будем вспарывать животы…

Примус говорил такие страшные вещи, но страшно почему-то не было. Скорее смешно.

– Вы не посмеете! – я спокойно перебил кровожадную речь центуриона.

– Еще как посмеем! – крикнул в ответ Примус и даже топнул ногой, словно капризный ребенок. Слюни так и полетели у него изо рта. Мне пришлось даже прикрыться рукавом. – Посмеем! Потому что весь мир уже склонил перед Римом колени. И никто не посмеет противостоять его владычеству. Мы утопим все здесь в крови в назидание всем, кто мечтает о свободе.

Глаза его вдруг так странно загорелись, что я даже испугался, не сошел ли он с ума. Что если он и впрямь верит в то, что говорит? Похоже на то.

Да, ситуация сложилась критическая. Я тут решил поиграть в террористов, понимаете ли, а этот маньяк дал мне десять очков вперед. Нет, его нельзя оставлять легионерам. Еще чего доброго, он начнет воплощать свои идеи в жизнь. Сумасшедшие в таких делах бывают крайне опасными.

– Геркулес, – попросил я, – возьми-ка этого крикуна и отправь к остальным в подземелье. У него не все дома.

Примус тут же был схвачен за шиворот и самым грубым образом втянут на нашу территорию.

– Ничего! – кричал тот, поднимая ногами пыль. – Скоро здесь будут двадцать легионов, и они уничтожат тут все. Все до основания. Здесь будет пустыня. Да здравствует Гай Юлий Цезарь! Да здравствует Рим!

Геркулесу надоели его крики, и он слегка стукнул центуриона шлемом об стену. Раздался звон, как будто уронили сковородку, и крики прекратились.

Легионерам, которые выстроились на площади перед воротами, не понравилось, как мы поступили с их командиром, их ряды заколебались. Вероятно они не могли самостоятельно решить, наступать или нет. Что значит лишить солдат командира. Я смело пошел к ним навстречу. Их это явно потрясло.