Джайлс Карвин - Наследник Осени

Беландра отвернулась, чтобы не видеть злобно улыбающуюся маску, в которую на мгновение превратилось лицо девушки, но из желудка уже поднялась кисловатая волна тошноты.

– Понятно. Итак, в Огоггиме знают, что потерянные братья укрывают на острове Пепла наследие Эффтена?

– Думаю, да. И насколько можно судить, наша маленькая война их больше не интересует. Теперь у императора иная, куда более соблазнительная цель. Но зачем им наследие? Что оно вообще собой представляет?

Беландра медлила с ответом. Она уже заметила, что подвеску с камнем Шара сняла.

– Наследие – оружие страшной силы. Проклятие. Совершенное зло, созданное магами Эффтена. – Она помолчала, вглядываясь в непроницаемое лицо Зелани. – Остается только надеяться, что Огоггим разыскивает наследие по той же, что и братья, причине. Чтобы спрятать его в надежном месте и уберечь от тех, кто может воспользоваться им во вред миру.

Шара с сомнением покачала головой.

– Можем ли мы как-то использовать эти сведения к собственной выгоде? Может быть, стоит привезти наследие сюда и затем предложить императору в обмен на военную помощь?

– Нет! – воскликнула Беландра. – Ему здесь не место.

Шара скептически посмотрела на сестру.

– Поверь мне, оно слишком опасно. Уж лучше пусть падет Огндариен.

– Хорошо. – Зелани перевела глаза на свиток в руках Беландры. – Послание для меня?

Беландра протянула ей письма от принца Рейгнхольца.

– Нет, но я хочу, чтобы ты его прочитала. Ничего особенного, но я, по крайней мере, могу не тревожиться за бедняжку Лоудон.

Вернувшись во дворец Осени, Беландра направилась к себе. С Шарой надо что-то делать. С одной стороны, ей нужно помочь, с другой, не хотелось бы до времени тупить лучшее оружие.

Она едва успела переступить порог, как в углу кто-то откашлялся.

– Косарь! – воскликнула сестра Осени и уже устремилась к нему с распростертыми объятиями, но сдержала порыв.

Он стоял в тени, весь грязный, в пропылившейся одежде, с разорванной во всю длину штаниной. Над правой бровью темнел тонкий, уже затянувшийся рубец.

Она подошла к Косарю степенно, как и подобает сестре Осени, и взяла его руки в свои. Они знали друг друга многие годы, но в их отношениях всегда оставалась черта, которую Беландра ни разу не позволила себе пересечь.

– Рада снова видеть тебя, друг мой. Ты из тех, о ком можно не беспокоиться, но я все же тревожусь. Где Брофи?

На мгновение взгляд его ушел в сторону, и у нее похолодело в груди.

– Нет, – прошептала Беландра. Колени ее подломились, и она наверняка бы упала, если бы керифянин не успел ее подхватить.

– Фандир бросил его в Гнилые клети.

– Но он жив? – Она с отчаянием заглянула в бездонные темные глаза.

– Был жив, когда я оставил его. Но сколько протянет там, сказать трудно. Самое большое – месяц. Может быть, лишь несколько дней.

– Брофи силен и вынослив, – пробормотала она, стараясь убедить не столько Косаря, сколько себя.

– При нашей последней встрече я видел его сломленным.

– О, Брофи… – Беландру начало трясти. – Как? Как это случилось?

– Ты могла бы гордиться им, госпожа, – негромко ответил мастер черных дел. – Он победил в Девяти ступенях. Он был львом среди шакалов. Они пытались его убить, жульничали, но он обошел всех. Он всех одолел. Кроме…

– Кроме кого?

– Оссамир. Брофи влюбился в королеву. Я знал, что она попытается использовать его, но не думал, что он окажется столь восприимчив к ее чарам.

– Бедный мальчик… – прошептала Беландра.

– Знаю. Я предупреждал его. Но распутывать сердечные узлы мне не по силам.

Сестра Осени опустила голову, кивнула и негромко спросила:

– Как она предала его?

– Как может предать только женщина. Внушила надежды, а потом растоптала их на глазах у всех. – Он замолчал и бросил на нее быстрый взгляд, словно не зная, стоит ли продолжать.

– Не молчи. Что еще? Расскажи мне.

Керифянин осторожно откашлялся.

– Я не знаю, вернется ли он когда-нибудь. Я пытался его спасти. Мы могли бы уйти, но он просто упал посредине улицы и не пожелал встать.

Беландра отвернулась. Некоторое время она стояла, закрыв лицо руками, но, когда повернулась, глаза ее были сухи, а голос даже окреп. Она не собиралась так легко отказываться от сына своего единственного брата.

– И все же надо попытаться. Надо придумать, как вытащить его оттуда.

– Его придется выносить…

– Значит, будем выносить.

Он молча кивнул, потом пожал плечами.

– Фандир мог бы обменять его на город.

Беландра не знала, что хуже: то, что Косарь предложил ей такое, или же то, что она, прежде чем ответить, на мгновение задумалась.

– Ты же знаешь, на это я пойти не могу.

– Тогда единственный вариант – побег. Насколько мне известно, до сих пор бежать из Гнилых клетей удалось только одному человеку.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга. Сестра Осени опустила голову.

– Креллису, – прошептала она и закрыла глаза.

– Креллису, – эхом отозвался керифянин.

Беландра, Шара и Косарь ожидали Креллиса на мосту Донована. Феделин и его «разящие молнии» толпились за ними. На середине моста, футах в пятидесяти от троицы, стоял Горлим. Тыл ему прикрывали около сотни солдат.

Платье Беландры, красное с оранжевым, цвета опадающих листьев, напоминало о ее принадлежности к Дому Осени. Золотисто-каштановые пряди трепетали на ветру языками догорающего пламени. Рядом с ней застыла Шара в длинном синем платье, с черными, сияющими на солнце волосами, то взлетающими, подобно крыльям, то падающими завесой на лицо. Талию ее перехватывала серебряная цепь Зелани со свисающим прекрасным сапфиром, притягивающим взгляды солдат к соблазнительному изгибу бедра.

Камень на груди запульсировал, и Беландра нервно переступила с ноги на ногу. Креллис был где-то близко.

– Не забывайте, – прошептала она своим спутникам, – мы не хотим кровопролития. Нам нужно договориться.

– Говорите за себя, – бросила Шара, сверля горящими глазами мастера Цитадели.

Зелани Горлима, Сирол, покинула хозяина, когда Шара убила Виктериса. Тот факт, что ее подруга служила заместителю брата Осени, Шара воспринимала как личное оскорбление.

– Я все-таки предлагаю его убить, – подал голос Косарь. – Его солдаты в таком же положении, что и мы. Если Креллиса не будет, они перейдут на нашу сторону.

– Или взбунтуются, откроют ворота и уйдут к физендрийцам или фараданцам, – возразила Беландра. – Нет. Внутренний конфликт лишь ослабит нас. Боевой дух и без того невысок. Мы не можем предугадать, к каким последствиям приведет еще один раскол в руководстве.

– А если он не согласится на ваши требования? – спросил Косарь.

– Тогда убьем его, – после короткой паузы ответила Беландра. – Рискнем.