Ви Карвин - Мир внизу

© Карвин Ви, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Он принял столько обезболивающего, что теперь оно словно текло в его венах – вместо крови. Кстати, о крови…

Он едва не поскользнулся в натекшей луже, пока брел к установке – шаг за шагом, невыносимо медленно, точно у него в запасе было все время мира. Возможно, ему просто казалось, что небольшой отрезок вытянулся в бесконечность, но он уже мало что соображал, когда добрался к цели.

Он проделал все машинально, почти не помня, что следует за чем, и, когда через отверстие в потолке на него полился дождь, он понял: получилось. И обессиленно сполз на красный и липкий пол.

Перед глазами мелькали темные пятна, становясь с каждой секундой все больше. Он сделал вдох: воздух, насыщенный озоном, попал в слабеющие легкие и тут же вырвался обратно вместе с горьким кашлем. Дождевые капли хлестали его по лицу, но сил на то, чтобы опустить запрокинутую голову, уже не осталось.

Если бы можно было выбрать, где и при каких обстоятельствах встретить свою смерть, он бы точно выбрал что-то другое.

Пространство шло волнами – но это была не предсмертная галлюцинация. Четыре извивающиеся ленты, гибкие и блестящие, как ртуть, вытянулись над ним, словно желая рассмотреть как можно лучше, не упустив ни единой детали. Попадавшая на них вода испарялась мгновенно, с недовольным треском.

– А ты злопамятна… – Он не почувствовал, как кровь хлынула из уголков его улыбки.

По-змеиному изогнувшись, ленты набросились на него, прошивая насквозь одежду, кожу, плоть, втискиваясь в его кости, беспощадно разрушая саму его суть.

И когда дверь наконец вскрыли, они уже были единым целым.

Искусно вытесанная из ивы крылатая девочка казалась тяжеловатой для такой небольшой статуэтки. Держать ее в руках тем не менее мне понравилось. Это и определило ее дальнейшую судьбу – стать частью моей коллекции земных трофеев.

– Сэмми, ко мне! – Мой голос звучал чужеродно и неуместно, пронзая тишину полуразрушенной квартиры.

Сэмми, он же МСЭ-12, магнитный сборщик экземпляров двенадцатой модели, бесшумно преодолел расстояние от кухни до гостиной и застыл в метре над полом. Воздух ощутимо завибрировал под воздействием магнитного поля.

Я швырнула в Сэмми найденной статуэткой. Сборщик ловко поймал ее распахнувшимся отсеком и запищал, транслируя данные о находке наверх. Вне всяких сомнений, Айроуз будет опять недовольна, что я тащу отсюда всякий, по ее мнению, хлам. Не то чтобы ее мнение когда-либо меня беспокоило.

– ПЕРЕГРУЗКА ШЕСТНАДЦАТЬ ПРОЦЕНТОВ, – сообщил нежный механический голос Сэмми.

Вот это беспокоило куда сильнее.

Ну ничего, на шестнадцати сборщик просто форсирует с паузой. Нам с Сэмми доводилось переживать и более серьезные испытания. Однажды на тридцати семи процентах перегрузки его системы хранения заклинило, и двигатель заглох. Пришлось бежать до места сбора с ним в руках. Пятнадцать килограммов в режиме сумасшедшего галопа – удовольствие, которое не хочется повторять.

Я провела пальцем по столу в некогда уютной гостиной, прочерчивая твердую линию в слое пыли. Когда-то здесь жили люди. Со своими мечтами и планами.

Я попыталась представить себе эту семью. Отец – высокий, с залысинами, вероятно, архитектор, судя по обнаруженным в кабинете макетам и инструментам для черчения. Мать – пухленькая и добродушная любительница фартуков с курочками; я бы даже захватила с собой один из безумной коллекции, если бы они не были настолько глупыми. И ребенок – девочка с вечно разбитыми коленками и целой армией пластмассово улыбающихся, ныне потемневших от времени кукол.

Вероятно, все мои предположения – мимо. У меня и так беда с угадыванием, особенно в условиях недостатка информации. Я даже не знала точно, на территории какого из павших государств нахожусь. Ну, разве что, если судить по кириллице в книгах и записках… Сербия? Болгария? Украина?

Все эти названия больше не имели никакого значения. После стольких лет… я даже не до конца понимала, зачем мне держать их в голове.

Исследовав один из ящиков в детской, я нашла конверт с фрактальными картинками. Рассмотрела их бегло, а затем почти случайно наткнулась взглядом на мигающий экранчик наручного компьютера.

Черт!

В моем деле главное не увлекаться чересчур – и про время лучше не забывать.

Я схватила ожидавшую на подоконнике стопку заранее отложенных фотографий, собранных с квартир по всему этажу, и в спешке запихнула их в рюкзак. Таймер показывал, что у меня есть еще шесть минут и сорок четыре секунды.

Что можно успеть за это время?

Например, вылезти из квартиры заброшенной многоэтажки через балкон, спуститься по опасно шатающейся пожарной лестнице и добежать до пустыря за котлованом, где когда-то находилась школа, – там станция подбирает нас сегодня. А можно сделать крюк до соседней квартиры и все-таки снять со стены приглянувшиеся оленьи рога; по какой-то причине бывший обитатель квартиры повесил их на стену. Странно, что всю тушку поверженного зверя не прибил.

– Сэмми, за мной! – крикнула я сборщику, перехватывая рюкзак и несясь к выходу. Сэмми распознал мой голос и тонким свистом за спиной дал знать, что не отстает.

Я справилась почти за две минуты; в процессе добычи рогов еще заметила забавную лягушку из дерева в закрытом на замочек стеклянном баре. Пришлось отвлечься на поиски подходящей штуки, чтобы разбить стекло.

Времени оставалось впритык. Я узнала об этом даже раньше, чем сверилась по таймеру, потому что в наушнике появилось раздраженное шипение. Динамики были в порядке – шипела Айроуз, а она по-другому не разговаривала. По крайней мере, со мной. По крайней мере, в ситуациях, когда я вела себя немного менее по уставу, чем лейтенант и руководитель рейнджерского корпуса от меня ожидала.

– Сионна! Что за черт?

– И тебе привет, Айроуз, – невозмутимо ответила я, шмыгая носом; похоже, у меня обнаружилась аллергия на пыль – даром что на Четвертой пыли не водится. – В чем там дело?

– Все уже собрались, станция вот-вот выйдет из невидимости. – В ее голосе звенел такой металл, что зациклить эту фразу – и получилось бы идеальное орудие для пыток звуками. – Ты же опоздаешь!

– У меня еще целых… – я намеренно растягивала слова, поглядывая на свой таймер. – Целых четыре минуты и двадцать секунд… Девятнадцать.

Напряженное молчание продлилось бы и дольше, но времени правда было немного.

– На станции тебя ждет серьезный разговор, – пообещала Айроуз.

– На станции. То есть все-таки ты уверена, что я не опоздаю, – с ухмылкой констатировала я.