Саймон Браун - Огонь и меч

– А, думаю ты прав. Жаль. Ты мог бы называть меня отцом. – Марин вдруг рассмеялся, и Олио сделал вид, будто присоединился к нему. Марин побрел дальше, ища, кому бы еще улыбнуться во весь рот.

«Интересно, он действительно набрался?» – гадал Олио. Он подозревал, что Марин никогда не бывает пьян. Принц ощутил укол зависти.

Он увидел, как Арива с Сендарусом переходят от одной группы к другой, благодаря за высказанные пожелания. Они все время прижимались друг к другу и то и дело целовались – с горящими, словно светильники, глазами.

«Теперь Арива сможет опираться на него. Мое неумение придать ей сил уже не так важно».

Эта мысль заставила его нервничать, словно он слишком легко уступил собственным демонам. Олио бездумно огляделся кругом, ища взглядом родных – и осознав, что они с Аривой единственные оставшиеся из всей семьи, почувствовал, как по желудку прокатилась рябь тошноты.

После свадьбы Марин пригласил Оркида к себе в покои. Там, отослав слуг, двое братьев и Амемун расположились в удобных глубоких креслах, с несколькими бутылками отличного сторииского вина на столике между ними. Едва усевшись, Оркид и Амемун завели разговор о возникшей теперь новой политической ситуации, обусловленной женитьбой Сендаруса на правительнице Гренды-Лир. Когда Оркид задал королю вопрос и не получил ответа, Амемун велел Марину прекратить пьяные слезы.

– Вы не потеряли Сендаруса, ваше величество. И в скором времени, если Владыка Горы благословит этот союз, вам придется беспокоиться уже о внуках.

– Я не чувствую желания заливаться пьяными слезами, старый друг, – серьезно ответил Марин. Он обвел взглядом помещение. – Но мне не нравится это местечко.

Оркид с удивлением поднял взгляд.

– Должно быть, я привык к нему, – сказал он.

– Я говорю не о дворце, брат, а о тех, кто живет в нем и вокруг него. Весь день меня не покидало ощущение, что мне сверлят спину взгляды сотен кендрийцев. У меня прямо зуд между лопаток, куда мне не дотянуться. – Он наклонился вперед, схватив Оркида за руку. – Мой сын будет здесь в безопасности?

Оркид глубоко вздохнул.

– В такой же безопасности, как и в любом другом месте, кроме самой Пиллы. Я буду защищать его, Марин, хотя, подозреваю, Арива сама позаботится о том, чтобы моя защита ему не понадобилась.

Марин откинулся на спинку кресла и мрачно кивнул.

– Женщина она красивая и сильная, – признал он. – Но мне не нравится здешняя знать, и некоторые из чиновников – вроде того мэра, как бишь его там…

– Шант Тенор.

– …Мэр Шант Тенор и ему подобные вызывают у меня желание наброситься на них со своей секирой.

– Тебе станет легче, если я скажу, что такие же чувства испытывает и Арива?

– Все это я знаю, – махнул рукой Марин. – Что бы ты ни думал, Оркид, я лично читал твои донесения.

– Я никогда в этом не сомневался.

– Это местечко какое-то перекошенное, – настойчиво повторил Марин, и тело его напряглось. – В нем есть что-то неправильное, что-то глубинное.

– Это древний рассадник интриг и заговоров, – сказал Оркид. В памяти его промелькнуло мертвое лицо Береймы, и он невольно скривился. – Здесь все и всегда не совсем то, чем кажется с виду.

– Они должны съездить в Пиллу, – решил Марин.

– Кто?

– Сендарус и его новобрачная, конечно.

– Нужно ли мне напоминать тебе, что столица королевства этот город, а не Пилла?

– Я имею в виду – погостить. И вскоре. Я хочу посмотреть, как ведет себя Арива за пределами собственной берлоги, и мне хотелось бы видеть своего сына убравшимся подальше от этого двора, хотя бы на короткое время.

– Уверен, это можно будет устроить, – сказал Оркид. – Например, следующим летом? Я могу предложить поездку в Пиллу как часть путешествия по всему королевству. Это будет полезно для поднятия боевого духа, если весной начнется война с Хаксусом.

– Пожалуй, это мысль.

– А теперь – расслабься, – велел Оркид. – Событие, которое мы столько лет планировали, наконец свершилось. Аман больше не будет считаться маленькой отсталой провинцией Гренды-Лир. В жилах следующего правителя Кендры будет течь и наша кровь.

– Всю эту работу проделал ты. И за это я так тебе благодарен, что не передать словами.

Канцлер склонил голову.

– Что дальше?

– Нужно забрать у Линана Ключ Единения – гарантирую, что его отдадут Сендарусу, – сказал Оркид.

– Лучше бы ему получить Ключ Меча, – ответил Марин.

Оркид посмотрел на него с удивлением.

– Что?

– Мы убедим Ариву вручить Сендарусу Ключ Меча. Если брак делает его приемлемым для большинства кендрийцев, то пребывание носителем этого Ключа сделает его приемлемым для всех. Даже Двадцать Домов не станут открыто выступать против него.

– И как же добиться этого?

– Поставив его командовать армией, которая должна выступить весной на север.

– Я думал, что командование поручено принцу Олио, – указал Амемун.

– Можно ли убедить его отказаться от командования?

– Убедить мы должны не его, а Ариву, – поправил брата Оркид.

– Ну, я уверен, ты сможешь с этим справиться, – заявил довольный Марин.

– Будь осторожен, брат. Она женщина самостоятельная, точно так же, как ее мать Ашарна.

– Я никогда не забываю об этом. Тем не менее я видел, как она на тебя смотрит. Итеперь, когда твой племянник сделался ее мужем, думаю, она будет еще более уступчивой.

– Возможно, ты прав. Так или иначе, время покажет.

– И уж чего-чего, – сказал Марин, – а времени у нас в избытке.

Свадебные торжества шли по всему городу. Из своего окна Арива видела костры почти на всех площадях. На мачтах всех кораблей в порту подняли фонари. Вечерний бриз доносил во дворец обрывки песен.

– Мы сделали их счастливыми, – сказала Арива.

Сендарус стоял у нее за спиной, обняв ее обеими руками за талию и положив подбородок ей на плечо.

– Рад, что немного моего счастья выплеснулось наружу. – Он поцеловал ее в шею и поднял руку, проводя пальцем по ее подбородку.

– В один год мне приходится учиться быть королевой и женой. Это больше, чем я когда-либо ожидала.

Он поцеловал ее в ушко, а затем в висок. И почувствовал, как она вдруг напряглась.

– Что-то случилось?

Она нервно хихикнула.

– Я боюсь.

– Сегодняшней ночи?

Она кивнула, чувствуя себя девчонкой.

– Глупо, не правда ли? Ведь мы же… – голос ее стих.

– Раньше мы никогда не занимались любовью как муж с женой. Это совсем иное. Теперь мы не просто любовники. – Он отступил, поверцул ее к себе, и поцеловал в губы. – Мы – одна жизнь; у нас одно будущее.

Услышав эти слова, она осознала, насколько они правдивы, и поцеловала его в ответ. И когда она почувствовала, как участилось ее дыхание, а кожа зарумянилась от прилива крови, Ключи у нее над сердцем, казалось, потеплели от собственного внутреннего жара.