Джим Батчер - Доказательства вины

— Она такая и есть, — сказан я, хмурясь.

— Тогда кто изобразил большого серого волка, напавшего на ее поросят?

— Я... — Я тряхнул головой и провел рукой по рту. — Мне начинает казаться, что эта штука немного выше моего понимания.

Томас не удержался-таки от сдавленного хихиканья с нотками истерии. Он отвернулся от крепости и сидел, похрюкивая. Я испепелил его взглядом.

— Это не смешно.

— Как сказать, — хрюкнул он. — Я хочу сказать, Господи, ты все-таки бываешь туп как пробка. Или ты только сейчас это заметил, Гарри?

Я насупился еще сильнее.

— Что до твоего вопроса, Мёрф, я и правда не знаю, кто это сделал, но список тех, кто на это способен, невелик. Возможно, Совет Старейшин и мог бы, если бы навалился со всеми Стражами, но они сейчас заняты — да и прорываться сюда им пришлось бы с боем. Такое могли бы сделать вампиры, действуя сообща, но это маловероятно. Не знаю. Может, Мэб разозлила какого-нибудь бога.

— Бог един, — заявила Черити.

Я отмахнулся.

— Без заглавной «Б», Черити, из уважения к вашим убеждениям. Имеются существа, которые, не будучи Всевышним, все же обладают силой, с которой не сравнится ничто на нашей планете.

— Например? — поинтересовалась Мёрфи.

— Древние греческие, римские или. скажем, скандинавские божества. Боги американских индейцев и африканских племен. Австралийских аборигенов, полинезийских туземцев, юго-восточной Азии. Одних индуистских богов наберется чертова прорва. Правда, последние столетия они практически в спячке. — Я хмуро покосился на Арктис-Тор. — И я не могу придумать, что такого могла сделать Мэб, чтобы заслужить такую враждебность. Ей тысячелетиями удавалось избегать этого.

Если, конечно, подумал я, Мэйв и Лилия не говорили правду и она действительно не съехала с катушек.

— Дрезден, — вздохнула Черити. — Это все словоблудие. Или мы идем туда, или убираемся. Ну?

Я прикусил губу и кивнул. Потом я достал из кармана маленький пузырек с пожертвованной Черити кровью и пошарил взглядом, пока не нашел более или менее ровной площадки, чтобы начертить круг. Активировав его, я сложил обычное поисковое заклятие, настроенное на этот раз на тепловые ощущения. На таком морозе я не возражал против даже такой малой толики тепла.

Я разрушил круг, высвободив заклятие, и сразу же ощутил покалывающее тепло на левой скуле. Повернувшись лицом в ту сторону, я обнаружил, что смотрю прямо на Арктис-Тор. На всякий случай я повторил ритуал, отойдя на полсотни ярдов в сторону, и снова повернулся лицом к источнику тепла. С тем же результатом.

— Она жива, — сказал я Черити, — или заклятие не сработало бы. Она там. Идем.

— Постойте, — произнесла Черити и как-то неловко посмотрела на меня. — Можно мне прежде произнести короткую молитву за нас?

— Хуже не будет, — кивнул я. — Мне сейчас любая помощь не повредит.

Черити низко склонила голову.

— Господи, молю тебя, не оставь нас во тьме, — произнесла она, и я ощутил прикосновение негромкой, но крепкой как скала энергии чистой веры. Черити перекрестилась. — Аминь.

Мёрфи повторила ее движение. Мы с Томасом постарались держаться теологически невидимыми. Потом я без лишних слов выбрался из-за скалы и припустил бегом к воротам. Остальные старались не отставать.

Первые кости попались мне под ноги ярдов за пятьдесят от стены. Они лежали бесформенной грудой на снегу, застыв подобием мрачной гравюры Эшера. Кости напоминали человеческие, но утверждать этого наверняка я не мог, потому что в некоторых местах они превратились в пыль, а в других словно оплавились. Оказалось, это только первые зловещие останки из многих. По мере приближения к стенам все больше хрупких, замерзших костей хрустело у меня под башмаками, и искорежены они тоже были все сильнее. У самых ворот слой костей доходил мне уже до щиколоток. Они словно рассыпались веером от груды жутких останков, возвышавшейся в проеме ворот. Кем бы ни были их обладатели, их здесь уничтожили несколько тысяч, не меньше.

Предположение Черити насчет решетки оказалось верным. Обломки валялись на земле, смешавшись с костями. Под аркой ворот торчали из костей под причудливыми углами массивные ледяные брусья — то, что осталось от ворот. Стены Арктис-Тора оплавились во многих местах под воздействием, как я предположил, какой-то кислоты. Кое-где из них вывалились огромные ледяные блоки; впрочем, по сравнению с исполинским массивом это было так, мелкие царапины.

Хрустя по толстому слою костей, я добрался до ворот. Там я уловил дуновение чего-то знакомого. Я сунул голову в одну из отметин на стене и принюхался.

— Что там? — спросил Томас.

— Сера, — тихо отозвался я.

— Что это значит? — поинтересовался он.

— Трудно сказать, — солгал я.

Интуитивно я уже догадывался о том, что здесь произошло. Кто-то поливал стены Арктис-Тора Адским Огнем. А это означало, что свою роль в имевших здесь место событиях играли и силы Ада или их приспешники.

Выше моего понимания... Не то слово — «выше»...

Я напомнил себе, что все это ерунда. Что внутри замерзшего кладбища находится девушка, которая погибнет, если я не выдерну ее из этого кошмара. Что, если я не совладаю со своим страхом, это почти гарантированно предупредит ее похитителей о моем приближении. Поэтому я отогнал прочь страх, от которого меня начинало уже тошнить.

Я изготовил браслет, сжал в руке посох, стиснул зубы и, хрустя башмаками по костям, двинулся вперед, в жуткий полумрак самого опасного места из всех, куда я попадал.

В ширину черные ледяные стены Арктис-Тора имели футов шестьдесят, поэтому входная арка напоминала скорее железнодорожный туннель.

Если не считать, конечно, костей.

Каждый вдох, каждый шаг, каждый хруст и скрип трущихся друг о друга костей отдавался эхом, которое вместо того, чтобы гаснуть, казалось, наоборот, делается громче. Ковер из костей становился все толще; я уже не пытался обходить их и шагал напрямик, рискуя сломать себе ногу. Пульсировавшее в стене зеленое и сине-фиолетовое, реже красное сияние почти не освещало дороги. От сполохов только тени дергались из стороны в сторону, затрудняя движение. Меня понемногу начинало укачивать.

Появись сейчас в дальнем конце туннеля очередной фетч, и все могло бы обернуться хуже некуда, особенно с учетом того, насколько неэффективной показала себя моя магия и насколько затрудняли движение чертовы кости. Все это изрядно действовало на нервы, и я с трудом сдерживался, чтобы не припустить вперед бегом — из чистого страха. Вместо этого я старался шагать ровно и размеренно, не позволяя страху овладеть мной.

Блин, я уже два года как закрывал свои мысли от Ласкиэли. Будь я проклят, если позволю рыться в моих эмоциях шайке разнузданных фейри.