Кэрол Берг - Разоблачение

– Что же до рей-киррахов, – продолжал Меррит, – они могут ходить почти везде, где только пожелают. Чтобы не пустить их куда-нибудь, необходимо необыкновенно сильное заклинание. Они отправляются в пустыню и находят проход, коридор, трещину, по которой добираются до обычной души. Они могут легко перемещаться с места на место, так же легко, как пескарский полководец меняет любовниц.

Это сравнение навело его на обсуждение любовных дел. Он заставил меня смутиться, что очень его позабавило. Редкий эззариец не ощутил бы неловкости, обсуждая подобные темы, но моя реакция была совсем уж детской, отчего я почувствовал себя вдвое глупее.

– Ты можешь держаться некоторое время, но когда наконец полностью осознаешь, что пути назад нет, что здесь никогда не появится нормальная женщина, когда ты будешь лежать один в темноте… в конце концов это не так уж плохо. Но эти тела, которые они создают, чувствуют все неправильно. Им нужно попасть внутрь тебя, чтобы почувствовать по-настоящему. Именно для этого им нужно твое имя, поэтому они делают все, чтобы узнать его.

Я не спросил его, по этой ли причине он назвал им свое имя. Какая разница, по какой причине? Ведь он сделал это. Я только от него знал, что демоны не используют своего знания, чтобы проникнуть в душу. А что до любви… я просто не позволял себе думать об этом.

Меррит обещал вернуться как только сможет, сказав, что с удовольствием покажет мне все, что здесь есть, как только Валлин ослабит свой контроль за моей персоной. Он был единственным светлым пятном в этом темном месте. Я мечтал о новой встрече с ним. Когда он ушел, я достал свою бумагу, мой дневник, как начал называть эти листы, моего хранителя, на случай если совсем потеряю рассудок. «День 2. Сколько длится вечность?» Записав эту жизнерадостную мысль, я убрал бумагу обратно.

Вскоре после ухода Меррита явился Раддоман. Зловонный страж принес мне воду и небольшую миску какой-то белой массы с запахом лука. Он засопел и начал превращаться в свинью, как только заметил остатки нашей с Мерритом трапезы.

– Похоже, ты сам можешь позаботиться о себе, – пробурчал он. – Я тебе ни к чему.

– Вовсе нет, – ответил я, забирая у него позолоченный сосуд с водой и миску. Я поставил то и другое на стол и вежливо поклонился ему. – Тот, кто здесь был, больше уже не придет, к тому же он не принес мне воды. Я очень ценю возможность мыться и очень тебе благодарен.

– Я делаю это не ради твоей благодарности. – И уж конечно, не для того, чтобы узнать, как следует мыть собственное тело. Я изо всех сил старался не дышать, когда он подходил особенно близко.

– Тем больше я ценю то, что ты делаешь. Не так-то просто служить тем, кого ты не переносишь.

– Не понимаю, зачем госпожа возится с тобой. Я знаю, что ты такое. Ты пэнди гаш, один из невидимых иладдов. Из тех, кто похитил Кир-Наваррин. И ты проклятый Иддрасс. Ты убивал нас, унижал нас, отсылал обратно наших охотников совсем обезумевшими. Зачем ты пришел сюда?

Я не знал ответа на этот вопрос:

– Я и сам не понимаю. Пришел сюда за знанием.

Раддоману было наплевать на мою жажду знаний. Он уже вышел в коридор и прошел несколько шагов. Я побежал за ним и окликнул его:

– Скажи, что мне разрешено делать? Я могу остаться в этой комнате? Никто не объяснил мне, чего от меня ждут. Я не хочу злоупотреблять гостеприимством госпожи.

– Лично я отправил бы тебя обратно в подземелье. – Он выразительно посмотрел на меня глазами, полыхающими синим огнем. Они светились в темноте коридора двумя болотными огоньками. – Или подвесил бы тебя на крюк и оставил замерзать.

Я вежливо кивнул, ожидая, что он все-таки скажет что-нибудь более утешительное.

– Но госпожа говорит, что ты можешь свободно пользоваться комнатой и всеми вещами в ней. Еще тебе позволено ходить по ее крылу замка. Запрещено входить только в ее комнату для отдыха и в крыло господина Денаса. За непослушание ты будешь наказан.

– Так куда?..

Но больше Раддоман ничего не сказал. Он исчез, оставив после себя только облачко дурного запаха.

Я уселся на свою импровизированную постель и завернулся в покрывала, чтобы немного согреться. Задумчиво жуя оставленный Мерритом виноград, я еще и еще раз пытался вспомнить, зачем я пришел в Кир-Вагонот. Учиться, говорил я, за знаниями. За правдой. За убежищем, потому что я больше не был Смотрителем Айфа. Потому что странный демон по имени Викс пришел ко мне во сне и предупредил меня… о чем?.. Возможно, он заманил меня в царство демонов только для того, чтобы уничтожить последнего сильного Смотрителя. Это были те слова, которые я спас в подземелье гастеев, но больше не находил в них смысла. Все хотели узнать мою тайну, но я и сам не знал ее.

Раздраженный собственным незнанием, я поклялся, что в ближайший час приоткрою хотя бы одну дверь из собственного прошлого. Меня держал в плену страх, пора избавиться от него. Я закрыл глаза и расслабился. Айф. Кто мой Айф? Ее я обязан помнить. Мой партнер. Тот, кто создает для меня заклинание, кто отправляет меня на битву, благословляя меня и оберегая. Это она отправила меня сюда? Это она ждет меня с той стороны моих кошмаров? Я старался представить себе того, кто меня ждет. Ничего. Много лиц. Сожаление… отчужденность… недоверие… неприязнь. В этих ощущениях не было смысла. Каждая мысль о моем Айфе вонзалась острым кинжалом, меня преследовали собственные слова: «Я больше не говорю от имени Айфа. Я пришел за справедливостью». Больше всего я боялся, что нахожусь в Кир-Вагоноте потому, что мне некуда идти.

Моя голова едва не трещала от напряжения. Я тер глаза ладонями, словно надеясь выжать из них хоть каплю воспоминаний. Погрузившись в пучины собственного разума, я не услышал, как в комнату вошли. Чья-то прохладная рука легла на мой горячий лоб.

– Что за битву ты ведешь, Изгнанник? – Нежными пальцами она отвела в стороны мои руки и заставила меня открыть глаза. Ее лицо было совсем близко… полупрозрачная слоновая кость с лепестками розы. Ее человеческое лицо не было так прекрасно, как светящаяся оболочка демона, но румянец на ее щеках заставил меня позабыть обо всем, что я когда-либо помнил.

– Не знаю, – ответил я, касаясь дрожащим пальцем ее губ. Она позволила мне сделать это и даже позволила обнять ее за шею другой рукой. Если у меня и сохранился какой-то рассудок, то в этот миг и он испарился. Я изумился самому себе… так обращаться с женщиной, которую я едва знал… с демоном. – Не могу вспомнить.

– Так и не пытайся. Думай о том, что происходит сейчас. А теперь я хочу погулять с тобой по саду.

– Как пожелаете, моя госпожа. – Моя речь звучала грубо и хрипло по сравнению с музыкой ее голоса.

Она взяла меня за руку и заставила встать, вернув черный шерстяной плащ, который забрал слуга, уводя меня к собакам. Вспышка заклинания, и она оказалась закутанной в белые меха, а мы стояли у входа в замороженный сад.